собирался шантажировать короля Луниана жизнью его бывшей жены.
Мистер Риз поддался уговорам Луина и тоже хотел через неё получить желаемое разрешение от Такета. Если бы переговоры ни к чему не привели, велел бы Розе соблазнить иха. Но теперь в его руках не было ни женщины, ни способа давления на неё. Возможно, стоило сразу же отправиться в погоню, но целитель советовал предоставить это Валанте. А теперь сам сбежал.
Мужчина сел и зарылся лицом в ладонях. Глухо проворчал:
— Если Такету действительно дорога эта женщина, почему он не попытался её спасти? Уверен, для короля не осталось секретом, куда исчез посол землян.
Застонав, мистер Риз потёр горящие веки. Пришло время принять решение, от которого будет зависеть вся его экспедиция, но Сэм был в растерянности. Если он примет сторону клана Орьил, то придётся ждать нападения от Валанте и его иха. Люди не выстоят в открытом сражении с драконами!
Но и остаться верным договорённости с отцом Кнэссэ невозможно. Визит иха Такета показал, что королю известно всё, что замышляют его противники…
Да, Сэм по-настоящему был напуган. Здесь не помогут взятки, не спасут связи. Жизнь в системе Звёздных драконов подчинена закону — власть в руках сильнейшего. И слабые люди не могли побороться за место под солнцем.
Единственным решением, дарующим шанс выжить, было вернуть на корабль то, что так жаждут иха.
— Готовьте крейсер, — приказал мистер Риз. — Команда один, вооружение полное. Я поведу. Выдвигаемся через час.
Сэм надеялся найти Розу раньше Валанте и надеялся, что мальчишка всё ещё жив. Вряд ли женщина рискнула открыть крио-камеру, заряд которой вот-вот иссякнет. В благодарность за спасение сына хали короля должна будет вернуться на корабль землян и послужить живым щитом.
* * *
Кнэссэ в панике била ногами и руками. Но как бы девушка ни пыталась покинуть вязкую субстанцию, в которую случайно угодила, ничего не выходило. Роза твердила, что нужно стать драконом, чем злила неимоверно. Но лини была рада накрывшей её ярости, ведь она не давала утонуть в леденящей панике.
— Я не знаю, что делать! — выкрикнула Кнэссэ.
— Делай, как говорит Айканар, — деловито посоветовала Роза.
Легко сказать! Кнэссэ пыталась повторить всё, о чём твердил юных глава клана Орьил, но ощущала себя безногим, которого пытаются научить танцевать.
— Не понимаю! — едва не рыдала она.
И тогда землянка выступила вперёд:
— Закрой глаза и слушай.
— Чего? — зажмурившись, спросила Кнэссэ.
— Дыхание Сусайи, — шепнула Роза. — Сорей…
И затянула песню, от звучания которой у девушки по коже пробежались колкие мурашки. Сначала землянка пела тихо и спотыкалась, будто вспоминала слова на незнакомом языке, но с каждой строчкой голос её становился увереннее.
И вдруг Кнэссэ услышала.
Она не могла сказать, что это. Не было таких слов. Чувство, которое накрыло девушку, ошеломило. Сердце застучало сильнее, чем когда она впервые увидела Такета. В груди лини росло нечто тёплое. Оно окутало всё тело коконом приятной субстанции, внутри которой Кнэссэ ощутила себя…
— Я будто стала самой собой, — всхлипывая, поделилась она.
Роза оборвала песню и улыбнулась:
— Это оно. А теперь тебе нужно вылупиться из яйца и обрести крылья. Просто слушай сорей и дыши вместе с Сусайей.
Через некоторое время на поверхности планеты образовалась воронка, и из тёмной дыры вырвался золотой дракон. Зависнув над сорей, он распахнул пасть и закричал так отчаянно, что содрогнулась земля. Капли светящейся магии сердца Сусайи падали вниз, тут же пробиваясь ростками.
Истинная лини перекувырнулась в воздухе и стремительно понеслась к горизонту.
А внизу, в тёмной пещере установилась тишина.
— Куда понесло эту чокнутую? — подал голос Котовский.
— Кнэссэ скоро вернётся, — пообещала Роза. — А пока…
Она обернулась и оценивающе осмотрела целителя, раны которого уже окончательно затянулись. Пухлые губы землянки изогнулись в коварной усмешке:
— …Пришло время поговорить по душам.
Глава 35
В пещере было тихо, царил мягкий приятный полумрак. Казалось, после того, как Кнэссэ преобразилась в дракона, сердце сорей утратило яркость свечения. Будто выдохлось после магического ритуала. Когда я высказала это предположение, Котовский проворчал:
— Так же было, когда ты стала крылатым чудовищем и свалила. Но потом прилетела обратно, обратилась в человека, и эта лампочка стала светить ещё ярче!
— Иди к мальчикам, — попросила я.
Барсилий не спешил выполнить мою просьбу. Он с подозрением покосился на Луина. Целитель сидел, скрестив ноги, и не отрывал от меня странного тревожащего взгляда. Может, именно из-за моей нервозности кот и не желал оставлять меня наедине с этим опасным человеком. Но я поджала губы и зло прищурилась, и животное послушалось.
Когда Котовский, недовольно подёргивая высоко поднятым хвостом, важно удалился к шепчущимся неподалёку от нас мальчикам, я повернулась к Луину и сообщила:
— Я не связала тебя только потому, что здесь ты и так, словно в тюрьме. Без меня отсюда не выберешься!
— Спасибо, что предупредила, — знакомо ухмыльнулся тот. — Значит, ты можешь передвигаться по сорей и в человеческой ипостаси? Очень интересно…
— Попробуешь выкинуть хоть что-то, — холодно продолжала я, — и я забуду тебя здесь навсегда. Можешь хоть всю пещеру взорвать! Она и станет твоей могилой.
— Я уже это понял, — поморщился Луин. — Что ты хочешь знать?
— Правду! — потребовала я.
— Это слишком расплывчатое понятие, — рассмеялся целитель и глянул на меня исподлобья. — Правда — самое непостоянное, что существует во Вселенной. Она меняется от того, с какой стороны на неё посмотришь, порой совершенно на что-то противоположное. Тебе какую правду, Роза? Для хали Такет Орьил? Или для миссис Блер? А может, для истинной лини Сусайи? Для женщины, которая считает себя смертельно больной, она тоже будет свой. Как и для слабой женщины с ребёнком, в крови которого течёт магия иха…
— Я не слабая, — решительно прервала я его вкрадчивую речь. — И ты об этом знаешь.
— Белый дракон, действительно, невероятно силён, — оскалился Луин и дотронулся до живота, где ещё недавно в прорехах окровавленной одежды зияла страшная рана. — Но он не твой, Роза.
Нахмурившись, я скрестила руки.
— Ну да, конечно! Провидица назвала меня истинной лини, Луин. Да ты и сам сказал это!
— Присядь, — он похлопал по камню радом с собой.
Я приподняла бровь:
— Ты действительно думаешь, что мне хочется быть ближе к тебе?
— Я лишь забочусь о твоём сыне, — он сощурил серые глаза. — Мальчишки прислушиваются к каждому слову. Вдруг Доминику не понравится то, что я скажу?
— Опять пытаешься шантажировать меня? — сжав кулаки, прошипела я.
— Ты просила правду, — сдаваясь, устало вздохнул он. — Потом не говори, что я не предупреждал.
Я искоса глянула на него,
