А акцент, с которым стоит подать команду? Может, хозяином собаки был уроженец Кавказа? Овчарка-то кавказская… Опять 50 %, но уже по отношению к интонации (вот тут вариативность разума – она же может быть теоретически привязана и к самой команде, но мы привяжем для наглядности к интонации) – то есть 7,5 %.
А жест, приложенный к интонации, – 3,75 %?
А резкость жеста – 1,875 %?
А поворот третьего пальца в жесте?
А время между началом команды и поворотом третьего пальца?
А время окончания жеста после поворота третьего пальца?
Теперь скажите, как вы думаете: сумеет ли человек сосредоточиться на резкости жеста с величиной его значения 1,875 %, имея перед собой угрозу размером 100 %?
Думаю, вы ответите то же, что и я. А именно, что вряд ли, вряд ли. И это очень для нас важно.
Понятно, что мы с вами привели неуклюжий пример. Но вряд ли в наши планы входит рассмотрение психологических тонкостей и всяких связанных с ними «если».
Об одном только «если» мы упомянем: если результативность срабатывания жеста зависит от времени окончания жеста после поворота третьего пальца (0,234375 %), то человеку в описанной ситуации не светит сообразить ровным счетом ничего. Игра окончена.
Где-то здесь мышление уже вполне может дать сбой и прийти к невозможности дальнейшего размышления
Можно изучить таким образом любую жизненную ситуацию. Будь то размышление о смысле жизни, политическом раскладе, правильности религиозного пути, мы все равно увидим, как человек упирается в эту невидимую границу.
Скажем, при решении вопроса о женитьбе можно было бы задуматься о чрезмерно веселом нраве и приветливости невесты… только кто же обращает внимание на такие мелочи? Они сами обращают на себя внимание через пару лет. Ну, вы понимаете.
Нам важен сам принцип формирования производных значений, и он очевиден.
В ситуации отвлеченного познания мира, анализа сложных идей, поистине тонкого восприятия человеку для улавливания тонкого понятия приходится иногда вызывать слишком много понятий предыдущего уровня, тоже тонких (скажем, каждое по 5 %), пробовать устанавливать их связи с новой фигурой, и все равно фигура отдаленного порядка благодаря этому правилу 50 % имеет очень малое значение, а уж основанные на ней фигуры вовсе бесплотны.
Благодаря этой особенности мышления неискушенный человек часто мыслит с разрывом. Он берет два-три действительно важных понятия, начинает мыслить о них, а потом запутывается и без всякого основания устанавливает связь какого-нибудь из отдаленных понятий с этой основой. Просто для того, чтобы пусть в своем сознании только, но решить эмоциональное уравнение положительно!
За примерами далеко ходить не нужно. Здесь и попытки лечить все, что угодно, при помощи радия. И любая мода. И любое оправдание тиранов. И любая мистика широкого потребления, традиционно служащая прибежищем людей недалеких и эмоционально разбалансированных, неспособных принять на себя ответственность за свои поступки и мысли.
Религия в умах обыденного потребителя и вовсе вся и целиком основана на этом разрыве мышления – верь себе и притягивай за уши любое понятие к тому, во что веришь, и всего делов-то. А не притянешь – значит, не веришь. А не веришь, что только потребляющий чистую пищу может спастись, то не веришь и в то, что пища имеет какое-то отношение к спасению. Значит, ставишь под сомнение заповеди божества. Значит, может, написанное о спасении вообще обман… Да если подумать, то и правда бред какой-то про еду… неужели все зря? Мечты о спасении, об избавлении от всех страхов и бед – ложная надежда? Господи, как на душе-то страшно и противно! Лучше обратно голову под крыло – и верить. А про еду послушать мудрого жреца, который изрекает что-то непонятное, но явно успокаивающее. Все, решено – еда имеет прямое отношение к спасению!
А ведь если бы не этот разрыв, процветающие религии как социальное явление умерли бы давным-давно и каждый человек мог бы прикоснуться к Богу лично.
Цепко держит человека невидимая граница познания, где маячат зыбкие фигуры…
И не менее цепко держат эгрегоры и служащие им социальные роли. Поистине, нет нужды надевать кандалы на ноги, если душа уже продалась в рабство.
Итак, круг ограничения познания мы очертили.
Он неизбежно должен существовать, и существует, пока есть понятия, следующие из понятий, следующих из понятий. То есть пока существует цепочка логических рассуждений, берущая начало на каком-то определенном уровне значимости.
Но от чего зависит размер этого круга?
Ведь очевидно, к примеру, что какой-нибудь Джеймс Бонд вполне мог бы сосредоточиться на той самой тонкости жеста при натравливании собаки на медведя.
Конечно, что ему та собака и тот медведь! Ведь у него есть тренированность разума!
Наверное, сосредоточиться мог бы.
Но все равно – на каком-то поколении выводов он тоже бы оплошал.
И по очень простой причине: существует такая вещь, как порог восприятия. Как кожа не может почувствовать слишком легкое прикосновение, так и сознание, идущее по цепочке размышлений, по ниточке все утончающихся значений, рано или поздно столкнется со своим порогом, когда значения становятся такими тонкими, что оказываются неощутимыми на фоне шума физиологических сигналов. Все, барьер.
И мышление продвинется дальше только тогда, когда эгрегориальные сети принесут какое-либо из опосредованных значений, сделав его значимым для выживания. К примеру, не так повернут палец, не дадут еды.
Тогда круг начнется с другой отправной точки, но по-прежнему останется для индивидуума непреодолимым. Просто его центр немного сместится.
Тысячи лет люди ищут способ проникновения за грань этого заколдованного круга.
Найдено много способов. Например, удалить все внешние раздражители, сосредоточиться на одном, вести записи. Все это обыденные способы. Погрузиться в медитацию, в самадхи, в молитву, использовать сон – другой, более профессиональный способ.
Все эти способы сводятся к максимальному сосредоточению на предмете мышления.
Что означает это слово – «сосредоточение»?
Правильно: направление на мышление всей доступной энергии.
И действительно, если вдуматься – сосредоточиваться на тонкой материи ТРУДНО. А если по каким-то причинам у нас энергии мало, так сосредоточиваться оказывается еще труднее. Если мы на последнем издыхании от усталости, то оказывается невероятно трудно просто оторваться от самого обыденного, чего-нибудь ярче всего воспринимаемого: оно полностью нас поглощает.
Ведь для того чтобы о чем-то подумать, нам необходимо выделить предмет нашего размышления вниманием.
Без выделения предмета вниманием просто ничего не получится.
А внимание – это функция нашего мозга, и оно имеет свои правила реагирования. А именно: в отсутствие приложения к нему энергии оно фиксируется на самом ярком предмете.
Нам сейчас неважно, каков в действительности список приоритетов у внимания. Мы знаем, что оно прежде всего привлекается самыми яркими вещами. Например, самым ярким цветовым пятном, самым громким переменным шумом, мигающим или шевелящимся объектом. Потом, наверное, наиболее пугающим, потом наиболее желанным и лишь потом, наверное, наиболее значимым из фигур, обладающих косвенными значениями… Но это не имеет значения для нашего исследования.
Важнее другое. Для того чтобы внимание отвлеклось от этих самых-самых ярких фигур, нам приходится прикладывать энергию для этого отвлечения.
Меньше энергии доступно самому разуму, сознанию – меньше шансов сосредоточиться на тонком. Чем большим количеством энергии обладает внимание – тем более тонкие фигуры оно может выделять. Тем глубже может пройти мышление.
Это вполне естественно. Внимание автоматически удерживается на самом ярком значении. Но чтобы удержаться, оно может прибавить имеющуюся у него энергию к значению предмета размышления, выделив его по сравнению с остальными.
Нет энергии – нет выделения. Мышление автоматически сосредоточивается на более яркой фигуре. Мысль потеряна. И это важный для нас итог.
Понятие, значимость которого увеличена за счет сообщения ему энергии сознания, может быть запечатлено в памяти с этим увеличенным значением, таким образом сделав ветку дерева значений более крепкой. Это второй очень важный для нас вывод.
Размер «заколдованного круга мышления» зависит не только от убывания величины составляющих его значений, но и от энергии внимания, при помощи которой мышление его высвечивает для анализа.
Но позвольте вас спросить: откуда берется у внимания энергия и что это за энергия?
Центральные потоки на роль такого кандидата не годятся, потому что, как мы знаем, для их усиления нужно сознательное напряжение. Это не электричество, не энергия атома, не энергия пищи… внешние источники также не подходят.
