Я не сдержалась и рявкнула на него:
- Прекрати говорить со мной таким тоном! Я тебе не девочка! Я грамотный и квалифицированный специалист! Хороший писатель, между прочим!
На том конце воцарилась тишина. Казалось, Виктор переваривает мою грубость. Но меня это нисколько не волновало. Конечно, во многом он прав, но даже ему не позволительно разговаривать со мной в подобном стиле. Так что совесть меня не мучила.
- Наконец-то я слышу настоящую Аннук Гутталь, - удовлетворенно сказал Виктор после паузы. – Все эти вселенские сопли вообще не твое.
- Ну, знаешь ли, - фыркнула я в ответ, начиная медленно остывать. – Не ожидала от тебя такого.
- А чего ты ждала? Что я примчусь с кучей носовых платков и начну вытирать тебе слезы и сопли? А заодно всплакну за компанию, сетуя на тяжелую женскую долю? Нет, дорогая. За компанией по вселенской скорби обратись к Полин, она у нас большой специалист в этом вопросе. А я, знаешь ли, по другой теме, – ехидным тоном спросил Виктор.
- Мог бы и посочувствовать, - буркнула я.
- Мог бы, - легко согласился он. – И сочувствую. Как твой друг. Хотя и не вижу в случившемся никакой катастрофы. Но я еще твой издатель и бизнес – партнер. И как от издателя, не жди от меня никакого сочувствия. У нас совместный проект, мне нужна от тебя четкая работа. Кстати, о работе. Что будет с твоим контрактом на сценарий? Ты его уже подписала?
- Нет еще. Вот лежит передо мной на столе.
- Отлично. Про контракт на экранизацию даже спрашивать не буду. Все договоренности останутся в силе, даже если ты заберешься на Эйфелеву башню, и будешь угрожать тем, что спрыгнешь с нее. И с контрактом на сценарий тоже не тяни, подписывай.
- Не знаю, стоит ли, - с сомнением сказала я.
- А кто только что голосил, что он профессионал и специалист? – насмешливо напомнил Виктор. – Вот и веди себя соответствующе. И текст придется переделать, это даже не обсуждается.
- Переделаю, - согласилась я.
- Завтра до двенадцати дня жду новый вариант.
- Как до двенадцати?! - всполошилась. – Я же не успею!
- Не моя печаль, - ответил Виктор, включая вредного издателя. – У тебя было достаточно времени, я не виноват, что ты так бездарно его потратила.
- Виктор!
- Не ори, а давай прощаться и за работу, - скомандовал он в ответ.
- Вообще-то я планировала ночью поспать.
- На том свете обязательно отоспишься, - «успокоил» он меня.
- Спасибо.
- Всегда, пожалуйста, - весело ответил Виктор и положил трубку.
А я поднялась из-за стола и пошла на кухню, варить себе кофе. Похоже, мне предстояла бессонная ночь.
Разговор с издателем вернул мне душевное равновесие. Виктор хорошо изучил меня за эти годы и сумел ненавязчиво надавить на нужные рычаги.
Главу, из-за которой и вышел весь сыр - бор, я переписала той же ночью, в процессе выпив две турки крепкого черного кофе. Неудивительно, что до рассвета спать мне так и не захотелось.
Где-то около семи утра я встала из-за стола, проверила, как спит Мари, дождалась приходящую няню и, поручив дочь ее заботам, ушла к себе в спальню. Проспала часа три, потом собралась и поехала к Виктору. Он встретил меня и ни словом, ни взглядом не напомнил про наш вчерашний разговор. Я тоже сделала вид, что особенного ничего не случилось. Так, поговорили.
Виктор пробежался по тексту и удовлетворенно кивнул, давая понять, что его все устраивает.
Потом мы выпили по чашке кофе, и я отправилась домой, работать.
С этого дня жизнь вернулась в привычную колею: работа над новой книгой, дочь, дом и прочие нехитрые радости.
Марк позвонил в тот же день, после обеда, но я не стала отвечать на его звонок. Отправила сообщение, что нам не стоит общаться, а он упорно продолжал названивать. Я, столь же упорно, игнорировала его звонки. Тогда он перешел на сообщения. Каждое утро мне приходило от него: «Доброе утро. Хорошего дня!» Вечером он желал мне спокойной ночи и добрых снов.
Это продолжалось чуть больше недели. Я ловила себя на мысли, что уже начинаю привыкать к его сообщениям и, просыпаясь по утрам, первым делом брала в руки мобильный. Перед сном ритуал повторялся: я проверяла телефон, читала его пожелания и укладывалась в постель с улыбкой на губах. Что скрывать, внимание Марка было очень приятно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В тот день няня повела Мари на танцы. Я сидела за столом и строчила текст на ноутбуке, работа спорилась, книга писалась легко - меня посетило вдохновение. От романа меня отвлек звонок в дверь. Я чертыхнулась и пошла открывать, гадая, кого это принесло - для Мари было еще рано, они с няней ушли совсем недавно и после занятий собирались немного погулять, Полин была занята в магазине, Виктор предупредил бы о визите по телефону, а больше я никого не ждала.
Звонок повторился. И кто там такой нетерпеливый? Мелькнула мысль не открывать, но я отогнала ее прочь - вдруг что-то важное. Поправила волосы и, как была в домашних шортах и футболке, пошла в коридор. Распахнула дверь и замерла. Передо мной стоял Роман Валишевский собственной персоной.
- Привет, - обаятельно улыбнулся он, разглядывая меня с головы по ног.
Это ведь уже было когда-то. Давно, в Москве. Он так же пришел ко мне однажды, а я слишком хорошо помнила, что из этого получилось.
- Можно? - сделал он попытку войти.
Ага, сейчас. Я решила стоять насмерть. Шагнула вперед, загородив собой дверь.
- Нельзя, - ответила, нахмурившись.
Роман явно не ожидал такого приема. Удивленно - обиженное выражение его лица меня даже позабавило. Он что, на самом деле думал, что я его впущу в свой дом? Может быть, даже рассчитывал на праздничный обед?
- Аня, - проникновенно сказал он после того, как немного пришел в себя, - нам надо поговорить.
- Ты как меня нашел?
- Это было несложно, - его губы снова растянулись в улыбке.
- А все-таки?
- Когда ты ушла, мы немного повздорили с Марком, - стал рассказывать Роман.
- Повздорили? - удивилась я, об этом мне Марк не рассказал.
- Это неважно, - отмахнулся Валишевский. - Он называл тебя Аннук. Уходя из его офиса я выяснил на ресепшене твою фамилию. Милая барышня была так любезна, что рассказала мне о такой чудесной писательнице Аннук Гутталь. Признаться, я был поражен.
- И что, - поторопила я Романа, - это как-то объясняет каким образом ты узнал, где я живу?
Его похвала была мне неприятна. Вообще ситуация начинала напрягать. Мы стоим под дверью моей квартиры, на лестничной клетке, и я не знаю, как мне избавится от Валишевского. Зачем он вообще пришел?
- Оказалось, что ты не только сменила имя и фамилию, стала писать книги, но и обзавелась собственным фан-клубом, - проказливо улыбнулся Роман.
Когда-то эта его улыбка способна была свести меня с ума, а сейчас я только раздраженно дернула плечом. От Романа не укрылся ни этот мой жест, ни нахмуренные брови.
- Что, и кофе не предложишь?
- Нет.
- Если ты сейчас занята, я могу подождать тебя на лестнице. Здесь очень уютно, а я не гордый.
От его предложения у меня разом заныли все зубы. С него станется расположиться под моей дверью цыганским табором. Плевать, что подумают соседи, но рано или поздно няня приведет Маньку. Я не могу допустить эту «встречу на Эльбе».
- Хорошо, - я резко изменила свое мнение, как только представила, что Роман увидит Маруську, - тут в доме напротив есть булочная. Дай мне пять минут, я оденусь и спущусь.
- Не обманешь?
- Зуб даю.
- Буду ждать тебя там, - согласился Роман и стал спускаться по лестнице.
Я метнулась в гардеробную, вытащила джинсы и рубашку, оделась и, проигнорировав зеркало, сунула ноги в кеды. Подхватила сумку, провела рукой по волосам и пошла на встречу в бывшим возлюбленным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пять лет назад я часто представляла себе, как это должно случится. В мечтах я видела себя красивой, с макияжем и прической, в стильном наряде - такой, чтобы Валишевский осознал, чего он лишился и от досады и отчаяния стал кусать себе локти.
