Компания нимф, собравшихся вокруг Аполлона, вышедшего из гардеробной, заохала и защебетала, соглашаясь с подругой.
Аполлон изучил свое отражение в огромном зеркале в резной раме. Прошлой ночью он был так рассеян, уйдя от Памелы, что забыл забрать вещи из магазина Армани, но этим утром, едва проснувшись, он сразу подумал о предстоящем свидании с Памелой, и тут же перед ним встали разные проблемы, например: как ему одеться и куда им пойти? Его новая одежда была совершенно испорчена дождем. Рассматривая смятую рубашку, Аполлон пытался понять, как современные мужчины умудряются существовать, постоянно нуждаясь в новых нарядах? Впрочем, это объясняло огромное множество магазинов, торговавших разнообразными вещами. Должно быть, в королевстве Лас-Вегас приходится тратить уйму времени на то, чтобы выглядеть прилично. Но Аполлон был богом, так что он поступил так же, как поступали многие бессмертные: отправил за покупками нимф.
Бог света смахнул пушинку с рубашки сливочного цвета, сшитой по тому же фасону, что и погибшая под дождем голубая. В ткань новой рубашки были искусно вплетены почти незаметные светло-голубые полоски. Брюки были сшиты из отличного льна, чуть более темного оттенка, чем рубашка. Всегда следовало обращаться к нимфам, если речь шла о красоте и цвете. Нежные тона, выбранные ими, были похожи на первый солнечный луч, смешавшийся с легкой голубизной утреннего неба.
- Вы отлично постарались, - одобрительно улыбнулся Аполлон нимфам, тут же захихикавшим и затрепетавшим от похвалы.
Самая смелая из всей компании, прелестная дриада с волосами цвета осенних листьев, с которой, насколько мог припомнить Аполлон, он развлекался несколько столетий назад, подошла поближе. Она встряхнула длинными, до талии, волосами, от чего ее тончайший и почти прозрачный наряд стал виден Аполлону целиком. Соски ее темнели сквозь невесомую ткань, и когда взгляд Аполлона невольно устремился к ним, они тут же напряглись.
- Почему бы тебе не остаться с нами, бог света? - промурлыкала нимфа, соблазняюще проводя рукой по телу. - Мы сможем доставить тебе гораздо больше удовольствия, чем любая из смертных женщин.
- Да, - сказала другая нимфа, - и тебе незачем надевать вообще хоть какую-то одежду для тех радостей, которые мы готовы тебе доставить.
Остальные нимфы засмеялись и начали импровизированный танец вокруг своего любимого бога. Они улыбались с откровенным призывом, маня его своей сексуальной красотой.
Аполлон наблюдал за ними, довольный и польщенный таким вниманием. Он давным-давно был чрезвычайно популярен среди маленьких полубожеств. Они были похожи на прекрасные эротические цветы, которые легко сорвать и насладиться их сладостью. Но на этот раз Аполлон не испытывал желания поддаться их очарованию. Если они были цветами, то Памела была самой матерью-землей - чувственной и сочной. И больше всего на свете Аполлону хотелось погрузиться в ее великолепие.
- Возможно, в другой раз, мои красавицы, - сказал он нимфам.
- Прочь отсюда! - Резкий голос, представлявший собой женскую копию его собственного, раздался от двери. - Бог света будет занят сегодня вечером.
Нимфы умчались из комнаты, бросая на Артемиду встревоженные взгляды.
- Ни к чему было обижать их, - сказал Аполлон, проводя рукой по волосам.
- Ну, я просто немного рассеянна, и мне не до нежных чувств сладких нимф. Например, прямо сейчас я ощущаю такие тяжелые цепи, сковавшие меня со смертной женщиной, что сам Прометей счел бы их чрезмерными.
Аполлон рассмеялся.
- Ну, вряд ли все настолько уж плохо.
Лицо его сестры оставалось напряженным и серьезным.
- Я чувствую тяжесть ее потребностей и желаний. И то и другое велико.
Смех Аполлона утих.
- С ней что-то случилось? Она в порядке?
- Эта глупая смертная чувствует себя прекрасно. Она просто полна похоти, потребности, желания и предвкушения. Это все просто захлестывает.
- Памела не глупа, - сказал Аполлон с огромным облегчением.
Ей ничто не грозило. С ней не случилось… да ничего с ней не случилось, кроме того, что она отчаянно желала его.
- Надеюсь, эта глупая ухмылка на твоем лице означает, что сегодня ночью ты уложишь эту смертную в постель… и избавишь наконец меня от груза заклинания.
- В общем, да, я собираюсь это сделать, - ответил Аполлон.
Но он и не подумал стереть с лица улыбку. Ради всего святого, он был счастлив!
- Я бесконечно рада слышать это. - Артемида бросила на брата недовольный взгляд.
Аполлон взял ее под руку, и они отправились к Большому пиршественному залу Олимпа, к порталу, ведущему в современный мир.
- Должен ли я поблагодарить тебя за то, что ты заставила меня отправиться в королевство Лас-Вегас?
- Я определенно не предполагала и не желала того, что с нами случилось. - Но Артемиде просто пришлось ответить на улыбку брата. - Хотя я и чувствовала, что тебе необходимо отвлечься.
Аполлон молчал, пока они не дошли до портала. Потом он посмотрел на сестру с таким выражением, которого Артемида совершенно не поняла.
- Уверен, ты отвлекла меня так, как и сама не ожидала, сестра.
Стараясь скрыть растерянность, Артемида сказала:
- Ты только постарайся, чтобы я поскорее избавилась от цепей. Как можно скорее.
- Не беспокойся, сестра, - ответил Аполлон, и его тело растворилось в портале.
Артемида проводила его взглядом, нахмурилась и брезгливо вздохнула. Пожалуй, нужно присмотреть за братом. Он витает где-то в облаках. И его необходимо подтолкнуть, чтобы он действительно сделал то, что должно быть сделано. Артемида покачала головой и уставилась на портал. Иной раз она совершенно не понимала брата.
Памела еще не видела его, и Аполлон оставался в тени большой колонны, пожирая взглядом девушку. Она сидела за тем же столиком. И время от времени подносила к губам бокал с вином. Выглядела просто великолепно. На ней было красное платье глубокого, сверкающего оттенка, отлично подходившее к темным волосам и светлой коже. Фасон платья был простым и элегантным. Оно облегало тело, как вторая кожа, оставляя открытыми руки и длинные, соблазнительные ножки.
Аполлон улыбнулся и покачал головой. Она опять была в этих ужасных туфлях. То есть, конечно, не в тех, что прошлым вечером. Те, что она надела сегодня, представляли собой золотые сандалии, ненадежно прикрепленные к таким же высоченным кинжалам. Аполлону просто не терпелось посмотреть, как она пойдет на них и как при этом будут выглядеть ее ножки и чудесные ягодицы. Он почувствовал, как чресла начали напряженно тяжелеть, пока он наблюдал за Памелой. Он хотел взять ее прямо сейчас… утащить подальше от толпы, подняться в ее номер… уж тогда он показал бы ей, что значит быть любимой богом. Он уже сделал шаг вперед - но заставил себя остановиться.
