руки тоже намочила водой. Яромир сделал то же самое. Потом они уселись в траву и стали смотреть на то как солнце уходило за верхушки сосен.
– Ты сказал, что понял где находится то место, где мы встретим Вестара. Я вот вообще даже близко не поняла…
– Это Новгород. Мосты, крепость, корабль, всё это там. Один из немногих древних городов, который мне нравится…Я с удовольствием отправлюсь туда.
– Это далеко?
– Ну…прилично, но не далеко.
– Я там никогда не была…Я вообще нигде не была, – Айно положила голову на обнятые руками колени. Собеседник посмотрел на неё немного улыбнувшись:
– Ты была в другом мире, видела такое, чего многие люди и вообразить не могут. Думаешь много кого пускали сюда вот так как нас – погостить?
– Наверное нет…?
– Конечно нет. Подозрительность этих девушек явно говорит об этом.
– В смысле?
– В смысле сначала нас заставили пить это пойло, а потом, когда они поняли, что на тебя это не действует они стали жечь свои травы, и ты разговорилась.
– Хм…Ну их можно понять… – после похода с Лоухи Айно чётко понимала их отношения к людям и причины, по которым всё сложилось именно так. – мы будем тут долго? – спросила она, глядя немного исподлобья, как кошка.
– Я подсчитал, по человеческому календарю уже первая неделя июня закончилась, значит ещё два дня и в путь.
– Так не хочется возвращаться туда… – Айно высказала в слух их общую с Яромиром мысль. Он пожал плечами.
– Ты выбираешь свой путь сама. Я только помогаю тебе.
– Я бы поспала…
– Шуруй в дом, там вроде никого.
– Даже Суоятар нету?
– Ты думаешь раз она старушка, значит она никуда не выходит? – Яромир улыбнулся наивности девушки.
– А что, выходит?
– Естественно.
Айно чувствовала, что после долгого дня, и новых впечатлений её глаза слипаются. Она поплелась к дому и войдя в него рухнула на низкую кровать. Уснула она почти сразу же, без сновидений.
Яромир остался сидеть у реки. Он думал о предстоящей поездке в Новгород. Он не был там ещё больше, чем не был в Карелии. Он поймал себя на мысли о человеке, который уже давно ушёл из этой жизни и ему взгрустнулось. Как много было радости с этим человеком, он мог позволить себе быть полным дураком, не думающим ни о чём, забывшим, кто он такой и почему его всё время влечет на землю.
Кто–то легко тронул его за плечо. Он поднял глаза и увидел светлые распущенные волосы и лукавые глаза. Улыбнулся.
– Я знал, что однажды ты придёшь ко мне, – сказал он тихо. Лоухи присела рядом с ним и положила голову на его мощное плечо. Она молчала. Он намотал на палец прядь её пшеничных волос. Солнце заходило. Ночные птицы просыпались, начиная свою лёгкую и свежую песнь в тишине прохладного леса. Яромир ощутил, что сердце у девицы, сидящей рядом с ним стало биться чаще. Он обернулся к ней и увидел, что глаза её горят. Все, что было раньше вспыхнуло в его памяти ярким пламенем. Его тело вспомнило прикосновения этих тёплых рук, которые сейчас обнимали его. Он привлёк её лицо к себе за подбородок и поцеловал. Девица схватилась за него, её руки сжали его плечи и невероятное притяжение друг к другу увлекло их.
После они лежали на берегу зазвучавшей громче в ночной тишине реки и говорили о том, что они делали и как жили во время долгой разлуки.
– Я чувствую, что наша связь с тобой иссякла, – сказала Лоухи лёжа в траве и глядя на Яромира, который натягивал футболку на своё изрезанное давно зажившими шрамами тело.
– Много времени прошло. Ведь ты лучше всех знаешь, так как прежде не бывает, – ответил он ей. Она поднялась на локте.
– Твоя связь с ней сильнее, чем наша. Она умрёт Яровит. Она умрёт страшно. В мучениях. – произнесла Лоухи и Яромир обернулся на неё.
– Ты мне на зло это говоришь? – Между его бровей появилась морщинка.
Лоухи покачала головой.
– Я видела, что будет, ещё когда она только ступила на наш порог, я поняла, что она обречена, – Лоухи сорвала травинку и крутила её в пальцах глядя на реку, приобретающую насыщенный чёрный цвет.
– Расскажи мне, – потребовал Яромир. Лоухи замотала головой, но он коснулся её щеки ладонью, заставляя поднять взгляд. Он посмотрел ей в глаза.
– Расскажи, – это была просьба давно и хорошо знакомого человека.
– Она будет похищена. Там несколько мужчин, точно сколько не могу сказать. Они будут мучить её, пока она не умрёт. И это будет продолжаться не один день, – Яромир сглотнул и отвернулся. Лоухи положила руку на его плечо:
– Тебе не спасти её. Это решено. Лучше уходи, оставь её. Она этой участи избежать не сможет. Разве что боги вмешаются. Но это они так всё и решили, так что они не вмешаются. Они будут охранять свою волю. Защитить её ты не в силах… – она говорила тихо и убедительно. Для Яромира ночь окрасилась в кошмарные краски. Внутри полыхнула ярость.
– Это война, – произнёс он едва слышно. Девица ничего не ответила. Она только смотрела в небо полное звёзд.
– А война – это моя стихия, – именно сейчас к нему пришло осознание того, что он не просто может помочь этому бедному созданию, потерявшемуся в мирах и ищущему дорогу домой, а он обязан это сделать во чтобы это ни стало. С ним всегда так было. Чем больше препятствий он встречал, чем сложнее становилась задача, тем больше он рвался в бой.
Внезапно он почувствовал, что тёплой ладони Лоухи на его плече больше нет. Он обернулся и увидел рядом с собой лишь опустевший берег.
Его жгло изнутри. Это была несправедливость божественного масштаба. Воображение подбросило ему картинку, от которой он сжал кулаки, потом закрыл лицо рукой.
– Кошмар… – тихо сказал он сам себе.
Не в силах оставаться на месте от нахлынувших на него эмоций он поднялся и пошёл к дому на холме.
Когда он вошёл, там по-прежнему было пусто. Дверь в маленькую комнатку была слегка приоткрыта. Он заглянул в неё, увидел спокойно спящую Айно. Её лица касался луч лунного света. Он бесшумно вошёл в спальню и опустился на стул возле маленького столика. Он просидел так несколько часов, сложив руки в замок и глядя на неё. Он жалел её и думал, как избежать предначертанного. Но понимал, что проблема именно в том, что избежать того, что решено богами нельзя. Он привязался к девчонке и чувствовал это. Это подстёгивало его в поиске решения ещё больше. Когда стало вставать солнце, Яромир поднялся со стула, взяв пачку сигарет из рюкзака, вышел на крыльцо и присел. Он закурил и с первой же затяжкой почувствовал, что он отяжелел внутри от того, что рассказала ему Лоухи. Он
