Производство упиралось в недостаток ресурсов, знаний и специалистов, да ещё и мощностей, поэтому развивали, то что могли и на будущее накапливали знания и людей. Потому и решили давать бесплатное общее образование для всех и одно профессиональное, хоть это и отвлекало людские и материальные ресурсы. Девизом политики племени псов стал лозунг "Нам нужны люди, особенно умные!".
Дэн - наёмный вождь
-- А мы уйдём на север, а мы уйдём на север, когда назад вернёмся не будет никого и даже лягушонка и косточек его, и косточек его... Бедный Маугли.
Шакал Табаки
Однажды сидел на охапке травы в прерии Дэн в обнимку со "слонобоем", Жёлтое Перо - вождь фоксов и Сломанный Томагавк из ирокезов, было ещё с десяток молодых охотников, но трубку курили только эти три прославленных воина и говорили тоже только они. А говорили они, о том, что зима это замечательное время для похода на север за владения бледнолицых. Снега в прерии немного и мустанги могут выкопать корм из-под снега. Надо взять побольше запасных лошадей и пойти на север. Никто ни в какой поход Бешенного Пса не посылал и тем более не отпускал. Вся прелесть ситуации была в том, что вожди, контролирующие канал вообще об этом походе ничего не знали. Просто в каждом обществе есть люди у которых как говориться шило в одном месте постоянно зудит. Поход готовился в тайне. Трое собрались и решили, где, когда и какими силами, а дальше всё покатилось по-накатанной. С собой брали запас патронов, сухпаев на несколько дней и по три запасные лошади, которые везли среди прочего и несколько разобранных вигвамов. Оделись все в меховую одежду. В поход вышло много молодых охотников и от ирокезов и от Конфедерации криков. Вождём же назначили Дэна из уважения к храбрости и безбашенности. Многие и в поход пошли только из тщеславия, чтоб потом у костра рассказывать о том как ходили на север с самим Бешенным Псом. Всего набралось человек 50 воинов. Собирались маленькими группками чтоб не вызывать подозрения. Дорогу из Квебека в Нотр-Дам перешли ночью в метель, никем не замеченные, а затем по льду перешли Сену.
Селим даже не понял как их взяли. Только-что он играл в нарды с Абдуллой и... упс, он провалился в темноту и сидит со скрученными сзади руками в каком то кожаном шалаше. Рядом валялся Абдулла, а завалить да ещё взять живьём такого монстра надо постараться, эх жаль что метель метет, сейчас их и по следам не отыщут. А рожи у похитителей были более чем примечательными, боевая раскраска делала лица поистине зверскими, впрочем, для этого она и наносилась.
Главный здесь был по всему видать чувак с веером белых перьев на голове, бритый наголо и с прядью волос на макушке. Слева от него был шкафоподобный зверского вида тип с перебитым когда-то носом и поломанными ушами, тоже бритый наголо и с пучком волос на темечке, правда перьев у него было всего два, а не веер. Справа был чувак страшнее шкафоподобного, был он весь покрыт боевыми татуировками и ещё по всей роже шли рваные шрамы явно чьих-то когтей. Имел он дурную привычку точить кривой нож нелицеприятного вида. Сейчас эти трое курили одну трубку на троих. Вернее курил главный, со шрамом точил нож, а шкаф просто пялился на Селима и время от времени почёсывал здоровенные волосатые кулачищи. Так они и сидели вчетвером, а Абдулла валялся в отрубе. Спустя минут 20 на одной из стен шкура отвернулась и оттуда была протянута свежевырезаная печень убитого бизона. Главный передал трубку видимо по старшинству чуваку со шрамом, взял одной рукой печень, а другой рукой выудил из своей меховой одежды такой длины и вида ножичек, что у бедного Селима как то всё сжалось и захотелось стать маленьким маленьким и незаметным. А перьеголовый одним взмахом срезал треть печени и брызжа кровью протянул её человеку со шрамом, который вынужден был положить трубку перед собой и взять кусок. Ещё треть пошла в волосатые ручищи шкафчика. Остальную треть он разрубил надвое и оба получивших по куску уставились на него. Главный что-то произнёс на незнакомом языке и передал половину куска печени за пределы кожаного шалаша. А сказал он на языке ирокезов: "Этот кусок Молодому Бизону за храбрость в бою".
Тут же сырая печень была без сожаления съедена, после чего все трое отрыгнули и продолжили курить трубку как ни в чём не бывало. В шалаш заглянула безухая собачья морда. Главный поманил собаку, та подошла и получила от хозяина какой-то замусоленный до неузнаваемости сухарь, после чего улеглась ему на ноги и зевнула во всю пасть показывая великолепные клыки и здоровые зубы. Снова откинулась шкура и оттуда протянули одну за другой три плошки с дымящимся напитком. Запах трав распространился по шалашу. Главный перьеголовый вытащил из какого-то мешочка коричневый камень показал спутникам, человек со шрамом отрицательно мотнул головой зато шкаф растянул лыбу до поломанных ушей. Главный вытащил снова свой ножичек и вдарил рукояткой по камню, раскрошив его на несколько кусков. Шкаф подставил свою плошку и получил туда несколько мелких кусков камня, крупные же он взял и начал макать в жидкость. То же самое начал делать и старшой. Тут до Селима дошло, что это сахар. Обыкновенные куски сахара. Вот ведь неверные пройдохи, гдеж они взяли сей продукт, ведь явно по виду сахарок то не из канала.
Меж тем таинственные похитители чаёвничали, курили, а главный трепал собаку за единственным ухом. Но всё подходит к концу и чаепитие тоже. Трубку разобрали и уложили в специальный мешочек, после чего все трое уставились на Селима недобрыми такими глазами. А главный ткнув его в грудь своим страшным ножиком спросил:
- Дую спик инглиш?
- Ноу, - ответил Селим мгновенно вспотев.
- Пар ле франсе?
- Уи, - произнёс алжирец Селим и дальше разговор проходил по-французски.
Выяснилось, что Селим из присоединившегося к арабскому селективному кластеру алжирскому монокластеру. Здесь сидел в пограничье в секрете с Абдуллой. На севере расположено много африканцев, также граничат с русскими и французами. С русскими мир и союз, с французами нейтралитет. Ну, с африканцами постоянно война. Абдулла говорит только по-арабски. Выяснив, что Селим работал на старой Земле на прокладке трубопроводов, а потом и в строительстве, допрашивавший впервые довольно улыбнулся. К этому времени Абдулла прочухался и посматривал на всё это действо снизу.
- Переведи Абдулле Селим, он поведет нас на север в страну африканцев. Хорошо будет вести - на обратном пути отпустим. Плохо будет вести - снимем скальп.
А дальше Абдулле пришлось вести отряд пришельцев на север в земли африканцев. Причем сколько человек в отряде Абдулла так и не понял. Перьеголовые разделились и шли несколькими мобильными отрядами. Абдулла вывел их пару раз на пустые поселения из мазанок. В третий раз он вывел их на солидное племя каннибалов. На шестах вокруг деревеньки торчали обглоданные черепушки. Своих в деревне не ели, ели только чужаков. Сегодня был особый праздник, на обед была выменяна белая женщина. С утра гремели барабаны и готовился большой костёр и котёл. А дальше головы вождя племени и шамана почти одновременно разлетелись тысячью брызг и отовсюду появились страшные люди на конях и с раскрашенными лицами. Они убивали всех подряд. Нападение было столь внезапным, что отреагировать на него сумели единицы, бросившиеся за огнестрельным оружием, но и оно им не помогло. Выскочившие как из под земли собаки казалось только и ждали появления людей с оружием. Едва появлялся чернокожий с оружием как ему в горло уже вцеплялся пёс сшибая жертву в прыжке. Нападавших было так много и нападали они сразу отовсюду. Племя, насчитывавшее около четырех десятков человек, перестало существовать буквально за несколько минут. Остался не тронутым нападающими только собственно праздничный обед. Обед нынче мутило от вида убитых и умирающих, а когда она увидела процесс снимания скальпа, сознание и вовсе покинуло её.
Не съеденная женщина оказалась ценным приобретением, ибо была из Родезии и возглавляла сельскую больницу под эгидой красного креста.
Второе нападение отряд сделал в наглую средь бела дня на торговый караван из Претории. Собственно караван состоял из нескольких разбитых в хлам автомобилей уже непонятных марок и национальностей, купцов и охраны. И вот едет такой караван по бескрайней заснеженной степи, по дороге между прочим. А посреди дороги конь стоит с я.....с всадником короче. А всадник с веером перьев на голове спокойно так сидит себе с огромной двустволкой на коленях и на роже раскрашенной презрение читается и к каравану этому и ко всем обитателям этих земель оптом и в розницу. Позади коня рядком сидят четыре милые собачки.
Остановился караван охрана повылазила и главный в караване к перьеголовому подошёл и попросил вежливо дорогу освободить. А тот ему.
