Вон в том полуразрушенном, завалившемся набок здании был когда-то многозальный кинотеатр «Киргизия», комфортный, уютный, они с Людмилой очень любили здесь бывать. Наискосок от него — невразумительное нечто без крыши, торговый центр с универсамом «Перекресток» и еще десятком магазинов, магазинчиков и организаций, крупных и помельче, на трех этажах… Сейчас внутри гуляет ветер, наметая снег… На противоположной стороне улицы ржавый остов павильона, бывший «Макдоналдс»; иногда они с Людой после сеанса, нацеловавшись в темном зале на последнем ряду и проголодавшись, забегали сюда, брали на двоих порцию картофеля-фри и зажаренных в масле кусочков куриного филе (он не помнил сейчас, как они назывались, но зато точно знал, что к ним полагалась коробочка вкусного соуса на выбор) — им на двоих, веселым, молодым, счастливым, этого всегда хватало…
Вспоминать было невыразимо приятно. Стоя на месте и осматриваясь, Сергей узнавал и не узнавал этот мир. Он на какое-то время попал в прошлое. Стоило закрыть глаза — и площадь наполняется народом, музыкой, огнями; гудят автомобили; сверкает рекламой кинотеатр «Киргизия»; изо всех окон торгового центра льется яркий свет, и люди с тележками деловито снуют по торговым залам…
Он вспоминал, и в эти минуты все горести отступали, болезнь, сжигающая изнутри, стыдливо уползала и пряталась в самой глубине организма, рана переставала ныть… А душа расцветала от воспоминаний, согревалась, и Сергей, пожалуй впервые со дня рождения сына, почувствовал себя чуть ли не счастливым…
— Папа, — сказал Денис. Он открыл глаза.
Мертвая площадь в мертвом городе, занесенная снегом. Нет никакой сказки. Да и была ли она?..
— Папа, — повторил Денис и показал рукой. — Видишь? Что это?
— Вижу, — послушно сказал он. Посмотрел на Макса и ответил: — Метро, сынок. Метро.
Часть 3
Сошествие в рай
Глава 1
Дошли.
Сергей почувствовал, как по всему телу разливается приятное тепло, обволакивает и успокаивает. Дошли. Вот оно, метро. И город, руины уже не выглядели так устрашающе, как всего несколько минут назад.
Дошли.
Слово, означающее спасение. Здесь, в безопасном месте, продолжит свою жизнь, образование и развитие способностей Денис; здесь, возможно, вылечат его, Сергея.
Метро. Совершенство бытия. Понятие с заложенным внутри светом. Рай.
После непродолжительной, видимо, стандартной процедуры внешний заслон был поднят, их впустили в предбанник, где снова заставили ждать. Но теперь Сергей готов был ждать сколько угодно. Он дошел.
Оказавшись на большой полутемной площадке, где раньше располагались турникеты и будка дежурной, Сергей посмотрел вниз, на станцию, и чуть не рухнул в обморок от счастья.
Вот то самое место, о котором грезят и в которое так стремятся все люди Земли… Все те, кто как тараканы прячутся еще по бункерам, по крохотным подземным колониям, по вымирающим от радиации поселениям…
Сергей был на этой станции давно, больше двадцати лет назад, и все-таки, как школьного друга, узнал ее.
Длинный зал с квадратными колоннами светлого мрамора по обе стороны; верхушки колонн украшают потемневшие от времени незатейливые орнаменты в сине-желто-оранжево-голубых тонах. Стены облицованы синим с белыми прожилками мрамором, как и Сергей состарившимся, потерявшим от времени свой первоначальный вид. Надписи, выложенные на стенах — «НОВОГИРЕЕВО», — с того места, где Сергей стоял, видны не были, но такой незначительной потерей можно пренебречь.
Часть зала уставлена брезентовыми палатками, небольшими щитовыми домишками.
И люди.
И свет! По старым временам — тусклый, но в колонии редко был даже такой!
Военные в разномастной форме, с оружием и без, гражданские; мужчины, женщины, дети… Все перемещались, разговаривали, запятые своими делами… Здесь живут люди, подумал Сергей, и жизнь их несоизмеримо лучше существования серых крыс — несчастных колонистов, — длившегося двадцать лет и завершившегося так нелепо и страшно.
Встретивший их военный в пятнистой камуфляжной форме без погон, парень лет тридцати, не старше, забрал у них костюмы противорадиационной защиты, унес куда-то, а вернувшись, вежливо, но твердо попросил сдать все имеющееся огнестрельное и холодное оружие. Макс безропотно вручил ему автомат, но рюкзак с патронами оставил при себе: в метро патроны были единственной твердой валютой. Сергей отдал пистолет. Военный молча смотрел на Макса. Тот, помявшись, показал нож, но сдавать его категорически отказался. Военный слегка побледнел, но настаивать не решился и повел их вниз, на станцию, в общую столовую.
Столовая располагалась в углу: небольшое, но уютное дощатое строение со столами и стульями, имевшими разную степень устойчивости и удобства. Трое путешественников уселись за железный стол с погнутыми краями. Денис немедленно придвинул свой стул к стулу Сергея и привалился к отцу.
— Сынок, не спи, нужно поесть, — сказал Сергей.
Подошедшая женщина позвала Сергея и Макса за собой, куда-то вглубь столовой. Здесь на небольшой тумбочке уже стояли два кривых подноса с тарелками и стаканами. В стаканах — суррогатный чай. В глубоких тарелках — восхитительно пахнущий темный суп (уж не грибной ли?), три внушительные порции; в мелких — по куску мяса с гарниром из вареного картофеля и по два куска серого хлеба. Королевское угощение.
Когда вернулись, Денис крепко спал, положив руки и голову на стол. Беспокоить его было жаль, но, если он не поест сейчас, когда они смогут перекусить в другой раз?
Сергей осторожно разбудил сына. Тот ел вяло, медленно, подолгу замирал над тарелкой с супом. От мяса с картошкой отказался вовсе, сделал два глотка чая и снова задремал, склонив голову. Макс и Сергей ели с удовольствием: приготовлено было на славу, не смутил даже легкий привкус плесени у хлеба.
Сергей пару раз ненароком оглянулся, но им никто не мешал, они были единственными посетителями столовой в этот час.
Как думаешь, — спросил он Макса негромко, — за какие такие заслуги трое явившихся на станцию метро невесть откуда бродяг удостоились шикарного ужина? Или они все и всегда такое едят?
— Те, кто живут и работают на станции, питаются нормально, — сказал Макс, облизывая суповую ложку. — А насчет нас все просто. Это плата за оружие.
Сергей смотрел непонимающе.
— Мы отдали им защитные костюмы, пистолет и автомат. За них нас впустили на станцию и накормили. — Макс отхлебнул чая. — Дорогой товар в мире, будь то метро или ваша колония. Еще, конечно, патроны, но вот так, за здорово живешь, они их от меня не получат, это, брат, валюта почище долларов в старые времена. Оружия мы больше не увидим. И костюмов, скорее всего, тоже. Но за них одним ужином не расплатишься, будем обсуждать. Нас тут должны кормить неделю, а то и две. Лично я собираюсь хорошенько отдохнуть, получив кое-какую информацию…
— У меня на отдых нет времени, иначе придется отдыхать вечность, — хмуро сказал Сергей. — Я должен найти Возницына. Ты со мной?
Макс, аккуратно вычищающий корочкой хлеба тарелку из-под второго, неопределенно пожал плечами.
— Слушай, а как вояка распознал, что у тебя есть нож?
— Почувствовал, — сказал Макс и оскалился. — Они все чувствуют…
Сергей допил чай. От усталости, пережитого, а главное, неотступного ощущения, что они дошли, все — финиш, конец дороги, можно отдыхать, его неудержимо начало клонить в сон, да так, что окружающие предметы и Макс закачались и поплыли перед глазами. Он тряхнул головой и заставил себя сосредоточиться.
— Почему нас ни о чем не расспрашивают? — Голос у него был, как у подвыпившего человека.
— Спросят еще, — сказал Макс, — не парься…
В столовую вошел давешний военный — тот, что встречал их у входа на станцию. Сергей сидел к нему спиной, но увидел, как напрягся Макс.
— Вам нужно отдохнуть с дороги, — сказал военный. — Место приготовлено. Я провожу.
Был вечер. Они неторопливо шли через станцию, и сердце Сергея пело от счастья. Люди, мужчины и женщины разных возрастов — общались, улыбались… а некоторые даже смеялись! Поразительно! Смеха Сергей не слышал много лет.
Откуда-то неслась музыка. Играли на гитаре, причем неплохо. Почти сразу высокий красивый женский голос запел. С радостным изумлением и улыбкой на лице Сергей замедлил шаги, закрутил головой, стараясь разглядеть, откуда доносятся музыка и пение… и наткнулся на цепкий взгляд холодных серых глаз. Пожилой мужчина, стоявший у колонны между двумя палатками, смотрел прямо на него. Никакой доброжелательности в его взгляде не было и в помине. Он не отвернулся даже тогда, когда Сергей перехватил его взгляд.
Радостное настроение стало понемногу улетучиваться.
— Пап, он нас знает?
