— Вы смотрите на это как на выгодное вложение денег? Однако я думаю, что причина не только в этом. Из того, что говорила Афродита, ясно, что Эпплби очень мстительный человек. Много лет назад она пренебрегла им ради моего отца, и Эпплби помнит об этом всю жизнь. И вот теперь у него появилась возможность отомстить.
— Да, я понимаю. Будьте осторожны, Гейбриел, — сказал сэр Джеймс, наклоняясь вперед. — Нельзя недооценивать Эпплби. Он амбициозен и жесток и, по-видимому, почему-то глубоко невзлюбил вашу семью.
— Может быть, это оттого, что я приласкал его нос своим кулаком? — мрачно заметил Гейбриел.
— Вы шутите? — Сэр Джеймс не очень поверил ему. — Но это не смешно. С Эпплби нельзя так вести себя, Гейбриел. Будьте осторожнее.
Гейбриел усмехнулся:
— Обещаю вести себя осторожнее.
— И с мисс Дюпре тоже. Такая пленительная, она явно плетет какие-то интриги, ей тоже не стоит доверять целиком. О ней мы знаем не много, а больше пока не можем узнать.
— Знаю, но это как раз и составляет часть ее очарования.
Лорд Эпплби в прекрасном настроении прогуливался по Гайд-парку.
Он только что вернулся из Букингемского дворца, где беседовал с принцем Альбертом. На этот раз принц-консорт не сделал ни единого намека в связи с разгоревшимся скандалом, хотя слухи в обществе еще продолжали ходить. По-видимому, быстрый отъезд из Лондона Антуанетты сыграл свою положительную роль.
На заводах Эпплби непрерывно шла отливка чугунных труб, предприятия работали на пределе своих мощностей, но тем не менее не справлялись с заказами. Его имя упоминалось в обществе столь же часто, как и Хрустальный дворец, — реклама сделала свое дело. Эпплби понимал, в каком рискованном положении очутился: для того чтобы обеспечить заказ на поставку труб для Великой выставки, он сильно влез в долги. Но было бы еще хуже, если бы он не добился этого контракта. При одной мысли о последствиях он содрогнулся. От него отвернулись бы все, кто его знал, — как известно, с тонущего корабля бегут… А жалкие остатки его былого состояния разделили бы между собой его кредиторы, которым он был столько должен.
Однако его рискованная игра продолжалась. Он по-прежнему считался богатым человеком, теперь даже более богатым, чем когда-либо, да и его кредиторы явно успокоились и не торопили с погашением долгов, по крайней мере, до тех пор, пока он не женится на Антуанетте Дюпре и не оплатит самые неотложные долги с помощью ее состояния. По поводу предстоящей свадьбы ему приходилось выслушивать множество двусмысленных намеков и поздравлений.
Пока в мире Эпплби все обстояло благополучно. Принц даже сопровождал его при открытии выставки — они шли во главе целой процессии сановников, чиновников, почетных гостей, среди которых была и Антуанетта.
— Мне все очень нравится, — объявил принц, пока они ходили вдоль экспозиций Хрустального дворца. — Это настоящее чудо, состоящее из стекла, чугуна и стали, — столь красивое, ажурное и при этом столь прочное. Я приятно поражен, милорд. Вы по праву должны гордиться своим участием в выставке.
— Благодарю вас, ваше высочество.
Глаза принца остро блеснули:
— Как мне говорили, вы всего добились собственными силами. Стали прославленным человеком. Люди, подобные вам, составляют честь Англии. Вы владеете и руководите многими заводами и фабриками, никогда не боялись запачкать своих рук и не гнушались никакой работой, в отличие от многих джентльменов, которые горазды только болтать и ничего не делать.
— Я счастлив, что мне выпала возможность послужить Англии и вам лично, сэр.
Возможно, он тут немного перестарался, потому что принц Альберт окинул его долгим внимательным взглядом, как будто пытаясь понять, что именно скрывается за его признанием.
Потом возникло еще одно недоразумение, стали распространяться разного рода сплетни о нем и Антуанетте, но с ее отъездом слухи утихли, и это было прекрасно.
По мнению Эпплби, у женщины, которая так глупо потеряла репутацию, не оставалось иного выхода, как только выйти за него замуж.
Эпплби видел лишь этот выход из ситуации. Он считал, что его непрерывный успех и прочное финансовое положение важнее личных амбиций Антуанетты и ее сестры. От Антуанетты он хотел потребовать беспрекословного послушания.
А что, если она не будет ему повиноваться?
Эпплби в раздумье замедлил шаг и приподнял цилиндр, чтобы поприветствовать знакомого. Ну что ж, в таком случае тем хуже для нее.
Ему было не впервой стоять в шаге от банкротства, но всякий раз он чудом ускользал от краха. Ему помогала его удивительная изворотливость.
На какое-то мгновение ему стало страшно от нахлынувших воспоминаний, и он поспешил избавиться от них. Он хорошо знал, что в бизнесе нет места для жалости, — эту истину он уяснил, так сказать, с младых ногтей. Когда он был ребенком, ему приходилось нередко засыпать на голодный желудок, а если он жаловался отцу, то на собственной шкуре испытывал тяжесть его руки. В те времена он решил во что бы то ни стало выбиться в люди, уйти навсегда из того жестокого мира, в котором родился, и ему это удалось.
Казалось, былые времена нищеты и бедной убогой жизни канули в прошлое. Лондонские хлыщи и аристократы могли посмеиваться над его замашками, которые были карикатурой на аристократизм, над его любовью к прекрасным, с его точки зрения, вещам, присущим тем, кто выбился в люди из низов, но разве они могли понять, что значили лично для него эти вещи, делающие столь приятной его обыденную жизнь? В глубине души Эпплби знал, что он будет сражаться до последнего дыхания, чтобы избежать разорения.
В его положении при сложившихся обстоятельствах он был готов пожертвовать ради этого чем угодно.
Глава 14
Кто-то шел за ней следом. Знакомое чувство, что за ней следят, не покидало Антуанетту с той минуты, как она вышла из дома и направилась в лесную чащу. Изредка она оборачивалась через плечо, осторожно оглядывая заросли кустарника, а иногда даже останавливалась и прислушивалась, не донесется ли до ее слуха шорох чьих-то шагов. Несмотря на все предосторожности, ей не удалось заметить ничего подозрительного — по всей видимости, за ней никто не следил, — однако ощущение тревоги не покидало ее. Возможно, за ней шпионили Уоникоты, люди, преданные лорду Эпплби. Кумб в ее глазах вроде не выглядел таким уж плохим, но ему тоже не стоило слишком доверять. Пока не стоило.
Углубляясь в чащу, Антуанетта вдруг пришла к выводу: тот, кто следит за ней, намного умнее и хитрее простодушных Уоникотов, которые непременно выдали бы себя каким-нибудь неосторожным действием. Заколебавшись, она уже подумывала о возвращении в дом, но затем опять решительно пошла вперед.
