Дал течь Извеков, и его можно понять, возраст уже пенсионный, устал он, покоя хочет. Но если бы все было так просто…
Хитрил Денис Андреевич в своих словах, когда говорил Лиманову о продажных ментах. Не знал он, что кто-то кого-то купил, и за взятку никого не посадили. Но что, если тот же Извеков получил от Воротынцева солидную сумму денег? Если свои, московские, продаются, то что говорить тогда про местных ментов?..
Что ж, тяжело придется Карагезову, если кто-то из своих его предал, но сдаваться он не собирается. Есть в гордынском УВД отличные ребята, они-то и дали ему полный расклад по криминальной картине в городе. Поэтому он был на все сто процентов уверен в том, что за громкими убийствами стоит приемный сын покойного Воротына. И за своего «крестного отца» он отомстил, и о себе в полный голос заявил. Но именно тем Леонид Николаевич и опасен, что нет больше в городе противовесов ему вроде Гурцула. Неограниченная у него теперь власть, а это значит, что уровень преступности станет еще выше. На улицах, может, будет спокойно, а противозаконное предпринимательство, коррупция и, как следствие, теневой оборот возрастут. Щупальцы криминального спрута и так глубоко проникли во властные структуры, а теперь они просто парализуют город. Именно поэтому с Воротыном нужно кончать. И пока у Дениса Андреевича есть возможность раздавить гада, он будет действовать вопреки всему…
В обычной гостинице Карагезов остановиться не мог, даже ведомственная гостиница при УВД устраивала его не очень. Но местный прокурор в своем рвении угодить московскому начальству организовал для группы целый дом на окраине города. Хороший дом, большой и даже с прислугой – горничной и кухаркой.
Дом этот принадлежал местному и весьма успешному бизнесмену, обвиняемому в уклонении от уплаты налогов. С доказательствами его вины туго, скорее всего, следствие зайдет в тупик, но городской прокурор сумел извлечь выгоду из этого дела. И, в принципе, Карагезов не имел ничего против. Было же уклонение от налогов, так пусть хоть как-то неплательщик ответит за это. Если вообще можно считать наказанием безвозмездную помощь родному правосудию…
От горничной и кухарки Денис Андреевич отказался: не было в его бюджете графы на оплату их услуг. Но хозяину дома это не очень понравилось, и он вернул горничную, чтобы та следила за порядком. Сам, из своего кармана ей заплатил. Все правильно, дом должен быть под присмотром, иначе он быстро превратится в бомжатник.
Елене Давыдовне было уже далеко за сорок, и климакс уже начала старить ее. Красотой она и в молодости не блистала, а сейчас в ее внешности и вовсе не осталось ничего привлекательного. Впрочем, будь она хорошенькой, Каразегов все равно не стал бы клеиться к ней. Принципы у него, да и жену он любит.
Елена Давыдовна жила в доме постоянно. Обычно к тому времени, когда Денис Андреевич возвращался с работы, она уже отдыхала и, как правило, ни на кого не реагировала, но ему старалась угодить. Видимо, получила от своего хозяина поручение обхаживать начальника. И ужин в спальню принесет, и чаем на ночь напоит.
И сегодня она подала ему ужин. Поставила на стол тарелку с кашей, масленку, корзинку с хлебом и чай в широкой фарфоровой кружке с удобной ручкой. Все, больше ничего не ужин ему и не нужно.
– Спасибо, Елена Давыдовна.
– Я еще чай на ужин подам, – как-то грустно улыбнулась она. – Или лучше вина? Никита Петрович сегодня был, несколько бутылок привез. Хорошее вино, французское. Сказал, что дело закрыли…
– Очень хорошо.
Не смогла Фемида проглотить неплательщика налогов, зато очень сильно напугала его. И не станет Никита Петрович выселять своих незваных постояльцев и еще вином за свой счет их будет поить. Впрочем, он и раньше засылал московским гостям такого рода презенты.
– Ну, так что, вино подавать? – спросила горничная.
– Да. Всем по бокалу. И мне тоже. Можно прямо сейчас…
После бокала вина Карагезова потянуло в сон. Ничего в том удивительного – намаялся он за последнее время.
А ночью ему приснился сон. Елена Давыдова зашла к нему в спальню и, не раздеваясь, легла в постель, начала его ласкать. Ему бы выгнать ее, но на него вдруг нашло. Так нестерпимо захотелось женщину, что и на ласки он откликнулся, и сам в наступление перешел…
Сон был настолько четким, что, проснувшись, Карагезов глянул, не спит ли рядом с ним Елена Давыдовна. Не было никого в спальне. Но постель смята, и голова у него тяжелая, как двухпудовая гиря, под черепной костью пульсирует боль, и мышцы тела ноют, как будто он всю ночь мешки разгружал… Может, это и не сон был вовсе?
Денис Андреевич перевел взгляд на стол, где с вечера оставалась посуда. Но не было ничего: видимо, Елена Давыдовна все убрала. И пустого бокала из-под вина не видно, и не с чего взять образцы для анализа. Придется кровь сдавать, чтобы узнать, какую дрянь подмешали ему в вино.
Карагезов вскочил с кровати, преодолевая недомогание, оделся, спустился вниз, в комнату к Елене Давыдовне, но там ее не застал. А дежурный сказал, что горничная ушла еще ночью. Вся заплаканная ушла. При этом Валера Косухин как-то странно посмотрел на Дениса Андреевича, как будто это он ее обидел.
– Косухин, а почему ты на меня так смотришь? – не на шутку разволновался Карагезов.
– Так она от вас шла, Денис Андреевич. К себе в комнату зашла, побыла там и совсем ушла.
– А что случилось, не сказала?
– Нет… А что случилось?
– Давай, Косухин, поднимай людей. Елену Давыдовну будем искать.
– Зачем?
– Затем, Косухин, затем… Затем, что засланная казачка она, Косухин.
Карагезов поднялся к себе в спальню, глянул на экран включившегося вдруг телевизора и обомлел. Он буйствовал в своей постели, срывая с Елены Давыдовны одежду. Она сопротивлялась, пытаясь столкнуть его с себя, но так не смогла с ним ничего поделать… Это было самое настоящее изнасилование.
Видео крутилось без звука, но можно было себе представить, как орала Елена Давыдовна. Но, может, она даже не пикнула, просто изображала крики, а затем и стоны… Нельзя ей было вчера ночью поднимать шум, этим бы она привлекла к себе ненужное внимание, и чей-то коварный план обрушился бы, что называется, на самом интересном месте. А еще коварная горничная могла выдать себя фальшью в своем взывающим к пощаде голосе. Значит, запись изначально велась без звука.
Денис Андреевич вздрогнул, услышав звонок своего телефона.
– Гражданин следователь? Доброго вам утра. Если оно доброе, – с легким намеком на одесский говорок произнес чей-то сиплый, гнусавый голос.
Карагезов молчал, стиснув зубы. Незачем спрашивать, кто ему звонит, если ясно и так, что это часть хитро спланированного плана.
– Зачем сестру мою обидел, гражданин следователь? Петухом петь желаешь, так мы тебе это устроим!
– Хватит ломать комедию! – не выдержал Карагезов. – Чего ты хочешь, не знаю, как тебя там?
– Отмашку на Гурцула дал Кирилл Лиманов. Если ты с этим не согласен, пеняй на себя. Если согласен, Елена Давыдовна заберет заявление.
– Заявление?
– Да, через пять минут оно будет в полиции. Тебе нужны неприятности, гражданин следователь?
Каразегов ошеломленно смотрел на экран телевизора. Елена Давыдовна больше не сопротивлялась и даже стала получать удовольствие. Но вот она снова попыталась вырваться, и все потому, что он перешел к извращенной фазе секса. К той фазе, которую он и с женой-то себе не позволял. Видно, крепкую дозу дурмана он вчера употребил вместе с вином. Есть такие наркотики, которые превращают нормального человека в сексуального монстра. А Елена Давыдовна очень хорошо справлялась со своей ролью, и казалось, что ее действительно насилуют.
В принципе, Каразегов мог бы доказать свою невиновность. Сдать кровь на анализ, выявить в ней наркотическое вещество, затем допросить Елену Давыдовну, вместе с ней вывести на чистую воду и тех, кто заказал этот спектакль. Ну а вдруг она не признается? Вдруг начальство решит, что наркотик он употребил по собственной воле? Ведь это не какой-то там банальный шантаж, за этим стоит Воротынцев-младший со всей своей мощью, которую он мог обрушить на Карагезова. Эта мразь запросто сможет организовать травлю по всем фронтам – и начальство будет прессовать Дениса Андреевича, и средства массовой информации смешают его с дерьмом. А как перед женой оправдаться? Да Лида же проклянет его, если увидит, какие вещи он вытворяет в постели с горничной…
– Нет, неприятности мне не нужны.
– Вы принимаете наши условия?
Надо соглашаться на правила игры, но принимать их не стоит. Иногда нужно отступить, чтобы затем атаковать с другого фланга.
Не отступится он от Воротынцева, обязательно что-нибудь придумает, чтобы раздавить мафиозного спрута. Так что пусть эта сволочь не радуется своему временному успеху…
– Да, принимаю.
– Условий несколько. В ящике стола находится кейс, там все подробно написано. Через пять минут я вам позвоню, вы должны дать мне свое согласие по всем пунктам. Если нет, заявление будет в полиции.
