Около 07:30, когда 11-я рота была вынуждена залечь, неприятель перенес свой оборонительный огонь на также пошедшую в атаку 10-ю роту, которая вскоре потеряла 3 человек ранеными.
Чтобы дать возможность пехоте снова подняться в атаку, артиллерия и тяжелое вооружение батальона снова нанесли мощный огневой удар по высоте перед небольшим селением Старо-Советское. Наступление на эту высоту имело решающее значение также и для наступавшего южнее 1-го батальона. Новый бросок пехоты через холмистое пространство степи и кукурузное поле оказался чреват множественными потерями. Позиции русских были мастерски расположены и замаскированы, узкие траншеи и окопы обеспечивали им укрытие от огня наступавших, и лишь прямые попадания снарядов расчищали путь пехоте. Кровавый урожай среди немцев и финнов собрали и русские снайперы. Каждая позиция русских была частью общей системы обороны, ее приходилось выбивать из этой системы. Завязался ближний бой, и наступавшие, и оборонявшиеся действовали автоматами и ручными гранатами. В бою погиб командир взвода оберштурмфюрер Ханнус. В 11-й роте за время второй атаки прибавилось 8 убитых и 30 раненых, после незначительного продвижения вперед рота была вынуждена снова залечь. Около 09:00 обессилевшая 11-я рота стала окапываться на той линии, до которой она смогла дойти.
Примерно в то же время заглохла атака и наступавшего правее 1-го батальона полка «Нордланд». Многочисленные потери и полное изнурение солдат смешали весь задуманный план наступления «Викинга». Только 2-й батальон полка СС «Нордланд» смог с боем продвинуться вдоль северного склона цепи холмов на восток. Задействованные здесь легкие пехотные орудия 13-й роты сменили свои огневые позиции и открыли огонь поперек долины по позициям русских перед 3-м и 1-м батальоном, что также продемонстрировало – стоявшая у Нижней Курпской артиллерия из-за невыгодного угла стрельбы по позициям русских не смогла оказать сколько-нибудь действенной помощи 3-му и 1-му батальонам.
Время поджимало. Главной целью при дальнейшем развитии наступления оставалось Сагопши. Несмотря на неприкрытые фланги, сквозь фланкирующий огонь неприятеля в долину прорвались через разрывы в цепи холмов танковые подразделения Мюленкампа и полк «Вестланд». Они преодолели перерезавший долину противотанковый ров и смогли после этого значительно продвинуться вперед, пока фланкирующий огонь с вершин холмов не вынудил их прекратить наступление.
Требования подавить фланкирующий огонь с высот у Малгобека по 3-му и 1-му батальонам становились все настойчивее. Около 10:00 батальоны перестроились и передали в свои штурмовые группы собственные резервы. В 11:30 охранный взвод, группа ручных пулеметчиков и минометчиков 9-й роты выдвинулись в боевые порядки залегшей 11-й роты, одновременно пополнив ее боезапас патронами и ручными гранатами. Батарея легких пехотных орудий и полувзвод противотанковых орудий 12-й роты заняли позиции непосредственно за 11-й ротой.
Около 15:00 наступление возобновилось. И опять отважные финны шли сквозь ожесточенный огонь обороняющихся, который те обрушивали на них с юго-востока, ведя его по флангу наступающих. Вторая цель наступления, протяженная высота перед Старо-Советской, и расположенное на ней кукурузное поле образовывали единую оборонительную систему. Каждый метр продвижения вперед требовал от финнов предельного напряжения усилий. Около 17:00 первоначально усиленная и затем снова ослабленная многочисленными потерями 11-я рота, которой оставалось 20 метров до гребня холмов (хребта), полностью обессиленная, остановилась и залегла почти перед целью наступления. Если бы обороняющиеся смогли нанести контрудар, следовало принять меры к тому, чтобы удержать отвоеванное пространство. Потери атакующих возросли до 25 убитых и 54 раненых; среди последних был и тяжелораненый унтерштурмфюрер Мюллер, командир взвода 9-й роты.
Ситуация в 1-м батальоне «Нордланд» была не лучше. Стало понятно, что после Малгобека 3-й и 1-й батальоны «Нордланд» не в состоянии продвигаться дальше.
Командир полка оберфюрер фон Шольц озабоченно следил за наступлением этих двух батальонов и, лично пребывая на передовой, понял, что об их дальнейшем продвижении не может быть и речи. Он обратился к командиру дивизии с ходатайством об изменении плана наступления и получил от последнего распоряжение прекратить наступление 1-го и 3-го батальонов полка СС «Нордланд» и закрепиться на достигнутом рубеже.
В 17:45 11-я рота полка СС «Нордланд» – когда уже начало темнеть – в соответствии с полученным распоряжением отошла от занятой неприятелем высоты и заняла позиции на захваченном до этого холме.
Таков общий обзор событий первого дня наступления на Малгобек. О том, как выглядел этот день глазами штурмующих, как он протекал перед взглядом неприметного фронтовика, который мог наблюдать только действия своего отделения, своего взвода, в лучшем случае своей роты, но прежде всего своих товарищей, нам повествуют следующие дневниковые заметки Эеро Тулонена из 11-й роты, который вечером 26 сентября 1942 года записал:
«26 сентября 1942 года. Черный день. Около 06:00 утра мы пошли в наступление. Поначалу все шло хорошо. Затем, оказавшись в тумане, мы попали под огонь русских пулеметов. Видеть врага мы не могли. Нас осыпал буквально град пуль, нам оставалось только двигаться вперед. Ханнус, Нисула и Сииместе были ранены, а Алайя убит. Затем погибли Рахту, Луса, Муилу, Саарела и Воутилайнен. Из нашего взвода (которым командовал Ханнус) остались в строю только Туокко, Пенттиля, Салонен и я.
Во второй половине дня мы снова пошли в атаку и неожиданно оказались среди позиций русских; отступавшие русские полегли под нашими пулями. Пенттиля был легко ранен в голову; я схватил его автомат и вместе с Ниеминеном взял в плен нескольких русских. Терявяйнен получил два сквозных ранения в бедро, а позже, уже во второй половине дня, еще и в руку. Пелтовуори возился с русским подрывным зарядом до тех пор, пока тот не взорвался и не выбросил его метров на пять из окопа. Всю верхнюю половину тела Пелтовуори до плеч разнесло на куски, одну его ногу оторвало выше колена. Мы сначала даже не могли понять, куда он пропал. Только когда в заднем кармане брюк мы нашли его солдатскую книжку, после некоторого замешательства мы поняли, что это был Пелтовуори, один из наших лучших товарищей.
Я шел в атаку неподалеку от Турунена. Он крикнул мне: «Ну, как ты там?»
Я еще успел ответить: «Да все нормально!»
Почти сразу же после этого кто-то крикнул, что Турунен убит.
В другой раз менее чем в пяти метрах от меня шел в атаку Ятинмяки. Внезапно я услышал его стон. Я окрикнул его, но не получил никакого ответа.
Ятинмяки был поражен пулей в грудь. Я махнул ему рукой, чтобы он уходил в тыл. Он пополз назад мимо меня.
Атака снова остановилась. Я стал окапываться неподалеку от Ятинмяки. При этом мне пришлось вспомнить все, чему нас учили в лагере Гросс-Борн. Прижимая голову, грудь и локти к земле, подгребать лопаткой, которую держишь в руках, землю себе под грудь таким образом, чтобы перед головой создать защитный бруствер. Ступнями при этом следовало прочно опираться в землю. Когда нам удалось выкопать для себя небольшие углубления или даже окопы, мы стали перекликаться, чтобы выяснить, кто погиб, а кто еще жив.
Еще утром в нашем взводе было 34 человека, к вечеру в нем осталось только 9 солдат. Мы потеряли 8 человек убитыми и 17 ранеными».
Теперь об авиации.
Во время наступления 26 сентября русские имели полное преимущество в воздухе. Снова и снова русские штурмовики типа Ил-2 атаковали наши наземные части. Наши зенитчики сбили несколько русских машин. Из состава нашей авиации в распоряжение 1-й танковой армии была выделена 52-я истребительная эскадра под командованием майора Голлоба. В настоящее время из нее одна группа переброшена под Сталинград, так что нам остались только 3-я группа истребителей да штаб эскадры. Еще недавно она базировалась на аэродроме Минеральных Вод. Для экономии горючего и для того, чтобы быстрее достичь места сражения с неприятелем, майор Голлоб 26 августа организовал новый полевой аэродром. Он нашел ровный луг, который можно будет использовать довольно долго, примерно в десяти минутах лета западнее области боев Моздок – Малгобек.
