- А если приоткрыться и на себя поманить? - спросил Станислав.
- Дурак! - Валентин сплюнул, растер сапогом. - Это же, как я понимаю. Хромой. Он сидит колупается с железками, принимает и передает информацию. Изредка встречается с другими ворами и с авторитетами. Возможно, держит небольшой общак. Ему тепло, сытно и спокойно, совершенно безопасно, так как ничего противозаконного он не делает.
Гуров слушал, понимал, что Валентин прав на сто процентов, но одновременно понимал и Станислава. В жизни все бывает. Не попробуешь камень поднять - никогда не узнаешь, мог ты это сделать или нет.
- Не знаю, подумаем. Вот сейчас поедем на Петровку, по дороге обсудим, - уклонился от решения Гуров.
Зазвонил телефон, Гуров взглянул на часы и усмехнулся:
- Припозднилось руководство, я их с утра раннего ждал. Видимо, у них тоже не все просто.
Он снял трубку и без привычных шуток сказал:
- Гуров слушает.
- Здравствуйте, Лев Иванович, - услышал он тоненький голос секретарши. - Вас просит к себе Петр Николаевич.
- Здравствуй. Спасибо. Иду, - ответил Гуров, недоуменно пожал плечами. - Григорий и Валентин, на выход, ждите у моей машины. Станислав, напиши письмо теще.
- Да она вчера у меня ужинала.
- Все равно напиши, оперработник не должен сидеть, сложа руки, - сказал Гуров, закрывая дверь кабинета.
- Здравия желаю! - сказал Гуров, входя к Орлову. У окна курил незнакомый генерал-полковник.
- Здравствуйте, - Орлов встал из-за стола. - Вадим Сергеевич, заместитель министра, в отсутствие Бардина курирует наш главк. Полковник Гуров, Лев Иванович, старший оперуполномоченный по особо важным делам.
- Приятно познакомиться. Наслышан, - генерал пожал Гурову руку, тут же спросил: - Неприятности, Лев Иванович?
- Они как четверть века назад начались, так и не прекращались, Вадим Сергеевич.
- Такая служба, - вздохнул генерал-лейтенант, не садился, потому все стояли. - Садитесь, садитесь, - Орлов спустился в кресло, Гуров кивнул и продолжал стоять. - В отношении денег наговор или был грех?
- Товарищ генерал-полковник, грех только в том, что известный нам и вам заявитель лжет. Мы от него берем только по договору, официально, а раз договора нет, то о каких делах речь?
- Ладно, хватит об этом, были деньги, не были, все одно - филькина грамота. - Замминистра прошелся по тесному кабинету. - Бардак! - Он ударил ногой по торчавшей из стены батарее. - В ХОЗУ хоромы, у начальника основного главка повернуться негде.
- Начальник ХОЗУ - лицо приближенное...
- Знаю, все знаю. Крыша на даче потекла, я позвонил, думал в ЖЭК попал, какой-то подполковник обещал меня в очередь поставить.
- С ним следует выпить, - посоветовал Гуров. - У него такого дерьма целый склад, уважения хочется.
- Забудем о крышах. Лев Иванович. Положа руку на сердце, вы считаете дело перспективным или это висяк?
- Меня отстранили, Вадим Сергеевич, - ответил Гуров.
- Деньги - сила, и против них не попрешь. Ему сказали, он сказал, через секунду забыл. На самом деле он все прекрасно помнит, но писать по такой ерунде не желает. Министр сказал и на самом деле забыл. Чего греха таить, он не Чубайс, голова другая. Я с вами разговариваю начистоту, стоит этим делом заниматься или его лучше похоронить? Сейчас все в нашей власти, как вы, полковник, скажете, так и будет.
- А если полковник откопает такое, чего лучше в жизни из-под земли не доставать? Тогда кто окажется крайним? - Гуров чуть заметно улыбнулся.
- Петр Николаевич, ваш важняк не трусливого десятка? - явно подначивая, спросил замминистра.
- Лева из чистого золота и ручной работы, - хмуро ответил Орлов. - Его давно в музее надо выставить. Лично я был бы только рад, если бы Гурова уволили.
- Это всегда успеется.
Зам был из новых, и Гуров не знал этого генерала. Сейчас он пригляделся к нему и увидел, что человек довольно молодой, как кажется на первый взгляд, выправка, да голову гордо держит, а волосы совсем седые, морщинки от глаз не от смеха.
- Сколько золотых ребят поувольняли.
- Вадим Сергеевич, хочу вас предупредить, чтобы вы от нашего дела дальше держались... - Гуров замялся, бросил взгляд на Орлова.
- Что-то не так? - поинтересовался замминистра.
- Говори уж, чего там, - недовольно, с видимой неприязнью к себе самому сказал Орлов.
- Мы разыскиваем убийцу, неожиданно меня отстраняют, а по агентурным каналам мы узнаем, что за этим человеком охотятся чуть ли не все уголовники Москвы. Авторитеты даже объявили за него награду в десять тысяч долларов. Вы понимаете, что это значит?
- Что же, ваших авторитетов купили? - поинтересовался замминистра.
Гуров вновь взглянул на Орлова, тот кивнул лобастой головой.
- Не однозначно, деньги, конечно, дали, но они роль играют второстепенную. Важны взаимоотношения, услуги.
- Сегодня я - тебе, завтра ты - мне, - догадался замминистра.
- Да. Существует человек, который не должен попасть в руки правосудия. Честно скажу, что я не до конца понимаю роль этого человека в происходящем. Но раз кто-то так уперся, значит, роль немаловажная. И я, старый сыщик, до сегодняшнего дня не знал, что существует дирижерская палочка. Уголовники - далеко не сводный оркестр, они очень не любят, чтобы ими командовали.
- Работай, - сказал Орлов. - Но чтобы посторонних в твоем кабинете я не видел. Свободен.
- Слушаюсь, - Гуров вышел.
* * *
Оперативники сидели в "Мерседесе" Станислава. Увидев Гурова, Станислав перешел в "Пежо" шефа.
Выезжая на дорогу, Гуров спросил:
- Станислав, ты видел умного и порядочного замминистра?
- На ту полку подобных не пускают, - уверенно ответил Станислав. - Какой же министр потерпит подобного зама?
- Я познакомился, неделя, как к нам пришел. Настоящий мужик.
- Либо ты ошибся, либо министр маху дал, очухается - выгонят. Такого безобразия верха не потерпят, - убежденно продолжал Крячко.
- Ладно. Ты думал, с какой легендой в подвал спустишься? - спросил Гуров.
- Командир, ты заметил, чем легенда безумнее, тем она действеннее? От имени Сергея деньги попрошу.
- Ну-ну, - Гуров доехал до Петровки молча, припарковался, они поднялись на свой этаж и вызвали арестованного Шубина на допрос.
Его привели довольно быстро, он что-то жевал на ходу, в кабинете снял телогрейку, устроился на диване, указал на Станислава, сказал:
- А я тебя знаю. Году в восемьдесят шестом Филю в Марьиной Роще брал. Фамилия у тебя короткая, а зовут Стасом, дай закурить.
Гуров с арестованным закурили. Шуба начал ругать нынешних оперов, хотя признал, что лично с ним занимается парень с понятием.
- Хватит ля-ля разводить. Как рука? - спросил Гуров.
- Кость не задета, а мясо заживет.
- Значит, ты в подвале, где Сергей железо точал, бывал? - спросил Гуров.
- Ну... - Шубин задумался. - Прошлым летом заскакивали. Хозяин - старик здоровенный, кажись, хромой, точно не скажу, он оба раза сидел. В первый раз, увидев меня, обозлился. Паспорт смотрел, ну, у меня выдано-то на основании справочки, сами понимаете. Он и ухватился, лепит, что у него братан там червонец тянет, стал расспрашивать, чую, понимает он зону, людишек знает. Ну, когда он понял, что и я не горбатый, достал бутылку, махнули мы помаленьку. А во второй раз я ему загнул, что овощи у черных подрядился грузить, он меня признал, говорит, воровать грех. Ну, я осмелел, говорю, не знаю, какой грех, только я за колючку сызнова не хочу, думаю, куда похлебнее пристроиться. Он ответил, что тоже подумает, чтобы я заглянул через недельку. Ну, тут мы с Серегой закрутились, меня в охрану взяли.
- Как думаешь, Юрий, дружок твой из Москвы подался? Или тут залег?
- Я о Сереге говорить не хочу. Темное дело, одни одно говорят, другие - другое. Братва на него щетинилась, за что - не пойму. Меня, хотите знать, здесь о нем расспрашивали. Тоже людишки, мать их. Один ваш, дурачок, рубашку не сменил, вчера глаженная. Второго за рывок сумки взяли. И обоих их Серега Бестаев интересует. И знал бы, не сказал. У него отдельная жизнь была, и я не спрашивал.
- А когда он задание на особняк получил, ты заказчика видел? - спросил Гуров.
- Куда? Его полдня, как эстафетную палочку, передавали, я чуть не отпал.
- Но не отпал? - Гуров пытался на ходу определиться, где правда, где ложь, и он изредка поглядывал на угрюмо молчавшего Станислава, который взглядом держал друга, пытался помочь.
- Чуть свезло. Они точку меняют, а меня в ноги таксист тычет, так что я в машине раньше их оказался. Водила у меня догадливый и азартный оказался. Он меня за опера принял, спрашивает, мол, рация моя где? Я отвечаю, села к едрене-фене, дружки потерялись, теперь я один, сколько продержусь.
- А на что же вы с Бестаевым рассчитывали? - спросил Гуров.
- Я и не знал ничего, а Серега мне сказал, "стрелка" у меня забита, держись неподалеку, бить начнут - поможешь.
