Никто не проронил ни слова. Я изо всех сил старался найти в его чертах сходство с Пэнси Гринлиф, Мейнардом Стенхантом и прочими замешанными в дело лицами. Безуспешно. Вдобавок, эволюционная терапия начисто стерла индивидуальные различия.
Остальные башкунчики сидели в круг у кровати Барри и подвинулись, освобождая мне место. Барри повернулся, положив голову на руку, и парик съехал ему на ухо. Сесть было некуда, если не считать пола, и по зрелом размышлении я остался стоять.
- Привет, Барри, - сказал я. - Меня зовут Конрад Меткалф. Я работаю на твоего дядю Ортона.
- Какого дядю? Я не знаю такого, - его голос был негромкий, но недовольный.
- Ортона Энгьюина, брата Пэнси...
- Ладно, ладно. Что вам нужно?
- Я исследую вашу генеалогию, не хватает только нескольких ветвей. Кто твой отец, Барри?
- У меня нет отца.
- Это Мейнард Стенхант?
- Мой отец - доктор Теодор Тустренд. Изобретатель эволюционной терапии. Он наш общий отец. - Он повернулся к своей маленькой аудитории. - Кто ваш отец?
- Доктор Тустренд, - откликнулся один из башкунчиков.
- Видите? Он отец нам всем.
- Сегодня утром я был у архитектора, - сказал я. - Он начертил дом для башкунчиков на Кренберри-стрит. Кто-то заплатил ему за это, и я не думаю, что это доктор Тустренд.
- Валяйте дальше, - сказал Барри. - Куда вы клоните?
- Кто-то заботится о тебе, Барри. Кто-то надеется, что ты вернешься домой, и готов тратить уйму денег, чтобы тебе там понравилось. Я знал Мейнарда Стенханта. У него много денег, но он не подходит. Вряд ли он стал бы тратить их все на тебя.
Барри сделал вид, будто зевает.
- Кто твой отец, Барри?
- Архитектор, наверное. А вы как считаете?
- Чем больше я приглядываюсь, тем более отчетливо вижу связь между Денни Фонеблюмом и домом на Кренберри-стрит. На чертежах его имя, не Стенханта. Считается, что Пэнси работала на него, но никто не говорит, как именно работала. Возможно, родила от толстяка ребенка - это мне так кажется. Родила ему сына и получила в награду дом и пожизненный запас запрещенного зелья и шприцев.
Произнося эти слова, я относился к ним только как к теории, однако она выглядела убедительно. Достаточно убедительно, чтобы копать в этом направлении. Вряд ли ребенок подтвердит мне ее. Интересно только, знает ли он что-нибудь вообще.
- Вы же и так знаете ответ, - сказал Барри. - Зачем вам я?
- Ты член семьи, Барри. Это не лучшая семья, и ты можешь не хотеть иметь с ней ничего общего, но это ничего не меняет. Ты находишься в самом центре всей этой истории. От тебя ничего не требуется, и все же ты участник игры. Когда я узнаю все получше, я вернусь. На всякий случай вот мой телефон.
Я протянул ему одну из своих визиток. Он взял ее не глядя и сунул под матрас.
Я собрался уходить. Я не испытывал разочарования. Я нашел Барри, и теперь у меня появилась версия, с которой я мог работать. Мне не терпелось приняться за дело. Но когда я подошел к двери, Барри заговорил.
- Подождите минуту. Я хочу задать вам пару вопросов.
- Да?
- Кто вам платит?
Я обдумал вопрос.
- Сейчас уже никто.
- Что случилось с моим дядькой, как его там?
- Его забрали в Отдел.
- Вы не очень-то любите Отдел, правда?
- Да, я не люблю Отдел, - ответил я. - Но возможно, я не люблю его не так, как его не любишь ты.
С минуту он переваривал это, потом продолжил:
- Пэнси очень расстроена?
- Спроси это у нее сам.
- Возможно, и спрошу. - Он окинул взглядом свою лысую компанию. - Ну что? Хочет кто-нибудь на пикник в сказочную страну?
- Если так, я пошел, - заявил я.
- Еще один вопрос, - сказал Барри.
Его глаза загорелись, будто он в первый раз открыл их, и я увидел в глубине их какой-то демонический разум.
- Ну? - спросил я.
- Как вы считаете, каково быть бессловесной сраной марионеткой?
21
С вертящимся в голове дурацким вопросом Барри я спустился по лестнице, миновал темную комнату и бар - задержался у стойки, чтобы отдать вторую половину купюры, - и вышел на залитую солнцем Телеграф-авеню. Мне пора было найти Уолтера Серфейса, детектива, который вел дело Стенханта после меня. Он мог оказаться еще одним протеже Фонеблюма, а мог и не оказаться, в любом случае я мог получить несколько интересных ответов, если только подберу нужные вопросы и смогу удерживать дверь ногой достаточно долго, чтобы успеть задать их.
Его адрес и телефон имелись в справочнике, который я вожу с собой в машине, но, притормозив у телефонной будки, я пошарил на полу в поисках мелочи и не обнаружил ничего, кроме нескольких пустых конвертов из-под порошка и ручки-антиграва, которую вытряхнул у меня из кармана кенгуру. Сначала я решил было остановиться у одного из магазинов на Телеграф-авеню и разменять сотню, но потом плюнул и поехал. Если уж частный детектив не сможет завалиться без предупреждения к другому частному детективу, то кто еще сможет?
Офис Серфейса размещался на верхнем этаже семиэтажного дома на краю квартала портовых складов. В таком квартале невольно оглядываешься на машину, оставляя ее даже на минуту, и, если у тебя есть хоть малейшее сомнение в том, что ты как следует запер ее, ты возвращаешься через дорогу проверить. Судя по виду квартала, Фонеблюму пришлось перекопать справочник в поисках частного инквизитора в еще более отчаянном положении, чем я. Логично. Фонеблюм ценил отчаяние, когда ему удавалось найти его, - а когда не удавалось, создавал его сам.
Голос из-за двери принадлежал женщине, и я решил, что это секретарша, что, учитывая местопребывание Серфейса, было приятным сюрпризом. Однако за дверью не оказалось ничего, кроме крошечной комнатки, и женщина сидела, положив ноги на единственный стол. Офис был меньше моего, более грязный и убогий. Сравнивая его офис с моим, я уже знал, что, увидев Серфейса, буду искать на его лице схожие черты.
- Я ищу Уолтера Серфейса, - сказал я.
- Я принимаю сообщения, - ответила женщина.
Она выглядела неплохо для пятидесяти лет и плохо для тридцати пяти скорее второе. Она посмотрела на меня и убрала ноги со стола, оставив следы на его пыльной поверхности.
- Мне нужно повидаться с ним, - сказал я. - И я спешу. - Я выложил на стол фотостат.
- Его здесь нет, - ответила она.
- Вы можете с ним связаться? - Я махнул рукой в сторону телефона, покрытого не меньшим слоем пыли, чем стол.
- Я не хочу поднимать его с постели, - сказала она. - Я передам ему вашу просьбу. Зайдите через пару дней. Неделю назад вы бы очень пригодились.
- Что случилось?
- Вы, наверное, не заметили следы крови у входа. Уолтера ранили. Он не принимает посетителей. Надеюсь, вы понимаете это.
- Кто вы? - спросил я. Судя по всему, она не особенно боялась расспросов. Я решил, что она довольно давно связана с инквизицией.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
