недоверчиво воскликнул Горислав.
— Вот и я точно то же сказал, отец, — усмехнулся Чеслав. — Но как оказалось, никакой ошибки нет. У них действительно вся семья — члены Вольной гильдии. С аттестацией, послужным списком, всё как положено.
— Чего только в жизни не встретишь, — ошеломлённо заметил Горислав.
Греки озадаченно помолчали, явно пытаясь как-то втиснуть этот дикий факт в свою картину мира.
— А скажи-ка, Ангел, — вновь заговорил Чеслав. — Ты, когда сюда шёл, не думал, что мы можем тебе не поверить, и ты отсюда просто не выйдешь?
— Думал, — мрачно ответил тот. — Но я надеюсь на вашу разумность. Моя смерть вам ничего не даст, а последствия могут быть для вас неприятными.
— И какие же это последствия? — ласково осведомился Чеслав, и Филип почувствовал, как по спине побежали мурашки. — Надеешься на Арди?
— Нет, — отрицательно покачал головой Филип, — в этом случае Арди мстить не будут. То есть, я думаю, что не будут. Но если я не вернусь, то тем, кто убил господина Остромира, сообщат, каким образом их вычислили, и вы их больше никогда не найдёте.
— А ты, конечно, не знаешь, кто это.
— Конечно, не знаю, — подтвердил Филип. — Нужно быть полным идиотом, чтобы послать к вам человека, который хоть что-то знает. Проще уж сразу все бумаги передать.
Греки обменялись взглядами и, похоже, молчаливо пришли к какому-то решению.
— И как вам видится процедура обмена? — поинтересовался Горислав.
Филип почувствовал облегчения. Впервые за всю встречу он поверил, что уйдёт отсюда живым.
— Встречаемся в людном месте. Мы передаём вам папку, ваши люди передают нам банковский аккредитив на предъявителя.
— А если, допустим, вы попытаетесь нас обмануть? Например, подсунете пустышку.
— Мы же не сумасшедшие, — Филип изумлённо посмотрел на Горислава. — Арди ни за что не станут защищать мошенников. Это даже если они сами не решат, что мы их таким образом опозорили.
— Всё это интересно, но вы слишком много просите, — резко вмешался в разговор Ратмир. — Пять тысяч — это совершенно несуразная цифра. Мы можем поговорить о пяти сотнях. Ну ладно, пусть даже о тысяче.
— Нам нет смысла продавать эту информацию дешевле, — пожал плечами Филип. — Если вы откажетесь, мы продадим её Арди. Они, конечно, не дадут нам столько, но мы думаем, что на пару тысяч вполне можем рассчитывать. Зато у нас не будет с ними никаких проблем, а это тоже дорогого стоит.
Греки опять переглянулись.
— И при этом всем наверняка станет известно, что мы пожалели денег за информацию об убийцах Остромира, да? — с недоброй ухмылкой спросил Горислав. — Чем-то это всё-таки похоже на шантаж. Ну ладно, когда и где состоится передача?
* * *
Иван Гречин был бастардом, а отцом его был сам Горислав Грек. Рождению вне брака обычно не придавалось особого значения, и можно было бы считать, что жизнь удалась, но всё портил один неприятный момент — Иван не был признан. Это было сразу видно по фамилии, характерной для непризнанных бастардов — не отцовской, а лишь похожей на неё. Все, конечно, знали, что он сын Горислава, но без отцовского признания это был всего лишь любопытный факт, который не давал Ивану никаких преимуществ. Ну не то чтобы совсем никаких преимуществ — семейство оплатило Ивану образование, и он получал неплохое ежемесячное пособие, но всё же это было не то, совсем не то. Обидно было, конечно, и любви к папаше это не добавляло.
Впрочем, положа руку на сердце, Иван понимал, что отец в его судьбе всё же участвует. Карьера его продвигалась нетипично быстро, вот и сейчас ему доверили руководство важной операцией, о чём обычный сотник не мог и мечтать. Главное, не облажаться, а там можно будет и на полк рассчитывать, ему об этом прямо намекнули.
Штурм решили назначить на четыре утра. Ночные штурмы имеют тенденцию быстро превращаться в полный бардак, но в данном случае это было оправдано — зимняя ночь в большом городе тёмной не бывает, зато улицы пусты. За любые побочные жертвы князь спросит так, что мало не покажется. С Греков сейчас охотно спросят за всё, что они сделают, и даже за то, что они только могли бы сделать.
База «Шелони» находилась в районе, застроенном небольшими двухэтажными коттеджами на две или четыре семьи. Один такой коттедж с маленьким садом отряд занимал целиком. Главная проблема состояла в том, что скрытно сосредоточиться было невозможным — вся окрестность здания прекрасно просматривалась. Листвы зимой, естественно, не было, и любые следы на чистом снегу были хорошо видны. Войти в здание тоже было непросто — окна первого этажа были зарешечены, и входная дверь под деревянными панелями наверняка тоже была металлической.
Иван сидел в машине, припаркованной чуть в стороне, откуда открывался хороший вид на базу. Все окна были тёмными, но вполне возможно, что в здании был ночной дежурный. К вольникам Гречин относился с полным презрением, но даже среди вольников тупых было не так уж много. Те, кто пренебрегал элементарной безопасностью, просто не выживали. В общем, штурм не обещал быть лёгким. Иван предлагал дождаться, когда отряд уедет на контракт, и взять их там, но руководство эту идею отвергло — слишком велика была вероятность, что владелец охраняемого объекта заявит о неспровоцированном нападении и под этим видом оторвёт у семейства ещё что-нибудь. Истории с Арди всем хватило, никто не жаждал её повторить.
Гречин посмотрел на часы и прижал пальцем таблетку мобилки:
— Доложить о готовности, — распорядился он.
— Первый готов, — отозвалась мобилка. — Мы на позиции.
— Второй готов выдвигаться.
— Третий готов.
— Начинаем, парни, — приказал Иван, усилием воли отогнав плохое предчувствие. — И постарайтесь там потише, нам, главное, без задержки внутрь войти.
Вдали послышался быстро приближающийся рокот моторов. По машине Ивана скользнул отблеск фар, и колонна машин промчалась мимо, резко затормозив у ограды базы. Ещё два отряда будут штурмовать здание сзади и сбоку, через прилегающие участки.
Из грузовиков посыпались ратники с лестницами. Через несколько минут ворота были распахнуты, и штурмовые группы полезли по лестницам в окна второго этажа. Раздался звон разбитых стёкол, и тихая фаза операции перешла в громкую. Иван
