С большим нетерпением, задолго до назначенного времени, Савелий подъехал к месту встречи. Интуитивно он чувствовал, что эта встреча может многое если не прояснить, то расставить нужные акценты. Однако было и волнение: в чем суть этой встречи? Настоящее задание или последний, а может быть и очередной, проверочный тест на его, Савелия, благонадежность? Возможно, и то и другое. Спокойно все взвесив, он решил не предпринимать активных действий и положиться на интуицию… Сегодня нужно выполнить все точно, как приказал Алик: получить «посылку» и отвезти ему либо делать то, что прикажет неизвестный «пассажир»…
Ровно в два часа к нему подошел невысокий пожилой мужчина в шляпе, невзрачный, неприметный в любой толпе: старик-пенсионер, приехавший в Москву к родственникам или для хождения по инстанциям. В первый момент Савелий даже подумал, что он хочет что-то спросить.
— Здравствуйте, молодой человек! Я не опоздал? Вам привет от Алика!
Савелий недоуменно посмотрел на него, словно, вспоминая, откуда этот старик может знать его, но тут же спохватился:
— Здравствуйте! — Распахнул рядом с собой дверь, но старик сказал виноватым тоном:
— Если не возражаете, то я люблю на заднем сиденье?
— Пожалуйста! — улыбнулся Савелий и быстро вышел из машины, открыл заднюю дверь. Тот молча втиснулся на сиденье и тихо спросил:
— Вы давно с Аликом работаете? Что-то я вас не знаю.
— Я готов отвезти вас туда, куда вы скажете! — спокойно, без эмоций заметил Савелий, игнорируя вопрос.
— Благодарю вас, спасибо! — ровным голосом отозвался старик, и было непонятно: доволен он или нет ответом Савелия, во всяком случае, ни тоном, ни выражением глаз не показал этого. — Вот что, приятель, подбрось меня к ближайшему телефону…
Савелий невозмутимо кивнул и через пять минут остановил машину у телефонной будки. Старик не торопясь вылез из машины, зашел внутрь и тщательно прикрыл за собой дверь. Разговор был коротким, после чего старик вернулся на свое место.
— Рисковый ты человек, Савелий! — облегченно вздохнул он. — Очень рисковый!
— Почему это? — удивился Савелий.
— Да это я так, к слову… — Он добродушно усмехнулся в вытащил из-за пазухи плотный, оклеенный клейкой лентой желтый пакет и протянул Савелию. — Отдашь, кому сказано. — Потом взглянул на часы, достал платочек и, сняв шляпу, вытер вспотевшую лысину.
Савелий чуть приподнял переднее сиденье и сунул туда пакет.
— Что дальше? — спросил он, взглянув на старика в зеркало заднего вида, и вдруг увидел на его лысине «опознавательный знак», о котором говорил Варламов. Совпадение он исключил сразу и потому едва удержал удивленный возглас. Заглаживая свою оплошность, Савелий улыбнулся. Однако старик заметил его замешательство.
— Есть проблемы? — спросил он настороженно, но без суеты.
— Лицо ваше показалось знакомым… — небрежно ответил Савелий.
— Немудрено: я часто в Москве бываю… Может, где и виделись… — Он прищурился, вспоминая, потом пожал плечами: — Нет, твое лицо я вижу впервые!
— Видно, похожи на кого-то…
— Старики все похожи между собой… — успокоился меченый.
— Куда едем?
— Посидим немного: не хочется по вокзалу шляться, а самолет через два часа…
Савелий невозмутимо пожал плечами, завел двигатель и, отъехав немного вперед, прижался к тротуару. Он мучительно искал способ проверить свою догадку о, странном пассажире. Может, о картах заговорить? Виток говорил, что он увлекается этим. Нет, слишком в лоб, может заподозрить… Что еще говорил Варламов о нем? Он как-то называл его… Хлыщ? Нет, но что-то похожее… Плющ! Точно, Плющ! Но что это дает?.. Он посмотрел на старика через зеркало и подмигнул ему. Тот сидел, устало развалившись, глаза его то медленно закрывались, то сразу открывались. Он явно боролся со сном. Почему? Не доверяет? Или боится опоздать на самолет?
— Может, поспите, Я разбужу! — предложил Савелий.
— Нет, в самолете посплю! Музычка есть какая?
— А как же! — Савелий потянулся, чтобы включить магнитофон, во в этот момент обратил внимание на пьяного парня, который приставал к прохожим, и машинально воскликнул: — Ты посмотри, хлющ, что делает?! — Он засмеялся и повернулся к своему пассажиру, указывая на пьяного парня. От Савелия не ускользнуло то, как среагировал старик на слово «хлющ»: он чуть заметно дернулся, взглянул на Савелия и тут же, стараясь скрыть настороженность, посмотрел в сторону пьяницы.
— Компанию ищет! — Он деланно рассмеялся. Теперь Савелий был уверен, что это и был «воскресший мертвец». Спроси Савелия, почему он бросил это слово, вряд ли объяснил даже себе. Скорее всего, снова сработала интуиция, а может быть, и то, что в этот момент он несколько раз повторял про себя это прозвище. Вот сволочи! Они шантажировали его друга мнимым убийством! Ему вдруг захотелось вмазать по этой самодовольной физиономии. Ну что же, недаром он предчувствовал, что эта поездка принесет какую-то ясность. Интуиция и на этот раз не подвела: он узнал даже больше, чем рассчитывал… Слушая записи Высоцкого, Савелий все больше возбуждался, и ему стоило больших трудов держать себя в руках…
Проводив старика по прозвищу Плющ, он сразу же, прямо из аэропорта, позвонил Виктору, но никто не ответил…
Почти на грани фола проехав путь до города, он вновь позвонил, и женский голос, скорее всего мать, ответил, что Виктора нет уже неделю… Где он, она не знает…
И снова Савелий почувствовал, что обстановка изменилась: что-то произошло. Где Виктор? Почему он не сообщил, что уезжает надолго? Они обговаривали это… С трудом справившись с искушением вскрыть желтый пакет, Савелий отдал его в собственные руки Алика. Внимательно осмотрев пакет, Алик довольно улыбнулся и тут же сказал:
— Ну что ж, теперь об обещанном сюрпризе: сейчас захватишь одного человека и в Ленинград… — Он сделал длительную паузу, потом закончил ее, хитро подмигнув: — Твоим пассажирам будет… Лариса!
— Надолго?
— Я вижу, ты не рад сюрпризу?
— Ну что ты, шеф, конечно же, рад! Это я от неожиданности! — нашелся Савелий, а сам думал: спросить или нет о Варламове? С одной стороны, логика есть: этим занимался Варламов, но, с другой стороны, не насторожит ли это Алика? Нет, рисковать Савелий не имеет права. Хорошо, что не решился заглянуть в желтый пакет: оказывается, в нем были обыкновенные бумажные документы. Как Алик внимательно изучал его целостность! Савелия проверяли.
Когда они подъезжали к конторе, на обочине появился тот самый капитан милиции, который чуть не оштрафовал Говоркова. Увидев его, Алик деланно воскликнул:
— О, моя милиция!.. Притормози на минутку! Алик пошел навстречу капитану. И на этот раз разговаривали они недолго, но Алик вернулся чем-то озабоченный. Взглянув на Савелия, он сделал небольшую паузу, потом поморщился и сказал:
— Твой маршрут несколько меняется: прямо сейчас поедешь на Валовую, и у хозяйственного магазина к тебе сядет седой мужчина в коричневом костюме, отвезешь его по одному адресу… А потом… короче, он скажет, ехать ли ко мне или с Ларисой в Ленинград! Нужно срочно, он уже ждет! Знаешь, где тот магазин?
— Это по кольцевой, не доезжая до Павелецкого — тут же ответил Савелий.
Правильно! Давай!.. Алик не ушел в контору до тех пор, пока машина Савелия не скрылась из вида…
СТРАННЫЙ «СТАРИК»
Когда Савелий подъехал, перед магазином действительно прохаживался седой мужчина лет под шестьдесят, в коричневом костюме. Он сразу же сел рядом с Савелием. В руках у него был черный «дипломат», который он поставил себе на колени.
— Первомайскую улицу знаешь, Савелий? Так, кажется? — спросил седой, глядя на Говоркова в упор.
— Ага. Савелий Кузьмич, — подтвердил он. — Эту улицу знаю! — Он спокойно тронул машину вперед.
— А меня, сынок, Володя Андреевич! — усмехнулся, тот. — Пенсионер я, продолжаю работать по старой профессии — кассиром! — Он снова усмехнулся.
— Ты поторопись, сынок, надо успеть до закрытия банка!
— Деньги, что ли, сдать, Володя? — съехидничал Савелий.
— Ага, деньги! — Пенсионер покачал головой, продолжая смотреть на Говоркова.
— А зачем такая спешка? Можно было бы и утром сдать…
— Не могу я такие деньги на руках держать! — пояснил седой со вздохом, а взгляд его будто гипнотизировал Савелия, он почувствовал какой-то «сквозняк» в душе, дискомфорт.
— Слушай, Вола… Владимир Андреевич, ты не смотри на меня «синими брызгами», а то врежемся куда-нибудь! — сердито сказал Савелий.
— Люблю Есенина! — кивнул тот, но не отвернулся.
— Но там другое продолжение. — Седой выразительно прочел: — «Что смотришь синими брызгами или в морду хошь…» — Но в голосе его было раздражение.
— И что вы такой нервный, папаша? Не первый же день кассиром работаете, сами сказали!
— Не первый, верно!.. Но, веришь ли, всякий раз эти проклятые деньги, когда их много, жгут мне руки! Жгут, пока я не избавляюсь от них… — искренне произнес — он.
