Поэтому когда Бернанке, не задумываясь, отказывается предоставлять нам информацию о кредитах в триллионы долларов, которые он недавно выдал в рамках программы антикризисных мер, поскольку это якобы «контрпродуктивно», он в действительности заявляет: «Вас это не касается».
Возможно, закон на его стороне, но он поступает вопреки Конституции. Суды в сложившейся ситуации никогда не вынесут решение, обязывающее председателя ФРС раскрыть информацию, которая нужна Конгрессу или гражданам. Требования большей прозрачности раздаются в адрес Вашингтона с каждым днем все громче. Люди устали наблюдать за тем, как сотни миллиардов долларов по плану Полсона передаются министру финансов, тогда как Конгресс не имеет ни малейшего представления о том, на что они будут потрачены.
На протяжении десятилетий несколько членов Конгресса, среди которых Луис Макфадден, Райт Патман и Генри Гонзалес, требовали, чтобы ФРС предоставила свои бухгалтерские книги для инспекции Конгрессу и аудита Главному бюджетно-контрольному управлению. Хотя кое-каких уступок удалось добиться — через три недели после собрания Федерального комитета по операциям на открытом рынке ФРС были опубликованы протоколы и предоставлена некоторая статистика — суть операций ФРС по-прежнему скрыта от Конгресса.
В ходе изучения проблемы я заметил одну закономерность: чем больше власти получает ФРС, тем большей секретности она требует. Даже сегодня ФРС не предоставляет никаких отчетов о таком относительно простом денежном агрегате, как М3. М3 — это индекс, показывающий, сколько денег напечатано (что можно измерить различными способами). ФРС на сей счет дает довольно беспомощное обоснование — они якобы экономят деньги. Экономят деньги, не считая их? Может быть, они думают, что никто не заметит, сколько денег они создают, отказываясь отчитываться в этом?
В наши дни ФРС выдает триллионы долларов тайных кредитов и гарантий, внушительно увеличивая свой баланс, а нам практически ничего не говорится о ее сделках с центральными банками других государств, о том, какие страны и валюты получают антикризисную поддержку или какие «друзья» в деловом и банковском сообществе пользуются большей благосклонностью, чем другие.
С недавних пор прозрачность стала злободневной темой для Конгресса, поскольку люди пробудились и послали нам сигнал. Именно поэтому по всей стране растет «Движение чаепития». В нем участвуют не консерваторы или либералы, республиканцы или демократы. К нему присоединяются представители всего политического спектра.
Я представлял в Конгрессе проект закона о прозрачности Федерального резерва HR 1207, который в Сенате представлял прогрессист/социалист (и мой друг) сенатор Берни Сандерс от штата Вермонт. Уверен, если бы мы в палате представителей проводили открытое голосование по этому законопроекту, немногие бы выступили против него. Это свидетельствует об озабоченности американских граждан и о том, как члены Конгресса начинают получать о ней сигналы. Хотя со стороны может показаться, что Конгресс игнорирует мнение граждан, но когда люди высказываются громко и достаточно четко, политические животные в Вашингтоне реагируют.
Со времен учреждения Федеральной резервной системы в 1913 году в Конгрессе всегда присутствовало хотя бы несколько человек, которые старались разоблачить ее махинации. ФРС не поддавалась, и обычно суть аргументов против аудита заключалась в том, что по отношению к определенным лицам и сторонам должна соблюдаться конфиденциальность, а гражданам о ФРС вообще не нужно много знать. До 1978 года у Главного бюджетно-контрольного управления не было полномочий для аудита бухгалтерии Федеральной резервной системы, и под этим предлогом он не проводился. После того как Конгрессу пришел запрос, был, наконец, принят закон, предоставляющий Главному бюджетно-контрольному управлению право на инспектирование ФРС, однако его полномочия были жестко ограничены, и все важнейшие аспекты аудита открытым текстом исключались.
ФРС будет это отрицать, но у нее есть тысячи причин держать в тайне всю свою деятельность именно потому, что она обладает огромной властью по управлению денежной массой и регулированию процентных ставок. Это было ясно со времен ее основания в 1913 году, и всегда хотя бы несколько членов Конгресса требовали от нее подотчетности.
Конгрессмен Райт Патман в 1964 году как председатель Комитета по финансовым услугам палаты представителей США пригласил Альфреда Хайеса, очень влиятельного президента Федерального резервного банка г. Нью-Йорк, выступить перед комитетом. В ходе дискуссии по поводу прозрачности Патман с раздражением сказал Хайесу: «Вы можете налагать вето на все, что делает президент. Вы можете налагать вето на все действия Конгресса и, в сущности, вы это уже делаете. Вы заходите слишком далеко».
Честно говоря, я считаю, что это слишком мягко сказано, поскольку приблизительно год назад в самый разгар антикризисного процесса Федеральная резервная система завладела невероятной властью и по своей влиятельности в мире намного превзошла Конгресс и президента за всю историю Соединенных Штатов.
Патман обвинял ФРС в непомерной скрытности, чрезмерной независимости и в том, что она является инструментом банкиров с Уолл-стрит. Хотя Патман был прав в своих обвинениях, для решения проблемы он не требовал возвращения золотого стандарта. Он хотел, чтобы Конгресс взял на себя полномочия по созданию денег и контролю над процентными ставками и стремился действовать во благо небогатых людей, представителей малого бизнеса и фермеров. Популисты тогда, как и сейчас, хотели вновь переложить ответственность за деньги и кредиты на Конгресс. Хоть это и похвальная цель, этого недостаточно для решения проблемы постоянного обесценивания денег — решить ее способен только золотой стандарт.
Однако Патман на протяжении всей своей карьеры (1929–1976) не уставал предупреждать о том, чем опасны неограниченные полномочия ФРС, и упорно требовал контроля над всей ее деятельностью. Хотя я впервые попал в Конгресс в апреле 1976 года, наши дороги не пересеклись; в последний год в Конгрессе у Патмана были проблемы со здоровьем. Но с 1979 по 1984 год я тесно сотрудничал с Генри Гонзалесом по разным вопросам, в частности по МВФ и прочим банковским делам. Он занимал пост председателя Банковского комитета (1989–1995) и возглавлял популистскую фракцию более тридцати лет (1961–1999), всегда требуя аудита и сокращения полномочий ФРС. Задолго до того как Патман стал председателем Банковского комитета, конгрессмен Луис Макфадден от штата Пенсильвания предпринимал такие же попытки предостеречь американцев о том, как опасно передавать столь широкие полномочия в руки тех, кто держит под контролем Федеральный резерв и банковскую систему. Хотя популисты ни в прошлом, ни сейчас не выступали в защиту обеспеченных денег, они всегда разделяли наше убеждение в том, что прозрачность имеет важнейшее значение для любых достойных преобразований. Даже сегодня, несмотря на то что многие либералы и консерваторы вместе с популистами требуют низкой стоимости кредитов и низких ставок процента, мы все можем объединиться и потребовать от ФРС положить конец секретности. Последуют реформы, и мы докажем, что только обеспеченные деньги соответствуют Конституции.
Я уверен, что сегодня сложились более благоприятные условия для реальных действий, чем во времена учреждения ФРС в 1913 году. Сейчас у нас есть все основания надеяться на проведение серьезной оценки деятельности ФРС в свете Конституции.
13
Экономический аспект
Возможно, кого-то убеждают моральные и конституционные аргументы против ФРС, но Конгресс и общество в целом редко прислушиваются к подобным доводам. Сторонники центральных банков и фиатных денег обычно виртуозно играют на человеческих страхах, связанных с экономическими проблемами, и общество с готовностью принимает обещанную ими панацею. Для привлечения большинства используется множество уловок, если не откровенной лжи об экономике.
Я не перестаю удивляться, как продвинулось общество в технологическом плане после промышленной революции благодаря гениальным достижениям в области физики, химии, компьютерных технологий, медицины, электроники и авиакосмической промышленности. Народы мира, лишь частично понимая, как работают свободные рынки, в полной мере вкушают преимущества созданного изобилия. Но при всем этом мало кто осознает простейшие экономические истины, касающиеся денег. На протяжении нескольких поколений нам внушали, что нам необходим центральный банк для того, чтобы деньги были эластичными. Мы принимаем эту довольно странную идею практически без вопросов. Но вдумайтесь, что она подразумевает: если вам требуются деньги, нужно просто напечатать их.
