Оркестр снова заиграл. Звери зааплодировали. Карра взяла микрофон и театральным голосом сказала:
– Ну, вот и подошла к концу звериная олимпиада. Сколько радости она принесла в наш лес, и как грустно с ней расставаться! – Ворона так растрогалась, что даже всхлипнула и смахнула слезу. Болельщики грустно притихли. – Но мы будем надеяться, что эта олимпиада была не последней! А теперь немного рекламы: в лавке у бобра Бобровича вы можете приобрести товары с эмблемой звериной олимпиады!
– Попрошу никого не расходиться, – Ворон поднялся со своего места, – я хотел бы сделать одно важное объявление. В связи с тем, что музей имени Безымянного Суслика полностью перешёл ко мне, я принял решение о перестройке замка.
– Что? – лось Можжевельник непонимающе уставился на Ворона.
– Там я собираюсь открыть модный клуб. Так что прошу всех зверей, которые хотят поработать и получить взамен миску сухого корма, подходить к замку. Строительство начнётся прямо сейчас.
– Ужас! Ты что, собираешься разрушить музей?! – вскричал лось. – Это варварство!
Две выдры грохнулись в обморок. Поэт Суся принялся тихонько скулить.
– Дайте я стукну лопатой этого наследника, – пропищал Шиша, но его никто не услышал.
– Это сенсация! – крикнула рысь Ви-Ви и тут же рванулась в редакцию писать статью.
Ворон в сопровождении енотов спустился со сцены и важно зашагал в сторону музея.
– Вот это деловой подход, и нечего старьё хранить! – восхитилась Муза и, оттолкнув Карру, побежала вслед за Вороном.
– Как ты можешь так говорить! – крикнул ей вслед Шиша. – Замок не старьё! Это наша история!
Звери принялись обсуждать новость. Одни говорили, что музей ни в коем случае нельзя перестраивать, ведь это часть истории. Другие заявляли, что замок обязательно надо снести, потому что он старый и скоро развалится сам.
Лось Можжевельник никак не мог прийти в себя. К нему подошли Кис-Кис и Фу-Фу. Пёс похлопал лося по спине.
– Не расстраивайся. Я думаю, мы что-нибудь придумаем.
– Как же так… Это же историческая ценность, – на глаза лосю навернулись слёзы, – там же экспонаты. Статуя Собаки С Алмазными Глазами, картина «Рыцарь Скунс»…
– Ворон не посмеет снести замок. Мне кажется, многие звери будут против, – попытался утешить его Кис-Кис, хотя на душе у него было так же тяжело.
– Нет, – вздохнул лось, – у Ворона все документы. Он наследник, и замок принадлежит ему. Он имеет право делать всё, что захочет.
– Не будем молча смотреть на это! – Тушкан стукнул кулаком по столу, так что чуть его не сломал. – Вот сейчас пойдём и поколотим этого Ворона. А потом вышвырнем его из замка!
– Мы не можем нарушить закон, – сказал Фу-Фу, – мы сыщики. Нужно придумать что-то другое. Просто так Ворона не выгонишь из замка, он ведь наследник.
– Неужели ничего нельзя сделать?! – в отчаянии выкрикнул Кис-Кис. – Может, нужно собрать подписи?
– Нет, мы бессильны, – лось развернулся и уныло побрёл в сторону леса.
– Ну вот, – пробормотал кот, – теперь у него могут совсем не вырасти рога.
– Это почему же? – спросил Тушкан.
– Он и так в этом году сбросил рога раньше времени, потому что за Шишу переживал. А теперь ещё и это. Теперь Можжевельник будет безрогим.
Никто из друзей не заметил в траве слизняка Сюзю. Она, как и рысь Ви-Ви, тоже была корреспондентом «Газеты с приветом».
Сюзя усмехнулась и тут же на месте стала писать статью.
Стадион постепенно пустел. Звери расходились по домам. Всем было грустно, что олимпиада закончилась. Многие, как и лось Можжевельник, переживали за музей. Последними уходили Хрюня и Утя. Проходя мимо судейского стола, Хрюня вдруг резко остановилась и стала щупать скатерть на нём.
– Я что-то не понимаю, – проговорила она, – это вроде как мои простыни. Что за чудеса! Откуда они здесь взялись?
– Ужас какой, – пробормотала Утя, – то есть чудеса какие.
Глава 12
Подозреваемый
На следующее утро Фу-Фу проснулся с трудом. Он так устал во время олимпиады, как будто сам два дня бегал вместе с участниками.
Пёс зевнул во всю пасть и потянулся. Оглядевшись, он увидел, что Кис-Киса в комнате нет, а кресло его аккуратно застелено, точь-в-точь как вчера вечером.
– Очень интересно, – пробормотал пёс, – неужели Кис-Кис…
Дверь скрипнула, и в комнату вошёл Кис-Кис.
– А что это ты так рано встал? – поинтересовался пёс.
– Я уже выспался, – неуверенно ответил кот, стягивая с себя мокрый плащ.
– Что, дождик идёт? – прищурился Фу-Фу.
– Нет, – встрепенулся кот, – а почему ты спрашиваешь?
– Да так… – Фу-Фу почувствовал, что кот что-то от него скрывает. – И ты сам застелил своё кресло?
– Ну… Я решил, что… Ну, надо порядок поддерживать… В комнате. А потом пошёл п-прогуляться…
– Ладно, – Фу-Фу снова потянулся. – Знаешь, вчера мне Хрюня жаловалась, что у неё в огороде кто-то бродит по ночам.
– П-правда, – вздрогнул Кис-Кис, – ну, может быть, ей это показалось.
– Нет, это уже вторую ночь подряд происходит. А утром по всему огороду непонятные следы и вырванные растения. Мы должны разобраться, в чём дело.
– А может, это она сама…
– Вот это мы и выясним. Но, мне кажется, Хрюня не стала бы портить свой огород. Она его уж очень любит.
Фу-Фу стал складывать в чемодан вещи, которые могли пригодиться при осмотре места преступления.
Он достал микроскоп и взвесил его на лапе, решая, брать ли эту тяжесть с собой или не брать. Тут лапы дрогнули, и микроскоп с грохотом упал на пол. Кот подскочил как ошпаренный и зашипел.
– Что с тобой, Кис-Кис?
Кот сидел на спинке кресла, вцепившись когтями в обивку. Хвост его метался из стороны в сторону, глаза блестели, усы топорщились.
– Кис-Кис! Ты часом не заболел? – Фу-Фу подошёл к коту и потряс его за лапу. – Эй!
– Н-нет, я п-просто испугался, – Кис-Кис глазами, полными ужаса, посмотрел на Фу-Фу, – точнее… да, я заболел…
Кот слез с кресла и стал кругами ходить по комнате.
– Ты на олимпиаде, наверное, очень переволновался, – сказал Фу-Фу, – так что оставайся дома. А я по пути заскочу к Уте и попрошу прописать тебе какое-нибудь лекарство.
– Да, так будет лучше…
– Ладно, я тогда пойду.
– Осторожнее там, Фу-Фу, – прошептал Кис-Кис.
Пёс услышал, как кот закрыл за ним дверь на замок. Раньше за ним такого не водилось, наоборот, он обычно приглашал в дом всех встречных поперечных.
«Странно, – подумал Фу-Фу, – здесь что-то неладно».
Фу-Фу, спускаясь с крыльца, споткнулся и чуть не упал. Под его лапами лежал свежий номер «Газеты с приветом». На первой полосе было множество фотографий с олимпиады. Над ними красовался заголовок: «Сенсация! Кто нас защищает? Безрогий лось из Общества защиты природы».
Ниже был нарисован смущённый Можжевельник и напечатаны стихи:
– Только этого не хватало! – гавкнул Фу-Фу. – Ну, я с вами ещё разберусь! – скомкав газету, он швырнул её в кучу листьев.
Пёс направился в сторону медицинского домика, к Уте. К сожалению, врачи-медведи готовились к зимней спячке и были сейчас очень заняты. Так что вся медицинская работа перешла в крылья утке. Поэтому она ничего не делала и дремала в кресле-качалке на крыльце.
– Утя! – крикнул пёс.
– А! Что такое?!
– Утя, ты должна вылечить Кис-Киса.
– Фу! Это ты, Фу-Фу, – крякнула утка, – напугал. А что с Кис-Кисом?
– Да он нервный какой-то, всего боится, спать перестал.
– О! Это очень кстати, – обрадовалась Утя, – я как раз новую систему лечения разрабатываю, основанную на артишоках. – Утка вылезла из кресла и скрылась за дверью. – Называется артишокотерапия, – крикнула она откуда-то из недр домика.
Через несколько минут Утя появилась, держа в крыльях какие-то склянки с подозрительного цвета содержимым. Она радостно улыбалась, широко открыв клюв.
– Вот, – приговаривала она, складывая склянки в медицинскую сумку, – вылечим котика, и он снова начнёт расследовать ужасные, страшные, запутанные дела.
– Ты только ему это не рассказывай, – предупредил Фу-Фу, – иначе он тебя на порог не пустит.
– Ну конечно, я знаю, что делать, всё-таки я – дипломированная санитарка!
– Ладно, ладно. Ты иди в Бюро, а мне тут нужно ещё кое-какие дела уладить.
Фу-Фу побежал дальше за поле, туда, где жила Хрюня. А Утя ещё долго ворчала, в развалку топая к Бюро:
– Дела у него, видите ли. У всех дела, и ничего…
Потом она стала думать, как лучше скармливать коту артишоки: целиком или частями, или лучше было бы их отварить. Решив, что варёные артишоки намного лучше сырых, она довольно крякнула.
Хрюня рылась в своём огороде. Вокруг неё разлеталась ботва, комья земли и какие-то корнеплоды.
