- Хорошо, но не делай.., - предупредила я, пытаясь усмерить мой инстинкт полета и собрать столько угрожающих эмоции, сколько могла, чтобы укрепить слова.
- Не буду, - пообещал он, поднимая руки в воздух в знак того, что сдается.
На следующий день я вернулась в переулок, где была убита Клаудия и оставила букет подсолнечников на входе. Уже были груды увядших цветов, которые она никогда не увидет и письма, которые она никогда не прочтет, от друзей и семьи.
- Мне жаль, Клаудия, - прошептала я.
Теперь, когда я знала, что Феникс менял мои эмоции, казалось легче посмотреть внутри и найти печаль и... больше всего... вину. Звук ее шеи... самый последний взгляд на ее лицо, когда она знала, что произойдет. Я видела ее голубые глаза прежде, чем они были закрыты под одеялом рыжих волос... я видела чистый страх. Перед тем как уйти, я обернулась, чтоб посмотреть на пустую аллею.
- Мне так жаль, что не смогла спасти тебя, - сказала я через ужасный ком в горле, и пришло страшное понимание того, что это могло быть только быть началом.
Феникс позвонил, когда я шла домой и уговорил меня поообедать с ним. Я испытывала желание отказаться, когда он сказал мне, что мы пойдем в "наше кафе", которое, оказалось, было Тестом к Хлебу, но он обещал вести себя хорошо после того, как я объяснила ему, что у нас не было ничего нашего. Удивительно, проводить с ним время становилось все более и более легко. Даже чувства были менее навязчивыми. Они все еще приходили и уходили, но иногда я, казалось, замечала их больше, чем другие. Мне было жаль, что я не могла сказать, что быть с Фениксом заполнило пустоту, оставленную Линкольном, но близость, полнота, которую я чувствовала, когда была ярдом с Линкольном не могла быть скопированная. Приводило в уныние считать, что связь, которую я чувствовал так сильно, возможно, просто была результатом наших "ангельских" компонентов и... еще хуже... что я никогда смогу не чувствовать его снова. По крайней мере, с Фениксом это был по-честному... точка.
Мы все еще не говорили о том, что произошло с Клаудией. Я почувствовала, что не мне одной было это неудобо. Я даже не все сказала Стеф, просто та же самая история, которую мы дали полиции. Не было никакого способа рассказать ей больше, без необходимости объяснять все это, и я все еще казалась неспособной сделать это.
Феникс объяснил, что ангелы в их сфере могли заставлять людей говорить или не говорить определенные вещи. Это вообще противоречило правилам для нормальных людей, но казалось, что я больше не была в той категории. Он считал, что, вероятно, это было причиной, почему я не смогла поделиться больше со Стеф или моим папой. Очевидно это была стандартная процедура для все еще неуверенного Грегори.
- Почему ты отличаетесь? - спросила я Феникса, когда принесли нашу еду. Я вспомнила, как он сказал мне, что он не был обычным изгнанником.
- Просто повезло, я считаю. - Его саркастичный тон точно не казался убедительным. Я обхватила руками кружку с кофе, довольная, что получаю удовольствие от старого надежного.
- Почему ты так уклончив, когда дело доходит до разговора о тебе?
Он не ответил.
- Ты не собираешься рассказывать мне, да?
- Разве я не доказал тебе, что не собираюсь причинять тебе боль? - он спросил, вскинув брови. Феникс не пил кофе. У него, казалось, не было маленьких ритуалов, как у меня. Все, что он делал, всегда так отличалось... и было экстремально. Он заказал бы еду самого сильного вкуса, самое сладкое или самое необычное, что он мог найти. Сегодня он ел бутерброд со стейком с дополнительной свеклой... потому что ему понравился цвет... с корнишонами и свежем перцем чили. Мне почти хотелось, чтобы тот же официант, который совал нос в мой суп и кофе был здесь.
- Да. Думаю, да, - призналась я, сверкнув носом, когда наблюдала, как он съел маленький красный перец чили за раз.
- Тогда этого не может быть пока достаточно? - спросил он. Я наблюдала за ним, когда перец чили поразил его. К моему недоверию только самый маленький подъем уголка рта, выдавал его с головой.
Я не думала, что буду когда-либо принимать участие в отношениях,в которых снова есть тайны. После всего, что произошло с Линкольном, это казалось лицемерным, чтобы признать, что Фениксу нужно позволить сохранить правду о себе тайной. Но с другой стороны, не похоже, что мы болтались долгое время. Я не могла ожидать, что он доверится мне немедленно. Пока я не буду готова сделать то же самое.
- Ты скажешь мне однажды? - спросила я, внезапно понимая, что я рассматривая Феникса как часть моего мира, часть моей жизни. Он улыбнулся и я увидела, что он читает меня. Я покраснела и стукнула его по плечу.
- Ты знаешь, если бы ты был Грегори, то обладал бы намного большим количеством мощи. - Он громко рассмеялся, и этот звук заставил мое сердце биться чуть быстрее. Кто бы знал... что оно все еще бьется, в конце концов!
- В один прекрасный день, Вайолет, - он встал и потянул меня вверх, чтобы уйти, переплетая свои пальцы с моими и потянув кончик моей бейсболки, - я расскажу тебе все.
Пару дней спустя, после преследования меня повсюду, я позволила Фениксу подняться в квартиру. Для меня не было мелочью, позволить ему войти в мое личное пространство. Единсвтенными аутсайдерами, которых я уже приглашала прежде, были Стеф и Линкольн. Но приставания Феникса просто вымотали меня. Со мной, он казался таким родостным, таким заинтересованным во мне. На каком-то уровне я знала, что это было из-за всей этой чупухи с Грегори, но большинство времени я проводила с ним, это было похоже на приятное времяпрепровождение с каким-нибудь другом. Феникс уделил мало внимания разглядыванию моего личного пространства.., что заставило меня переосмыслить мое решение на разрешение посещения более чем один раз. Прошло меньше суток, прежде чем он начал бездельничать в моей спальне, читая ограниченный выбор книг и пользоваться моими вещами, словно они были его собственные. Я не возражала, однако, я встала на своем, когда он попытался пойти за мной в мою студию. Никто, даже папа, не входил туда. Но я не могла отрицать тот факт, что присутствие Феникса, заставляло меня чувствовать себя лучше. Я знала, что это могло быть результатом его способностей эмпата, но здесь также была другая причина - он мне нравился. Я задала ему множество вопросов. Он дал мне множество ответов. Ответы, конечно, не всегда были полными, и часто, они приводили меня к еще большему колличеству вопросов, но он старался и тоже задавал мне вопросы в свою очередь. Я отвечала на некоторые и избегала множества из них. Как тогда, так и сейчас, он пытался подбодрить меня на встречу с Линкольном, говоря, что это ради моего же блага. Я еще не виделась и не говорила с Линкольном с того штурма в его машине пару недель назад. Он даже не знал, что произошло с Клаудией. Я считала, что позвоню ему, чтобы рассказать ему, но пока даже не удосужилась забрать телефон. Все и во всем, я игнорировала этот вопрос сколько могла... До сегодняшнего дня.
