Я уже заприметила длинный осколок стекла и постепенно подбиралась к нему. Наконец-то я завладела им и судорожно сжала его в ладони. Руку обожгла боль. Кажется, я порезалась до крови. Ну и пусть. Запах крови донесся до ноздрей Влада и хищник в нем взыграл. Он моментально оказался надо мной и потерял всякую бдительность. Его клыки уже были на миллиметр от моей шеи. С едкой улыбкой, я резко вогнала длинный осколок стекла точно в сердце.
— Сдохни, тварь! — яростно прошипела я и с омерзением отпихнула от себя обмякшее тело со стеклянными глазами.
Вампир с огромным удивлением распахнул глаза и в немом вопросе уставился на меня. Влад умер моментально. По моему мнению, этот гаденыш так и не понял, что его убила человечка, жалкий пакетик с кровью. Едко ухмыльнувшись этой мысли, я скатилась с кровати и, не обращая внимания на острые осколки, свою собственную наготу, подползла к вампиру. Губы Дэна были белее полотна, он практически не дышал, из раны на шее продолжала хлестать кровь.
— О, Боже! Дэн! — я затормошила его за плечо, и надрывный крик вырвался из моей груди. — О нет, Дэн! Не покидай меня… НЕТ!
Казалось, каждый вздох может оказаться последним. Я внимательно прислушивалась к хрипам в груди любимого, глотая слезы. Стащив кусок покрывала, я с отчаянием, граничащим с безумием, зажала рану на шее, мечтая остановить кровь.
«Думай, думай, Ленка!» — мысленно подбадривала я себя.
Боже, как можно думать, когда на руках умирает любимый. Опять, почему это происходит со мной… Почему? Боже, в чем я виновата перед тобой и за что мне такая кара. Так, не раскисать! Что я могу еще сделать? Искусственное дыхание? Нет, это врядли. Я беспомощно огляделась… Слезы бежали по щекам, оставляя соленые дорожки. Внезапно взгляд упал на мои окровавленные ладони. Конечно! Дэн ведь вампир, и даже в любых фильмах показывали, что кровь исцеляет и восстанавливает вампиров. Должно сработать. Я нашарила острый осколок и безжалостно полоснула по венам. Приложив кровоточащее запястье к губам Дэна, я тихо умоляла вампира пить… По его бледным щекам потекли темно-вишневые капли. Я увидала, как дернулись ноздри мужчины, улавливая запах крови, затем губы дернулись, приоткрылись, а через время в мою плоть вонзились острые клыки. Я вскрикнула от боли, закусила губу и замерла на коленях перед возлюбленным.
Разгромленная комната качалась перед глазами. Сознание грозило покинуть меня. Мне приходилось держаться из последних сил, чтобы не провалиться в небытие. Попытавшись забрать у вампира свою вкусную руку, я потерпела полную неудачу. Глаза Дэна медленно раскрылись, и на меня взглянула адская бездна. Я обреченно задрожала, осознав, что могу распрощаться с жизнью. Тихо всхлипнув, я уткнулась в засыпанную стеклянной крошкой грудь своего любимого мучителя и палача. Сознание возвращалось ко мне вспышками: Денис оставил мое запястье в покое и просто лежал на том же месте, обнимая меня за талию и у нас не было никаких сил пошевелиться, затем мы продолжали лежать, а Дэн слабым голосом шептал мне на ухо извинения.
Я с трудом подняла голову и прошелестела:
— Тебе не за что извиняться, милый. Я жизнь отдам за тебя…
Денис страдальчески застонал и начал двигаться, с шипением пытаясь вытащить из себя дерево.
— Больно? — заботливо спросила я и, пошатываясь, поднялась на руках.
— Очень, — прошептал Дэн, и рывком выдернул из себя дерево. — Но его надо вытащить, иначе ткани не заживут.
— Ужас, — прошептала я, глотая слезы. — Не переживай, милый, все будет хорошо.
Дэн с готовностью кивнул, обреченно вздохнул и собрался для решительного рывка. Но претерпел неудачу — боль, как хищный зверь, продолжала терзать его тело. Возлюбленный согнулся пополам и дико закричал.
— Дэн! Дэн! — взвилась я. — Скажи, что так и должно быть!!
— Нет! — прохрипел Дэн, извиваясь в конвульсиях. — Леночка, что-то не так….
— Что? Чем я могу помочь?
— Ты уже достаточно помогла, — прошелестел Дэн и закрыл глаза. — Скоро рассвет…
— Дэн! Дэн! — всхлипывала я над страдающим вампиром. — Помоги мне, я перетащу тебя хотя бы в коридор.
Денис с огромным трудом приоткрыл глаза и посмотрел на меня. В голубых радужках плескалась непомерная боль. Мужчина хотел что-то ответить, но не успел — очередной спазм скрутил его безвольное тело. Острая боль лишила чувств Дэна, и его небесные глаза вновь закрылись. Я несколько раз пыталась сдвинуть тело возлюбленного с места, но все безуспешно — Дэн был слишком тяжел для меня, а я — слишком слаба. С горечью я оглянулась на розовеющие облачка на востоке. Никогда в жизни мне не приходилось с таким ужасом и обреченностью ждать рассвета. Всхлипывая, я легла на Дэна и обхватила слабыми руками его содрогающееся тело. Если на рассвете Дэн умрет, то я тоже оборву свою никчемную жизнь… Мне без него не жить…
Сердце Дениса колотилось в грудной клетке как бешеное, но дикая боль не отпускала, накатывая на его тело волнами. Я молилась по пятому кругу, умоляя Бога послать ему покой и умиротворение. Дэн сильно вспотел, зато раны уже затянулись так, что шрамов, даже не осталось. Первые лучи солнца коснулись моего нагого тела, Дэн, словно чувствуя рассвет, оглушительно закричал, сердце сделало несколько неровных ударов, и смолкло, а с губ сорвался последний вздох… Я безутешно зарыдала на теле любимого, мысленно проклиная свою несчастную судьбу. Мне пришлось отползти от Дэна, чтобы достать ножик, оброненный ныне покойным Владом. Как завороженная, я смотрела на игру первых утренних лучей на гладком лезвии, прикидывая как лучше лишить себя жизни. Мир без Дэна померк. После того, как я познала его, то на меньшее уже не согласна. Все… Пора… Я вновь вернулась к телу возлюбленного, решительно занесла блестящее лезвие над грудью, определяя месторасположение сердца.
— Дэн, любимый, я иду к тебе, — прошептала я непослушными губами и, закрыв глаза, мысленно попрощалась с жизнью…
XXVIII
— Гха-а-а…! — внезапно Дэн шумно выдохнул и хрипло задышал, словно долго пробыл под водой.
Я резко отшвырнула от себя нож и во все глаза уставилась на Дениса. Возлюбленный с огромным трудом поднял веки. На меня удивленно смотрели голубые глаза, но уже не такого насыщенного оттенка. Теперь они были светлее и уходили в серый тон. Я осторожно приложила ухо к груди возлюбленного и услышала мерное сердцебиение. Но главное было другое — Дэн спокойно лежал в лучах солнца. Он поморщился, заслонил ладонью глаза от ярких лучей, а затем с удивлением уставился на саму руку. Кожа приобрела легкий золотисто-кремовый оттенок, но не была красной и обожженной, как тогда в моей квартире.
