Я резко вспомнил про Султана.
– Данил, я приставлю к тебе охрану и ты не должен выходить из дома хотя бы некоторое время.
– Чего? – недовольно протянул он и уселся на тот самый диван, на котором только что терялась тщедушная фигура Султана.
– То, чего слышал.
– Я не собираюсь сидеть дома, пока ты ходишь, где тебе вздумается и трахаешь молодых телок. Чем я хуже тебя?
– Слушай, хватит про тёлок. Не тебе судить, с кем мне быть. Не вырос ещё, чтобы указывать.
– Нет, пап, ты мне скажи, вот так, по-честному, ты на ней жениться собрался?
– Ни на ком я не собрался жениться. Что за вопросы?
– Просто я смотрю, эта тёлка твоя уже как хозяйка по дому гуляет. Подружек водит, хвастается, как она тебя, идиота, вокруг пальца обвела. А ты и повёлся на эту мокрощелку. Она ржет над тобой со своими подружками, а ты даже не замечаешь.
Я нахмурился. Вот такого я точно не ожидал услышать. Интересно проверить этот факт.
– Мы сейчас не о ней говорим, а о тебе. Как ты собираешься жить дальше, – я вернул разговор в первоначальное русло.
– Ну как, работать придется. Ты же сказал, что лишишь меня бабла, а без бабок сам понимаешь, никак не получится. Мои развлечения дорого стоят.
– Я надеюсь, эти развлечения не называются «колёса» или что-то в этом роде.
– Ну, ты пап даёшь, всё давно уже пошло вперёд. Сейчас уже есть много другого – газ, шарики…
– Слушай, Данил, я как будто говорю, а ты не слышишь. Если тебя загребут, я не стану тебя отмазывать. Ты это должен понять раз и навсегда. Есть куча людей, которые спят и видят, с какой стороны от меня откусить кусок, да так чтоб побольнее. Если ты этого не понимаешь, это твои проблемы, но только если дело дойдёт, даже не знаю, чем я смогу тебе помочь. Человеку, который сам себя пытается утопить, помочь трудно.
Он задумался. Может быть, сейчас до него стало хоть что-то доходить. Я, конечно, не надеялся на это, но если пугают меня, почему бы мне не припугнуть собственного сына. Сбить с него эту неоправданную спесь, взявшуюся неизвестно откуда.
– Ладно, я тебя понял, – Данил встал. – Тогда что мне делать? Чем заняться?
– Ты должен уехать обратно в Женеву. Я всё улажу с университетом. Они поймут и примут тебя обратно. Единственное, что я прошу сейчас. Не бросай. Учись. Потом я обязательно помогу. Сейчас я приставлю к тебе человека, – он хотел возразить, но я перебил, – сейчас это необходимо. Временно. До твоего отъезда. Поверь, это действительно необходимо.
– Ладно, – сказал он, развернулся и пошел из кабинета.
Я присел на край стола, подумал несколько минут. Набрал телефон охраны и дал распоряжение. Потом позвонил домой, тоже чтоб усилили охрану. Попросил Олега позвать к телефону Лею.
– Она подругу пошла провожать, – услышал я в ответ.
– Какую подругу, блять? Куда провожать? – заорал я. – Подругу – нахуй, Лею – под замок! Я скоро буду!
– Я понял, – Олег как всегда немногословен.
Я положил трубку и резко сорвался домой.
ГЛАВА 38. Лея
Чтобы хоть как-то успокоиться, я достала учебники, которые привезли вместе с моими вещами из общаги.
Но, как не пыталась, смысл прочитанного никак не откладывался в моей голове.
Все мысли были сосредоточены на том, что я в клетке. Мне даже не позволили проводить Юльку. И вообще Олег как-то уж слишком открыто прогонял мою гостью.
Я ждала Громова. Нам надо поговорить. Так больше продолжаться не может.
И, как только я об этом подумала, дверь в мою комнату распахнулась и на пороге появился он сам. Без стука Громов вошел в мою комнату. Я перевела взгляд с учебника на него. Хотя ведь это комната в его доме. А я – всего лишь одна из вещей в его доме.
Весь вид Громова красноречиво говорил о том, что спокойного разговора у нас не получится. Но и тянуть дальше не было сил.
– Я хочу уйти, – как можно твёрже сказала я, вставая с кровати и откладывая учебник.
– А наш уговор? – с хитрой улыбкой поинтересовался Громов.
– Я передумала, – чтобы сказать это, мне пришлось собрать всю волю в кулак. – Я не думала, что окажусь в таких условиях.
Он молчал. Я стояла перед ним и моя решимость постепенно улетучивалась. И он, похоже, чувствовал это. Продолжал улыбаться одним уголком губ, перекручивая браслет часов на руке.
– Я не думала, что меня закроют как в клетке, – продолжила я, так и не дождавшись от него ответа,.
И опять тишина и наглая ухмылка.
– Я ухожу, – заявила я и, взяв телефон с кровати, направилась к двери.
Проходя мимо Громова, я почувствовала, как моя рука оказалась в тисках его хватки. Он просто схватил меня, даже не поворачиваясь.
– Отпусти, – потребовала я. – Я всё равно уйду.
И я уже приготовилась выцарапывать свою руку, но он неожиданно отпустил. Сразу и как-то подозрительно легко.
Это сбило меня с толку. Еще ни разу он не делал то, о чем я просила.
Но потом Громов вдруг резко развернулся и шагнул ко мне. Я сделала шаг назад. Ещё один. И упёрлась в стену. Дальше шагать было некуда.
А Громов медленно приближался. Как будто специально оттягивал момент, когда я смогу почувствовать жар его дыхания. Улыбка не сходила с его лица. А глаза светились каким-то незнакомым мне ранее огоньком. Это была не ярость, как обычно при разговоре со мной, и не злость. Его глаза просто темнели и зрачки становились шире. Он то сужал глаза, то, наоборот, раскрывал их шире. И при этом не отводил от меня взгляда.
Наконец, он приблизился и теперь уже пристально посмотрел мне в глаза.
Он навис надо мной как гора, закрывая собою свет.
Я чувствовала, как подкашиваются коленки и неосознанно пыталась
