Я сказала, что училась верховой езде, но не имела практики. В детстве у меня был пони, но он быстро умер. Единственная лошадь в Дауэре принадлежала Ксавьеру.
— В Оуклэнде есть конюшни. Давайте покатаемся. Может, я чему-нибудь научу вас.
Подобные слова мне, конечно, не понравились. Но Джосс сам выбрал для меня гнедую, настоящую красавицу. Я уже хотела запротестовать, но поймав на себе его недовольный павлиний взгляд, с трудом забралась на лошадь.
— Этих лошадей надо тренировать, они слишком толстые, — высокомерно заявил Мэдден. — Езда верхом в Австралии совсем другое дело. В лесу без лошади не обойдешься.
— Значит, Павлинье расположено в лесу?
— Оно в двух милях от города и окружено дикой природой.
Придется научиться держаться в седле.
Я плохо разбиралась в лошадях, но поняла, что Джосс выбрал для себя лучшего коня. Когда мы ехали рядом, он взглядом знатока оценил мою посадку, руки — все. И на губах заиграла улыбка.
— Можно сказать, что мы живем в седле.
— А в Павлиньем хорошие конюшни?
— Лучших в Австралии нет.
— Естественно, — отозвалась я.
— Безусловно.
— Значит, вы везде ездите верхом?
— Да. Люди путешествуют из города в город на дилижансах, но я редко пользуюсь ими. Наша страна совсем не похожа на Англию.
— Предполагаю.
— Здесь все похоже на сад, там вы не найдете ни полей, ни дорог.
— Вы уже это говорили.
— Простите, что повторяюсь.
— Это характерно для многих, — с легкостью парировала я, чтобы уязвить собеседника.
Его конь пошел галопом, и я попыталась пришпорить лошадь, но она не подчинялась, просто склонила голову и принялась щипать траву у дороги.
— Пошла, пошла, — умоляла я. — Он будет смеяться над нами. — Но гнедая словно издевалась надо мной.
Джосс Мэдден повернулся и рассмеялся.
— Двигайся, милая, — сказал он.
Лошадь тут же повиновалась. Видимо, не хотела слушаться новичка.
— Вы должны уметь контролировать лошадь, — объяснил улыбающийся Джосс, явно довольный реакцией моей гнедой.
— Понимаю.
— Она знает, кто хозяин. Видите, сразу послушалась меня.
— Но я в первый раз на этой лошади.
— Она хитра, и это понятно, — и он обратился к гнедой: — Слушайся госпожу, поехали.
Джосс постоянно демонстрировал свое превосходство, и это возмущало меня. Однажды он пустил свою и мою лошадь галопом, наверное, надеясь, что я упаду и сломаю шею. Мне даже показалось, что он хочет, чтобы я разбилась, и тогда не придется жениться. Если я погибну, Бен не лишит его наследства, и Джосс получит свою драгоценную компанию без всяких обязательств. Какой зазнайка! Настоящий Павлин! Вечно распускает свой прекрасный хвост.
Внезапно Джосс оказался рядом, схватил лошадь за уздечку, и некоторое время мы ехали вместе. Потом остановились, и он рассмеялся.
— Придется научить вас верховой езде до отъезда. В Австралии это необходимо.
— Может, лучше оставим глупую затею?
— Зачем? Платье сшили, помолвку объявили… А как же Бен?
— Мне все ненавистно.
— Вы хотите сказать, что ненавидите меня?
— Думайте как угодно.
— Отличный фундамент для замужества. Но чувства часто меняются. Во всяком случае, ваши не могут стать хуже — дальше некуда.
— Вам это не напоминает фарс?
— Вся жизнь — фарс.
— Такого невероятного брака еще, наверное, ни у кого не было.
— Тем интереснее. Сходим в церковь, произнесем клятву, а в душе дадим себе слово не следовать ей. Женятся во имя детей. Об этом говорится во время свадебной церемонии. Наш союз — только формальность.
— Так тому и быть.
— Брак предполагает любовь и заботу, а вы меня уже терпеть не можете.
— Потому что вы даете мне для этого повод. Лучше заранее расторгнуть наш союз.
— Не стоит. Мы разумные люди, и оба выигрываем. Возможно, мне удастся сделать из вас приличную наездницу, а вам — держать меня на расстоянии. — Я почувствовала, как уязвлена его гордость самца. — Второе будет проще, чем первое.
Мы вернулись в Оуклэнд очень медленно. Я уже ненавидела Джосса, и мне казалось, что он меня презирает. Ну и что? Не стоит беспокоиться. Теперь он не станет навязывать мне свое общество.
Прислуга радовалась предстоящей свадьбе. Мириам испекла свадебный пирог, бабушка от меня отстала, а дед смотрел, как на спасителя семейного достояния. Бен лежал в постели и ухмылялся про себя. Все ждали предстоящей церемонии — кроме жениха и невесты!
Джосс настоял, чтобы дважды в день я ездила кататься верхом.
— Это необходимость. Вы должны научиться сидеть в седле до приезда в Австралию.
Я понимала мудрость подобного совета и согласилась, оказавшись способной ученицей, хотя Джосс никогда не признавал моих успехов. Ему нравилось унижать меня.
Научившись отлично держаться в седле, я стану независимой. А пока мне нравилось кататься верхом. Джосс никогда не делал комплиментов, и про себя я всегда называла его Павлином. Наконец наступил день свадьбы. Пребывая в полусне, я стояла перед алтарем, пока аббат Джаспер Грей сочетал нас. Когда Джосс надел мне на палец кольцо, я была в трансе. Будь я настойчивее, отменила бы эту свадьбу. Но этого не произошло. Бен присутствовал в церкви в инвалидном кресле и страшно радовался. Его заветное желание осуществилось.
Мириам сыграла свадебный марш, пока я шла от алтаря с Джоссом Мэдденом. А родственники — Ксавьер, дедушка, бабушка — довольно смотрели на меня. Бабуля заявила, что Господь вернул нам Оуклэнд Холл в знак благодарности за то, что они сделали для меня. Это было вознаграждение за их добродетель.
Мы отправились в Дауэр, где состоялся небольшой прием. А потом мы с Джоссом через мост вернулись в Оуклэнд Холл.
Бен был в спальне, но потребовал, чтобы мы немедленно явились.
— Сегодня вы сделали меня самым счастливым человеком. Дайте ваши руки. Когда-нибудь вы благословите меня за то, что я заставил вас пожениться. И сегодня я хочу сказать еще кое-что.
— Вы устали, Бен, вам надо отдохнуть, — сказала я.
— Вы все теперь знаете о Зеленом Огне и о том, как я отвез этот камень в Австралию, притворившись, что он украден. Мне пришлось спрятать его. Только вы двое узнаете, где, ибо опал принадлежит вам. Я спрятал его в картине. Помнишь, она висит в гостиной и называется «Гордость павлина»? — обратился он к сыну. — В красивой золоченой раме, очень толстой. В правом углу — тайник. Никто о нем не знает. Дотроньтесь до пружины, и дверца откроется. Там, завернутый в шерсть, покоится Зеленый Огонь. Я часто доставал его и любовался. Теперь опал принадлежит вам двоим. Сами решайте, что с ним делать. — Бен слишком возбудился, и меня это напугало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
