В голове дыра, в душе дыра, мысли пустые. Не знаю, как себя сейчас правильно вести, чтобы не сделать хуже. Обсуждать что-то ещё нет времени. Вечером на расстоянии — не хочется.
Марату очень важен тактильный контакт. Касания для него — особый язык выражения чувств и привязанности, благодарности и нужности.
Вот даже сейчас. Прежде чем начать разговор, он взял меня за руку. Коснулся губами моих пальцев. Ему это важно.
И я осмеливаюсь потянуться к нему, аккуратно беру его пальцы в свою руку. Чувствую в ответ уверенное тёплое сжатие. Молчим какое-то время. Смотрим друг на друга.
— Марат, — прерываю наше звучное безмолвие. — Я бы не хотела, чтобы ты за руль садился в таком состоянии.
— Со мной все в порядке, — ловлю напряжённое.
— Марат, — пробую вновь, — я всегда была готова быть рядом, когда тебе плохо, выслушать, помочь. Мне очень больно осознавать, что ты во мне не разглядел человека, с которым можно поделиться. Который поддержит и поймёт. Это очень шокирует. И все же. Возможно, у тебя получится не быть таким самокритичным. Это ни к чему. Ты ведь со мной можешь побыть и слабым. Мое отношение от этого не изменится, — мой дрожащий шепот наполняет салон, я очень боюсь сейчас сделать что-то не так, что может усложнить нашу с супругом и без того непростую ситуацию. — Поэтому… давай мы сейчас пересядем в мою машину, и я отвезу тебя в аэропорт.
— Зачем? — тут же начинает тихо возмущаться. — Я сам доеду, а тебе потом одной обратно гнать. Нет-нет, не надо.
— Марат. Иногда «не надо» запутывает все сильнее. Я обратно доеду вполне спокойно. Если ты не хочешь, чтобы я сейчас была рядом, скажи как есть.
— Ты преувеличиваешь.
Одной рукой тянусь к бардачку под мужским настороженным взглядом. Вытягиваю дневник и вкладываю в руки владельцу.
— Тогда едем. Пересаживаемся в мою машину, а как вернёшься, прыгнешь в такси и приедешь за ней сюда. Ничего сложного.
— Я не рассчитывал, что ты меня возить будешь.
— Ты и так много чего не рассчитывал…
В итоге муж нехотя соглашается, все ещё недоверчиво на меня косясь. Занимает переднее пассажирское сиденье. В дороге мы мало общаемся, Марат смущённо молчит, ощущая вину. Он вновь недоволен собой, думает, что сделал что-то не так.
— Ты на выходных прилетишь?
— Подумаю, у меня в понедельник консультация.
Меня осеняет. Как-то самое важное ненароком отодвинулось на второй план.
— Мы планировали вместе сходить к твоему врачу.
— Если ты все ещё хочешь — я предупрежу его.
— Предупреди, пожалуйста. И мне ещё билеты нужно взять.
За разговором Марат медленно остывает. Вытягивает телефон из кармана.
— Тогда я, пожалуй, лучше сейчас гляну.
Он увлечённо копается на сайте, а я думаю, вот бы сейчас все бросить и полететь вместе. А на следующей неделе вернуться так же вдвоём.
— В воскресенье утром туда, во вторник рано утром обратно. Ещё и на работу успеешь в обед приехать.
— Согласна. Возьми паспорт в сумке.
Марат удивленно на меня смотрит:
— Обижаешь, — и начинает по памяти вводить мои данные, абсолютно выбивая меня из колеи.
— Ты помнишь мои паспортные данные? — кошусь на него мимолётно.
— Я помню о тебе все.
***
Как дождаться воскресенья? Сил никаких нет. Марат перед тем, как пройти на посадку, долго и нежно меня целовал, а я трепетно прижималась к нему, ощущая печаль на сердце, пальцами зарывалась ему в волосы. Мы как будто вернулись в счастливое прошлое и перед расставанием ловили каждый миг, наполненный друг другом.
— Ну вот видишь. Мир ведь не рухнул, — прошептала ему в губы, нехотя отстраняясь. Марат прекрасно понял, что я имела в виду. — Если ты остановишься и переведёшь дух, ничего не случится. Я ведь рядом.
Он крепко сжал меня в своих надёжных объятиях, вложив в них все сожаление и вину.
— Черканешь СМС из дома?
Намеренно говорю «из дома», а не «как приземлишься», потому что вариант «я уже дома» дает больше полёта для фантазии, чем «выхожу из самолёта».
— Это ты, пожалуйста, отпишись, как доберёшься, — на прощание прикусывает мою нижнюю губу…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так не хотелось его отпускать, а что делать. Жизнь продолжается. Зато по работе заметные улучшения. На этой неделе два новых контракта. Не прям ух и ах, но неплохие. С подрядчиками работа активнее. В общем есть чему радоваться.
Влада сегодня снова нет. Жаль, хотела лично отпроситься у него на денёк. До выходных я не дотерплю. И, прождав руководителя почти до вечера, решаю все же позвонить.
— Алло, — спустя длительное ожидание в динамике раздаётся безэмоциональный ответ.
— Влад, привет. Поздравляю с новым контрактом. Сегодня ещё один подписали.
— Да, спасибо. Отличная новость. Я ждал этого. Очень надеялся.
— Маленькие победы окрыляют. Влад, я хотела отпроситься у тебя на понедельник. И утро вторника. Если что, могу отработать в субботу, чтоб вопросов не было.
— Маш, не стоит. Если тебе нужен ещё один день — воспользуйся. Нет проблем. Что-то важное?
— На этих выходных домой лечу. Дела. А на следующих у племянника день рождения. Тоже придётся смотаться.
— Здорово, — без энтузиазма.
— Спасибо, Влад. Тогда… я, если что, на связи, а так до вторника?
— Хорошо, Маш. Маш! — вдруг выдаёт, спохватившись. — Я… я сделал, как ты говорила. Перепроверил.
— Поделишься? — взволнованно уточняю, аж в горле пересохло.
— В первый раз в лаборатории ошиблись. Я, возможно, накосячил со сбором материала. Или ещё что-то не так сделал.
— Это отлично, Влад!
— Ну да, — почему у него такой безжизненный голос?
Одновременно две мысли впиваются в сознание.
Влад специально это сейчас сказал. Потому как ему некомфортно, что кто-то из окружающих знает настолько личные подробности его жизни. И ему проще выбраться из этого вот так.
А вторая — что первые результаты действительно могли подстроить, что-то подменить…
И я даже не знаю, что хуже, но погружаться в это ещё глубже не хочу. Влад взрослый мальчик, сам разберётся. Поскорее переключаю тему перед тем, как отключиться.
— Сориентируй, пожалуйста, у нас в среду вновь встреча с кредиторами. Ты сам поедешь?
— Черт, — слышится из динамика. Он что, забыл?! Просто забыл? — из головы вылетело…
— Тогда считай, я напомнила.
— Меня не будет в городе. Ты не могла бы… — тяжело вздыхает, — сама съездить?
— Без проблем. Я подготовлюсь. А ты тоже уезжаешь?
— Да. Я Матвея отвезу на пару дней к матери. А сам к бывшей жене полечу за границу. Пообщаться.
Сказать, что я в полном ауте, — это ничего не сказать.
— Ясно… — роняю потрясенно.
— Хочу сам увидеть, как она там живет. И где будет мой сын летом.
— Ты его отпускаешь?! — округляю глаза.
Удивлению нет предела. Мне, конечно, неизвестны подробности отношений Влада с женой. И хоть и получается с его слов и слов Леры, что женщина нашла себе любовника, бросила мужа и ушла из семьи... Но сына она не может оставить. Бьется за Матвея с бывшим. Не представляю, что бы я чувствовала, если бы мне не позволяли жить со своим ребёнком. Неважно, из-за чего произошёл разрыв. Очень сложная ситуация, я бы не хотела оказаться в похожей.
Влад вздыхает и сокрушенно делится:
— Матвей сказал, что хочет жить с мамой.
Я даже прикрываю глаза как от удара. Мне кажется, Влад, когда это услышал, получил пробоину в сердце. Очередную. Очень за него горестно, но… это жизнь. Может быть, его жена не такая плохая? И она не собирается ограничивать Влада в общении с ребёнком? Сложно сказать со стороны, не будучи в курсе положения дел.
— А ты? — не могу не уточнить. Не в силах промолчать. Как же Владу, наверное, сейчас плохо.
— Я позвонил ей и попросил оформить приглашение на сына для визы. Чтобы он там побыл на каникулах. А пока что поеду сам, хочу посмотреть, как и где Матвей будет. Ну и… как-то обсудить ближайшее будущее. Если он переедет, то его нужно оформлять в новую школу.
