— выпалил я сходу.
Резко развернувшись, Лиза грохнула стаканом по столу, остатки воды расплескались.
— Может потому, что у тебя все эти дни ни черта не нашлось и минутки времени поговорить со мной и своими детьми?
— процедила она, не скрывая язвительности и тем самым спустила мой гнев с цепи.
— Мне казалось, ты достаточно взрослый человек, чтобы понимать — ничего не бывает просто так, — отчеканил я, гляда ей в лицо.
— Деньги не берутся из воздуха, их нужно заработать, а значит — пахать.
Я тебе четко объяснил это и просил быть моим надежным тылом.
— А я не была, выходит?
— ее глаза буквально полыхали яростью, оставаясь все такими же невозможно красивыми, но сейчас это только бесило.
— Моего сына нашли на железнодорожном перроне, — указал я на очевидное.
— А я даже не был в курсе, что он в опасности.
— То есть, он там оказался не потому, что ты привез детей и по сути бросил без единого слова, а потому что я такая-сякая не уследила?
Ну ок, я не справилась.
И увольняюсь к херам с этого момента с должности дуры, на которую ты решил навесить всю ответственность!
Она криво улыбнулась и стремительно вышла из кухни.
— Собралась бросить нас?
В такой момент?
— процедил я сквозь зубы.
— Если бы я не была такой фееричной лохушкой, то этого момента вообще не должно было случиться!
— Ну да, ты ведь хотела сразу хорошей жизни без заморочек, — я пошел за ней и наблюдал, как она швыряет в сумку вещи.
И каждое ее движение причиняло боль, на которую хотелось ответить тем же.
— Тряпки-цацки-курорты и никаких проблем.
— Ага, так и есть.
А еще я не желаю однажды столкнуться с таким же твоим обращением с нашими детьми.
— Нашими?
— выплюнул я презрительно.
— У меня уже есть дети и больше я их не планирую.
Мне хватило того, что этих использовали для выжимания из меня денег и выжирания мозга.
Давать еще одной меркантильной особе подобные инструменты для манипуляций я не намерен.
Лиза замерла и медленно повернулась, посмотрев потрясенно.
Похоже я сумел достать ее болью в ответ, вот только самому от этого внезапно так врезало отдачей, что чуть колени не подрубило.
— Инструменты?
А ты ведь, правда, долбаный Ящер, Макар.
Бесчувственный, мать его, рептилоид!
Закинув сумку на хрупкое плечо, она ушла из спальни.
Ушла от меня.
Внутри нечто скрутило-рванулось ей вслед, но я и шагу не сделал и не окликнул.
Она решила уйти.
Бросить.
Сейчас.
Я ошибся в ней.
Все на этом.
Глава 27
Лиза
— Взрослые люди себя так не ведут!
— бормотала я себе под нос, то и дело слизывая чертовы слезы докатывающиеся до губ.
— Нужно было нормально поговорить.
Разумом я понимала это вроде, ведь другой человек никогда не узнает в чем неправым ты его считаешь, если ты ему аргументированно это не объяснишь.
Однако, до того же разума не доходило, как можно и так не понимать, что ты повел себя как мудила.
Высказаться нужно было, ага.
Но я не смогла этого сделать.
Не в том состоянии, в котором пребывала после нескольких часов поисков Ваньки.
Если бы не поддержка парней из опергруппы и не присутствие и так хлюпающей носом Ленки, я бы через час уже в истерику впала.
Я знаю, что может случиться с одиноким ребенком, знаю слишком хорошо.
И тот факт, что Ванька пацан, а не девочка, ничего не меняет.
Извращуг на всех в этом мире хватит, к сожалению, транспорт сбивает, не выбирая по полу и возрасту, да миллион хреновых событий случается.
И да, я понимала Макара до определенной степени.
У меня нет детей, но даже накосячь кто-то так же с Иркой или Любкой… Да я бы уже глотку за своих выгрызала.
И чувство вины за то, что не справилась, было, наверное, самым главным катализатором моего состояния.
Если бы Лебедев хотя бы промолчал или дал бы мне пару часов выдохнуть и успокоиться… Но он не дал.
И пошло оно все на хер!
Уж после его последних слов, ударивших как камнем в грудь, точно.
Никто не может сначала сказать тебе — мы вместе, будь моим тылом, а потом заявить, что все равно считает подлой продажной сукой, готовой использовать даже собственных детей для выжимания из него денег.
Да, нормально хотеть денег и хорошей жизни, и ради этого поддерживать с кем-то отношения, тут мое мнение неизменно.
Но Лебедев ведь мне предложил не это!
Он ведь семью мне предлагал.
Или это просто я услышала так все?
А он ничего такого и не планировал?
Е-ро-хи-на, лохушка ты махровая, об этом чуток раньше нужно было думать.
И говорить.
Ага, с тем, кто не нашел для этого ни единой минутки.
Ну, а с другой стороны… Бля, ну не пятнадцать же мне!
Вот как я так взяла и встряла?
Это же только в сказке бывает — разок встретились, и все — вместе до гроба и умерли в один день.
Если подумать, не отношения реальные, а их сухой чертеж.
Из одной линии, ага.
А у меня, видать, извилины все после траха с Лебедевым в такую же прямую линию превратились, вот и подписалась сходу.
Но все, хорош тупить.
Я не обязана впрягаться во все это болото с чужими детьми и виноватой себя чувствовать за свой уход — тоже.
— Не понял, — Андрей Федорович, с которым я столкнулась в коридоре, стремясь незаметно прошмыгнуть в подвальный спортзал офиса, поднял в изумлении свои светлые брови.
— Лизавета, ты же с Макаром и мелкими отчалила, разве нет?
— Андрей Федорович, это ведь Лебедев вас просил по-дружески задвинуть меня с оперативных заданий в офисные гардеробщицы?
— выпалила сходу, еще не обуздав эмоции за время пути.
— Ерохина, а тебе не кажется, что ты чуток субординацию нарушаешь, и я тебе ни в чем отчитываться не обязан?
— мигом нахмурился шеф.
— Простите.
Зарвалась.
Отвечать вы не обязаны, но могу я попросить, чтобы впредь господин Лебедев никак не мог влиять на мою трудовую деятельность в “Орионе”.
— Угу.
Посра… Поругались, значит, — заключил Боев, а я решила промолчать, это ведь не вопрос был, а его умозаключение.
— Ну, чуял я, что к тому все и придет.
С Макаром беседу проведу, не жести на поворотах, Лизавета.
Природа наша мужицкая такая — косячить, а ваша — быть мудрыми и нас за эти косяки прощать, — я вскинула глаза, а он поднял указательный палец, останавливая готовую сорваться резкость.
— Не за просто так прощать, Ерохина!
С кого-то деньгами и подарками брать, у кого-то мозга чуток сожрать и печенью закусить, кому-то марафон ползанья на коленях устроить.
Вам, ба… женщинам оно обычно виднее — какой метод сработает с вашим конкретным мужиком максимально доходчиво.
— Андрей Федорович, а можно никаких бесед ни с кем не проводить?
Ни с Лебедевым, ни со мной.
И вообще не затрагивать личные моменты на работе.
— Не мое дело, да?
Ну вы прям с Лебедевым сильно противоречите друг другу, ага, — с явным ехидством ответил один из совладельцев “Ориона”.
— Только напоминаю, девочка, что разговор о около личном завела ты, да и в принципе таковым его сама сделала, разве нет?
— Сделала, — признала я, опуская глаза и чувствуя, как загорелись щеки.
— Но все же изначально в это втянули тебя мы, — неожиданно вздохнул Боев.
— Так что ладно уж, хорош искать кто самый крайний.
Желаешь вернуться к оперативной работе — вернешься, как только появится объект.
В отношениях с Макаром думаю и сами разберетесь.
Повел себя как муда… э-э–м… мудрый через край человек — кидай его без сожаления, какие твои годы, и вон парни наши холостые через одного аж бегом кинутся, только помани.
Обещаю — ваши терки на твою работу не повлияют, но и ты должна пообещать то же самое.
— Конечно, обещаю.
Эта история закончена.
