А благодарить действительно было за что.
Узнав о том, что отважные гости собрались покинуть деревню Ходящих По Стенам, Робкое Перышко – она же Нина Борисовна – быстро собрала им в дорогу немного припасов. Так за спиной у Витьки появилась небольшая дорожная сумка, сшитая прочной грубой ниткой. Туда поместились драные школьные куртки, две фляжки, несколько порций вкусного птичьего мяса, смешанного со специями и мукой, два мотка веревки и старый, но очень острый нож.
Ничего больше не сказав, Витька и Настя смотрели вслед уходящей Летяге Младшей.
Та, закрепившись на тросах, бесстрашно прыгнула спиной вперед – в самую настоящую пропасть. Качнулась, мягко пружиня ногами о стену под выступом, рывком перевернулась лицом к земле и в прямом смысле слова зашагала вниз, ловко стравливая веревку (Ходящие По Стенам оправдывали свое прозвище, верно?). Вот она исчезла где-то на нижних балкончиках, опоясывавших Спасгород, и странники остались одни.
– А ведь это Димка тебя в Библиотеке бросать отказался, – прошептала девочка, обтирая загорелые щеки.
– Со мной другой случай, – будто оправдываясь, ответил Витька, все еще глядя вслед смуглянке в джинсовом комбинезоне. – Есть принципиальная разница. Меня вы, можно сказать, от смерти спасли… Или как минимум от вечного забвения в электрическом саркофаге. А Димке ничего не угрожает, даже наоборот. Видала, как он на Летягу Младшую смотрел? Будто слопать хотел…
– Что же мы маме с папой скажем? – вздохнула сестра.
– Придумаем что-нибудь, – попытался успокоить ее брат. – Но это все потом. Сейчас главное – быстрее добраться до Сонника, выяснить, чего хотел Облачко, и вернуться на Заботинск. А еще придумать легенду, которую расскажем урядникам и Смотрителям, которые начнут спрашивать про отключение Нянь… Ты готова идти?
– Готова, – шмыгнув носом, кивнула Настя.
– Тогда давай за мной.
И Виктор первым, как и подобает настоящему мужчине, полез в темный и мрачный лаз, указанный им Летягой Младшей.
Спасгород встретил заботинцев жарким удушьем нагретой солнцем обшивки, теснотой лазейки и пылью, тут же забившей носы. Дети поползли вперед, на ощупь прокладывая себе дорогу среди многочисленных проводов, свисавших из-под потолка. Голов, как и предупреждала Летяга, старались не поднимать. Гудящие трансформаторные узлы или оголенные клеммы аккуратно огибали.
Они почти не разговаривали, только пыхтели от натуги и тихонечко чихали.
Постепенно мрак впереди начал рассеиваться. Сквозь густую начинку внешней стены, состоящую из кабелей, труб и гофрированных рукавов, принялись пробиваться лучики искусственного света.
Еще через какое-то время (как мы помним, они все ползли и ползли вперед) стало заметно, что это светят тусклые аварийные лампы, кое-где подвешенные к потолку технического отсека.
Наконец парочка выбралась из-под приборов и проводов, густыми зарослями скрывавших ведущий наружу лаз. Витька, ползущий первым, осторожно высунул голову из-за распределительного щитка. Осмотрел техническую комнату, похожую на сотни точно таких же, виденных путешественниками ранее.
Убедившись, что отсек пуст, он покинул тоннель, встав в полный рост и протянув руку сестре.
Когда Настя не без его помощи тоже вылезла из-под проводов, оба принялись стряхивать с себя толстый слой сухой серой пыли, покрывавшей их с ног до головы. Девочка опять расчихалась, и Витьке пришлось даже шикнуть на нее, чтобы она делала это как можно тише. Близнецы помнили, кто именно мог поджидать ничего не подозревавшую жертву среди нехоженых коридоров…
Они не имели ни малейшего понятия о том, куда привел их лаз в стене, и могли только надеяться, что старые карты Каната оказались верны. Однако опыт прежних странствий и знакомств с обитателями заброшенных полян заставлял быть настороже и готовиться к отступлению при первых же признаках угрозы…
– Настюха, читай указатели на стенах. Попробуем найти что-то, что поможет определить наше местоположение, – шепотом приказал Виктор, подходя к высокому шкафу, где рабочие когда-то хранили спецодежду.
И вновь у него заныло сердце по брату… Причем у Насти тоже (и именно в этот момент), но она быстро отвернулась, чтобы Витька не заметил ее чувств. Обоим казалось, что Димка все еще с ними и сейчас тоже займется поисками (выкрутит про запас лампочку или найдет полезный кусок провода). Но третьего участника их отчаянной экспедиции рядом больше не было, и от этого больно сжимало грудь да подкатывали слезы.
Но как бы детям не было тяжело, они занялись делом, усиленно пытаясь определить, куда на этот раз привела их извилистая тропка путешествия. Комната оказалась небольшой, полутемной и имела сразу четыре выхода, ведущие в совершенно одинаковые коридоры.
– Ничего не ясно, – через какое-то время удрученно признал мальчик, разглядывая пару пластиковых касок и резиновый костюм химической защиты, висящий в шкафу.
В тумбочке у невысокого стола он также не смог обнаружить ничего ценного. Ни передающих устройств, ни аппаратов внутренней связи.
– Маркеры какие-то непонятные, – расстроенно подтвердила Настя, откладывая пожелтевший журнал с графиком дежурств. – Хотя смотри, есть схема…
Девочка открыла одну из четырех дверей, указывая на висящий в коридоре лист тонкого крошащегося пластика. С опаской покинув комнату, они уставились на потемневший от времени план этой части технического отсека. Схема была сложна, запутана и пестрела неизвестными обозначениями. Однако проходы и зоны безопасности на ней все равно читались, и Витька довольно быстро определил, где именно находится выход на поляну.
Не задерживаясь, двинулись по соседнему коридору, настороженно прислушиваясь к окружавшим звукам. А звуки были все те же – Спасгород, похожий на живой организм, работал, словно огромный настенный хронометр, даже не задумываясь о сне или передышке.
Слышалось скрежетание плохо смазанных шестеренок: от совсем небольших до десятиметровых в диаметре, мерно вертевшихся в титанических бездонных нишах. Мрачно гудели электрические щитки и провода, где-то в глубине с уханьем вздыхали массивные поршни, поскрипывали перфорированные фермы из рельсов, натужно стонущие под непосильной нагрузкой перекрытий. Ни одного инородного звука не нарушало механического городского дыхания…
– Вот она, – зачем-то сказал Витька, когда они с сестрой достигли конца извилистого коридора, так никуда и не свернув.
Овальная дверь, ведущая на очередную поляну Спасгорода, возвышалась перед ними, подсвеченная по краям двумя длинными оранжевыми лампами. Запоры люка лоснились свежей смазкой, вся гидравлика была почищена и аккуратно подключена к системе электропитания.
– Ты уже придумал, что мы скажем взрослым, если попадемся? – робко поинтересовалась девочка.
– Еще нет, но что-нибудь придумаю, – важно ответил Виктор. – За эти полгода я много читал про то, как ведут себя испытавшие шок люди. Поэтому, пока нас снова будут поить горячим чаем или делать уколы, успеем насочинять. Главное, как тогда в цирке, отвечать просто и однозначно – «да» или «нет», а уж взрослые все остальное домыслят за нас. Лишь бы успеть за это время съесть или выбросить припасы…
В последние месяцы (после возвращения в Заботинск из незапланированного путешествия на Лифте Высокого класса) Витька в самом деле прочитал массу книг по психологии, набирая их в школьной библиотеке. Оттого слова мальчика прозвучали весьма весомо, и сестра успокоилась, кивнув.
– Как ты думаешь, где мы сейчас? – не отводя взгляда от люка, спросила Настя. – Это Сонник? Или очередная Ярмарка? Или, может быть, Снежные Склоны? А вдруг там Фермы? Или Плавильный Завод?
– Гадать бессмысленно. – Витька взялся за огромное запирающее колесо. – Сейчас все узнаем.
И он без особенных усилий распахнул массивную дверь.
Сначала ярус, на который прибыли дети, напомнил им Библиотеку. До того сильно, что сердце Виктора екнуло, когда он подумал, что осторожная Летяга сделала вокруг города очень хитрый круг, вернув их туда же, где нашла. Но, присмотревшись, они поняли, что поляна была другой.
Как и на Библиотеке, высота потолков здесь казалась не очень большой. Также не наблюдалось ни искусственных облаков (как выяснилось, совсем непохожих на прекрасные настоящие облака!), ни сложной системы зеркал Светоча.
А вот заполненных приборами и механизмами шкафов, формировавших очередной лабиринт, хватало в избытке. Только, в отличие от стеллажей Библиотеки, в полках хранились не только информационные модули – казалось, что всю площадь поляны занимает одно огромное устройство с множеством мостиков, переходов, хитроумных установок, планшетов управления, циферблатов, рычагов, кнопок и термостатов. Еще оно напомнило о Штамповальне: если бы там кому-то пришло в голову соединить все механизированные фабрики в один сложнейший агрегат, похожий на кусок очень-очень дырявого сыра.
