Теперь она лежала перед ним совершенно нагая, позволяя любоваться собой — тем, что раньше не видел ни один мужчина. Раздумывая прежде о вероятности такого момента, она приходила в смущение, думая о своих недостатках, однако сейчас все изменилось — и ее чувства, и ее мысли, и ее отношение к себе. Она была преисполнена сознанием собственной чувственной красоты. Ей нисколько не было стыдно, даже наоборот, она гордилась своей женственностью.
Несмотря на молодость, Гейбриел был искусным и опытным любовником, своей женской интуицией она чувствовала это.
Антуанетта была в восторге от охватившего ее неизведанного счастья. Она никогда не знала себя такой, и ей казалось, что все это не с ней, а с другой женщиной, которая отдала сердце, подарила любовь своему врагу, грабителю и разбойнику, человеку Эпплби. Посланный лордом человек с целью отобрать у нее письмо, ее единственную гарантию личной свободы и материальной независимости, стал ее любовником. Такой неожиданный и, безусловно, опасный поворот должен был вызвать у нее настороженность, чувство опасности, однако сейчас она не испытывала страха, а только блаженство, огромное, прежде ей неизвестное, совершенное в своей полноте.
Глава 16
— Мисс!
Антуанетта тайком прокралась к себе в спальню, предвкушая уединение, покой и тепло, но ей не суждено было насладиться этими ожидаемыми удовольствиями. Удивленный крик Мэри, который заставил ее вздрогнуть, перечеркнул все ее надежды. Антуанетта оглянулась, и невольная дрожь пробежала по ее спине — она увидела себя глазами прислуги и поняла, какой у нее сейчас ужасный вид.
Глаза Мэри казались огромными на изумленном побледневшем лице.
— Вы же промокли насквозь, мисс! Что с вами случилось?
К счастью, по дороге к дому Антуанетта придумала вполне правдоподобное объяснение.
— Я вышла прогуляться по лесу, как вдруг пошел настоящий ливень. Я пряталась под кронами деревьев и все ждала и ждала, надеясь, что дождь вот-вот кончится, но затем мое терпение лопнуло, и я бросилась бежать домой.
Она попыталась рассмеяться, но смех получился невеселый, да еще его тут же прервал очередной приступ озноба. Мэри начала расстегивать платье — пуговицы, крючочки, петельки, — бормоча себе под нос, что можно легко простудиться, гуляя в такую погоду, и даже умереть.
— Во всяком случае, миссис Уоникот скажет вам то же самое, — закончила Мэри, чтобы придать своим словам больше веса и убедительности.
— У меня прекрасное здоровье, — поспешила уверить ее Антуанетта и тут же чихнула.
Мэри кое-как стянула с нее мокрое и грязное платье.
— По-моему, и это платье безнадежно пропало, мисс, — грустно заметила она, — точно так же как и то, другое.
— Какое другое?
— То, что было порвано, мисс, во время злополучного нападения на вас по пути к нам в поместье. Уж больно беспечно — два испорченных платья за столь короткое время.
Слово «беспечно» явно неточно характеризовало случившееся, но продрогшая Антуанетта решила не спорить. Сняв с нее вслед за платьем нижнее белье, Мэри подала ей теплое одеяло, взятое с кровати. Поплотнее укутавшись, Антуанетта уселась в кресло перед горевшим камином.
— Видимо, лорд покупает вам много нарядов, мисс. Испорченное платье, наверное, мало что для вас значит.
Антуанетта открыла было рот, чтобы все объяснить, но промолчала. Какое ей дело до зависти Мэри! Она вытянула руки к очагу, пытаясь скрыть свой стыд и неловкость и высказать мнимую беспечность, но ей все равно казалось, что правда была написана на ее лбу большими буквами.
— Где же вы гуляли? — не унималась Мэри, складывая мокрые вещи.
— В лесу. Я сбилась с тропинки. Вокруг меня стояли такие толстые и высокие деревья, что я с трудом снова набрела на тропинку, ведущую к дому.
— Не стоит в одиночку гулять по лесу.
Слова Мэри прозвучали настолько резко, что Антуанетта оглянулась на нее с удивлением. Заметив ее недоумение, служанка смягчила голос:
— Говорят, что по лесу бродит призрак мисс Присциллы Лэнгли. Местные жители считали ее колдуньей. Она была единственной дочерью сэра Джона Лэнгли.
Сэр Джон, у которого так долго служила мисс Уоникот, осенило Антуанетту.
— А кто такие Л энгли? Как давно они обитают в здешних местах?
— Они владеют Уэксмур-Мэнором на протяжении многих веков.
— А кто был владельцем Уэксмур-Мэнора до того, как его приобрел лорд Эпплби? Не сэр ли Джон?
— Нет, владельцем был сэр Адам. Сэр Адам, сын сэра Джона, владел поместьем до того, как его приобрел лорд Эпплби, а у сэра Адама есть сын Гейбриел, который должен был унаследовать поместье, но…
Голос Мэри осекся, она внимательно разглядывала белье. Озноб у Антуанетты проходил, она постепенно согревалась, ее даже сморила усталость. Она закрыла глаза и уже начинала дремать, как вдруг из сладкой дремы ее вывел голос Мэри:
— На вашем месте, мисс, я бы никогда больше не пошла гулять в лес. Вы можете упасть, ушибиться, пораниться, и никто не найдет вас, кроме призрака колдуньи, конечно.
— Я не верю в колдуний. Скорее всего Присцилла просто собирала лекарственные травы, — сонно пробормотала Антуанетта, вспоминая о приятном травянистом запахе, пропитавшем лесной коттедж.
Но Мэри не обратила внимания на ее слова.
— Если вы упадете и что-нибудь повредите себе, то лорд Эпплби может решить, что вы пытались бежать, мисс, — сказала девушка со странной усмешкой. — Полагаю, тогда нас всех уволят и нам придется искать себе другую работу. Понимаете, мисс, мы никак не можем позволить вам бродить в одиночестве по лесу вокруг поместья.
Мэри недвусмысленно предупреждала ее. Антуанетта повыше натянула одеяло, как бы пытаясь отгородиться от угрозы, таящейся в словах горничной.
— Мэри, думаю, вам не стоит рассказывать кому-нибудь о том, что произошло. Я и так чувствую себя глупо и неловко — разве этого не достаточно? Давайте обо всем забудем, а?
Мэри колебалась:
— Мне бы так хотелось согласиться с вами, мисс, но разве не мой долг сообщить обо всем лорду? Ведь вы, как мне кажется, избежали большой опасности.
— Мэри, о чем вы говорите? Ну, какая еще опасность?
— Мисс, если бы нам угрожали только призраки. А вдруг вам повстречается в лесу какой-нибудь мужчина, и что он будет делать, увидев одинокую прекрасную леди? Мне страшно даже подумать, что может произойти в таком случае. И что прикажете мне тогда сообщить лорду?
Итак, она догадалась. Антуанетта настолько крепко стиснула одеяло, что пальцам стало больно. Она не могла понять, каким образом Мэри обо всем узнала.
