Обычно на месте преступления находят лишь незначительное количество ДНК, которую за полтора часа не исследуешь. Однако «наступит время, когда можно будет не только идентифицировать подозреваемого, но и оказаться у него дома прежде, чем он сбудет краденое. Тогда пострадавшие смогут сразу получить назад украденные у них вещи, особенно ценные для них лично. И такая возможность не за горами. Она совсем близко». Преступники, берегитесь.
Глава 8
Антропология
Много странного я видел, но что может быть страннее?.. Два крепких носильщика внесли в зал суда большие ящики с останками женщины. Последние были упакованы в банки, коробки для сигар, коробки для бумаг и жестяные ведра: фрагменты иссохших костей, мышечные волокна в химических растворах; экскременты и гранулы, кусочки лохмотьев и тканей… а на свидетельской скамье восседали серьезные профессора. Они рассказывали и показывали, и пыльные сухие кости обретали форму и жизнь, лохмотья становились одеждой, и одежда точно подходила к человеческой фигуре.
Джулиан Хоторн по поводу дела об убийстве Лютгерта (1857)
Криминалистика пленяет нас. Мы не можем оторваться от детективных романов и фильмов. Но иногда сюжет захватывает настолько, что мы забываем о тяжести некоторых преступлений. И никто не имеет дело чаще с этой мрачной реальностью, чем судебные антропологи. Кровавые войны и природные катаклизмы – их передовая линия, возвращение мертвых домой – их призвание.
Косово, 1997 год. В конце ХХ века на Балканах разгорелся тяжелейший этнический и религиозный конфликт. Каждая сторона демонизировала другую, считая врага недочеловеком, вредителем, от которого следует очистить землю. А такие настроения неизбежно приводят к зверствам, в которых и впрямь не было недостатка. Мне довелось беседовать со следователями, прибывшими в Косово по окончании войны, угадывая по их глазам то, о чем они до сих пор не могут говорить.
Представьте картину. По косовским холмам медленно движется трактор с трейлером. За рулем сидит фермер: он собрался туда, где поспокойнее и не стреляют. А в трейлере – все 11 членов его семьи. Восемь детей от года до 14 тесно прижались друг к другу рядом с матерью, бабушкой и тетей. На улице ясно и солнечно, и, вопреки страху, который давно стал их неизбывным спутником, все спокойно разговаривают о том о сем.
Но попытка бежать в безопасное место привела их к трагедии. Где-то поблизости притаился враг со страшным оружием – гранатометом РПГ. Научиться стрелять из него способен даже маленький ребенок, на YouTube есть видео. Эффективный, смертоносный, он легко разбирается и стоит недорого. Это символ асимметричных боевых действий, оплот партизанских войн со времен Вьетнама. Обычно цель поражается полностью.
Граната прилетела неизвестно откуда и взорвалась, уничтожив трейлер и всех пассажиров, кроме самого фермера. Несмотря на раненую ногу, шок и отчаяние, он отполз от линии огня, а вечером, под покровом темноты, пробрался обратно к месту взрыва: искать останки близких, собирать окровавленные части тел. Будучи набожным мусульманином, он хотел похоронить семью как можно скорее. Преодолевая боль и горе, он выкопал неглубокую могилу и положил в нее останки.
А через полтора года судебный антрополог Сью Блэк приехала в Косово вместе с группой британских криминалистов, чтобы собирать материалы для Международного трибунала по бывшей Югославии, заседающего в Гааге. Это первый после Нюрнбергского трибунала и Международного военного трибунала для Дальнего Востока (1945–1948 годы) международный орган, созданный для расследования военных преступлений. К настоящему моменту список обвиняемых насчитывает 161 человека; 74 из них получили приговоры, суд над еще 20 продолжается. Бывший президент Югославии Слободан Милошевич скончался в 2006 году, не дожив до приговора за преступления против человечности. Задача британской команды в Косово состояла в эксгумации массовых захоронений и расследовании актов геноцида.
Сью познакомилась с фермером, «тишайшим и благороднейшим из всех людей», с которыми ей доводилось встречаться. Вместе с коллегами она искала доказательства неспровоцированного нападения на людей в трейлере. Однако судебные заседания в далеких Нидерландах не интересовали фермера, он хотел лишь оплакать близких. Несчастный поблагодарил экспертов за то, что они приехали эксгумировать останки, и объяснил свою боль: по воле Аллаха части тел всех его близких оказались в общей могиле. Он попросил Сью выкопать останки и вернуть ему 11 похоронных мешков, тогда он сможет похоронить каждого отдельно.
Фермер не мог этого знать, но он имел дело с одним из крупнейших в мире специалистов по детским костям. Оставив при себе лишь рентгенотехника и фотографа, Сью разложила у места захоронения 12 кусков ткани. «Нам понадобилось двенадцатое, поскольку не все элементы можно четко идентифицировать. Было бы соблазнительно рассортировать останки по мешкам лишь приблизительно: мол, отцу и так сгодится. Но это совершенно неэтично. И что важнее, незаконно. Нас же позвали с судебными, а не с гуманитарными целями. И наша задача – собрать, проанализировать и предъявить улики, а затем в зале суда суметь обосновать свои действия». А что, если эксперт, выступающий со стороны защиты, откроет мешок и найдет несоответствие материала описанию? Это полностью дискредитирует обвинение.
Итак, она приступила к работе. За полтора года разложения не осталось почти ничего, кроме костей. Отличить друг от друга взрослых было не так сложно: они больше, и их мало. Сложнее обстояло дело с восьмью детьми. Сью тщательно отделила все фрагменты друг от друга. Спустя несколько часов удалось идентифицировать шесть младших детей. Но как быть с верхними конечностями, принадлежавшими 14-летним мальчикам-близнецам? «Больше от них ничего не осталось. Только плечевые кости и ключицы. Но один из их бывших обладателей так и остался в жилетке с Микки-Маусом. Я говорю полицейскому: "Идите и спросите отца, кто из детей любил Микки-Мауса. Только не задавайте наводящих вопросов и не упоминайте о близнецах. Если он сам назовет имя одного из близнецов, мы сможем их различить"». И отец назвал имя одного из близнецов. «Он обожал Микки-Мауса. Это его жилет». А часом позже Сью принесла ему 12 мешков. «Как он этого ждал! После того, что он пережил, это было самое малое, что мы могли для него сделать».
Сью возглавляет Центр анатомии и человеческой идентификации в Университете Данди. Она занимается, прежде всего, поиском и идентификацией скелетных останков. Принадлежат ли они человеку? Какого пола, возраста, роста и национальности? Когда он умер? Почему? Если труп относительно хорошо сохранился, на эти вопросы может ответить патологоанатом. Если нет, судебному антропологу приходится исследовать не только кости, но и волосы, одежду, украшения, бижутерию. Как мы увидим, даже образы, оставляемые нами на фото– и видеокамерах, можно анализировать с точки зрения важных деталей, которые заметит лишь человек с многолетним опытом. На протяжении всей профессиональной деятельности Сью училась распознавать тайные особенности человеческого тела, разрабатывала удивительные способы идентификации личности и научила множество анатомов, антропологов и врачей собирать человеческое тело по кусочкам.
На ее лекции в университете, практические занятия и собственные исследования глубоко повлиял четырехлетний опыт работы в послевоенном Косово. По словам Сью, Косово стало важным этапом в ее жизни, поскольку в ту пору ей удалось воспринять знания и навыки у экспертов из разных стран. В числе последних была аргентинская бригада криминалистов, которая первой стала использовать свой опыт применительно к нарушениям прав человека в 1970-х и начале 1980-х.
С 1976 по 1983 год Аргентиной правила военная хунта, преследовавшая тех, кого считала левыми и подрывными элементами. Этот конфликт получил название Guerra Sucia, или Грязная война. В Буэнос-Айресе и других городах жителей похищали прямо на улицах или забирали из домов и увозили в одну из 300 секретных тюрем. Многих мужчин, женщин и детей пытали. Выжившие описывали, как их привязывали к металлической сетке и пытали током. Мучили даже беременных. Других накачивали наркотиками, ослепляли и сбрасывали с самолетов в реку Ла-Плата между Аргентиной и Уругваем. Впоследствии волны выносили тела на берег. Трупы, которые не попадали в общие могилы или воду, отправлялись в морги с надписью «Без имени». Один рабочий рассказывал, как «тела хранились более 30 дней без охлаждения», как над ними вились тучи мух, а «пол был покрыт 10-сантиметровым слоем червей и личинок». Жертвами Грязной войны стали около 30 000 мирных жителей. Еще около 10 000 «пропали без вести».
В 1984 году, после падения хунты, аргентинские судьи начали требовать эксгумации и идентификации тел: пусть люди узнают, что случилось с их близкими, а убийцы понесут наказание. Местные врачи пытались следовать указаниям судей, но почти не имели опыта в изучении скелетов и отчаянно нуждались в помощи. Тогда для подготовки аргентинских специалистов из США прибыл Клайд Сноу, видный судебный антрополог. Среди прочего за плечами у него были расследования убийства Кеннеди и злодейств серийного маньяка Джона Уэйна Гейси. Сноу объясняет: «Впервые мы стали использовать научный метод для расследования нарушений прав человека. Началось с малого, но в итоге произошла подлинная революция в подходах к изучению нарушения прав человека. Само представление об использовании науки в данной области возникло здесь, в Аргентине. А теперь так работают во всем мире».
