— Терпение! Терпение! Это роскошь, которой я не могу себе позволить! Мы воюем, и завтра я могу умереть! Так поспешим же жить и любить!
— Но не как попало! У вас тоже есть сын, и ваша жена заботится о нем. У моего сына есть только я.
— И ваша мать тоже! Так что же? Неужели не едете?
— Не будьте бессмысленно жестоки! Мне дорого стоит отказаться самой и отказать вам в нескольких днях счастья. Но там я буду для вас совершенно бесполезна.
— А здесь?
— Кто может знать, как повернутся события. Я не теряю надежды, и вы это прекрасно знаете, видеть вас вновь самым могущественным из французских принцев! Поверьте, из вас не выйдет доблестного испанца! И неужели вам не хочется снова жить в Шантийи?
— Еще как хочется!
Воспоминание о чудесном замке, который вдобавок находился так близко, тронуло сердце принца, но он поспешил прогнать его, тряхнув головой, словно пес, который вышел из воды.
— Я сумею вернуть его без всякой помощи, — грозно пообещал он. — И повешу Мазарини на большом дубу возле пруда!
— Вы приготовили для него прелестное обрамление! И все-таки он заслужил лучшего. Подумайте, что и Мазарини не вечен, говорят, он сейчас очень болен. А король между тем мужает, и очень важно не взрастить в нем врага. Рокруа и Лансом вы заслужили его восхищение. Но если восхищение станет ненавистью, он раздавит вас, несмотря на то, что вы Конде! Он из тех, кто не умеет прощать.
— Вы жужжите, как муха, Изабель! Любовь оказывает на вас престранное действие: после нее вы мгновенно становитесь братом-проповедником!
— Я стараюсь ради вашего блага… И ради вашей славы! До тех пор, пока вы ее себе не вернете, я не буду знать покоя!
Принцу пора было пускаться в обратный путь, и Изабель привлекла его к себе, подарив на прощанье долгий поцелуй. Взгляд принца остановился на маленькой коробочке с перегродчатой эмалью на ее туалетном столике.
— Прехорошенькая! Откуда она у вас?
Изабель успела забрать коробочку из рук принца прежде, чем он открыл ее.
— Подарок лорда Дигби. Открывайте на здоровье, но только если собрались воспользоваться. У нее летучее содержимое.
— Ваш псевдоалхимик англичанин сделал новое открытие?
— Новое? Нет. Это его знаменитая пудра, которой он так гордится. Если его послушать, она творит чудеса.
— Почему бы вам не посыпать ею Мазарини? Он сразу сделается вашей послушной комнатной собачкой.
— Тогда я поссорюсь с королевой. Она бесконечно дорожит кардиналом. А я пока еще не потеряла ее благоволения. Однако спешите и подумайте о том, что я вам сказала.
— Я буду думать о сладких часах, которые мы провели… И о тех, что ждут нас впереди! Клянусь, что они ждут нас!
Низкий поклон. Черные перья серой фетровой шляпы коснулись пола, и принц покинул спальню. Изабель медленно направилась к окну, выходившему во двор замка. Двор был полон солдат, они готовились пуститься в путь в полном молчании. Многие уже сидели в седлах. В предрассветных сумерках безмолвные фигуры казались призраками. Конде спустился с крыльца, и Бастий тут же подвел к нему скакуна. Принц птицей взлетел в седло.
— Шагом до дороги, — распорядился он. — Потом галопом! За мной!
Когда солнце встало, оно осветило пустой двор. Изабель все еще стояла у окна и со стесненным сердцем смотрела вниз, где уже никого не было. Когда еще она вновь увидит своего возлюбленного?..
Глава V
Шпионов как грибов
Какой бы жаркой ни была их страстная встреча, она оставила у Изабель чувство неудовлетворенности. Может быть, потому что она чувствовала, что увидятся вновь они еще очень не скоро. Если вообще увидятся. Несмотря на свой многолюдный эскорт, ее принц рисковал жизнью. Он совершил безумство, которое могло стоить ему головы. Но он пошел на риск, надеясь увезти ее с собой, а она отказалась ехать. Своего безумства он больше не повторит.
При мысли, что могло бы быть этим утром при ярком свете торжествующего солнца, Изабель закрыла глаза. Но продолжала видеть в своем воображении счастливую пару, что скачет рядом, смотрит друг другу в глаза и смеется, предвкушая сладостную ночь, которая скоро наступит. И еще множество других сладостных ночей… Изабель открыла глаза. За сладкие часы любви ей пришлось бы расплатиться бесчестьем. Те самые люди, что сейчас прискакали за ней, стали бы относиться к ней с пренебрежением, видя перед собой всего лишь любовницу принца, а не вдову героя. Кто знает, может быть, ее дорогой и любимый брат, который командует теперь армейским корпусом, почувствовал бы себя униженным из-за того, что сестра открыто живет с его командующим на глазах высокомерных и спесивых испанцев?
Нет! Она поступила правильно, даже если разлука далась ей еще тяжелее, чем раньше, но она была не напрасна. Она должна отрезвить принца, вернуть его к исполнению своего долга и примирить с законным королем! Тогда и Франсуа последует за своим кумиром.
Если Изабель полагала, что авантюра де Конде пройдет незамеченной, то она глубоко ошибалась. Бастий поставил ее об этом в известность на следующий же день, и впервые с тех пор, как стал телохранителем герцогини, говорил с ней прямо и без обычной любезности.
— Если господин принц понадеялся, что его приезда никто не заметит, то он ошибся. В наших краях только и толкуют, что о его визите. Трудно не заметить отряд в пять сотен человек, что мчится галопом под покровом ночи. И еще труднее поверить, что пятьсот солдат приехали в гости. Для чего господину принцу понадобилось брать с собой такой эскорт?
Лицо Изабель стало холодным и замкнутым.
— Принц приехал, чтобы забрать меня с собой. Он желал обеспечить мою безопасность.
— И что же?
— Я по-прежнему здесь. Или вы меня не видите? А что до болтунов, то пусть занимаются своими делами и не лезут в чужие. Порядка будет больше.
Бастий помолчал секунду, потом тихо сказал:
— Прошу прощения, если вам показалось, будто я лезу не в свои дела, но ваш покой — моя главная забота. Вас отправили в изгнание, и теперь самым разумным было бы не привлекать к себе внимания. Тем более что мне показалось, будто я видел неподалеку от церкви господина аббата Фуке.
— Аббата Фуке? Вы видели его или вам показалось? Вы не тот человек, чтобы удовольствоваться лишь видимостью!
— Вы правы. Я его видел. Что ему сказать, если он осмелится появиться в замке?
— Сказать, что я никого не принимаю. Если сослаться на болезнь, он явится ко мне с врачом, а я не желаю его видеть. И хватит о нем!
Что понадобилось этому аббату у нее в Мелло, когда она чуть ли не выгнала его из дома? Ответ напрашивался сам собой: он старался заручиться соглядатаями, которые рассказывали бы ему, чем занята герцогиня, а главное, с кем она видится и кто к ней приезжает.
