машина с красными надписями и крестами. Она ехала с небольшой скоростью, и я успела увидеть за стеклом автомобиля знакомое лицо. Это же Ильяс, фельдшер скорой, который работал с тетей Аней! Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я рванула наперерез скорой, размахивая руками, как ветряная мельница.
Машина со скрипом тормозных колодок остановилась, дверь резко распахнулась, Ильяс удивлённо меня окликнул:
-Верочка? Ты как здесь оказалась? Ты зачем под машину кидаешься?
Я прохрипела: - Ильяс, помоги!
И дернула его за рукав синей скоропомщной робы. Ильяс тут же посерьёзнел, выскочил, подхватил свой оранжевый чемодан и зашагал следом за мной. Следом за ним из машины вышел ещё один смутно знакомый парень, пристроился рядом с Ильясом. Идти тут несколько метров, только за угол повернуть. Рейнар по-прежнему лежал в той же позе, и я совсем испугалась, шепотом сказала:
-Вот… Ильяс, помоги!
Ильяс и тот, другой, парень, кажется, его Димой зовут, склонились над Рейнаром, перевернули его на спину. От увиденного меня затошнило. Весь камзол спереди промок от крови, и она капала с одежды маркиза на скамью, а с нее землю. Но он был ещё жив, так как коротко простонал, когда его повернули. Дима начал разрезать одежду с маркиза, а Ильяс цыкнул на меня:
-Что стоишь? Бегом неси носилки из машины! И скажи Андрюхе, пусть ближе подъедет! Хоть в салон затащим!
Я на подгибающихся ногах вновь поплелась к скорой. Сказала водителю, получила от него свёрток с мягкими носилками и пошла назад. Парни втроём быстро затащили Рейнара в салон машины, камзол и рубашка уже были срезаны с маркиза. О Боже! Глубокая рана шла по боковой поверхности грудной клетки, вдоль ребер, оттуда текла кровь, а из мышц плеча торчал болт от арбалета! Мне и вовсе стало плохо и я начала оседать, цепляясь за открытую дверь автомобиля. Ильяс повернулся ко мне:
-Вера, иди отсюда, а? Вон Рахмон выглядывает, иди к нему! А парня этого в хирургию надо.
Я тихо пробормотала:
-Ильяс, нет! Нельзя нам в больницу, он иностранец! И по русски не понимает и страхового у него нет.
Ильяс нахмурился:
-Вера, не финти! Откуда в нем это украшение? - он кивнул на арбалетный болт - и одежда странная… ролевики, что ли? Вы с этого фестиваля, что на турбазе? Подрались мужики?
Я часто закивала головой, да, ролевики! Вовремя этот фестиваль случился!
-Да, Ильяс, там мужики поддали крепко и начали приставать ко мне, А Рейнар заступился за меня. Вот так и получилось! Нельзя нам в больницу! Он, правда, иностранец, а сейчас менты явятся. Сделайте, что можете, я заплачу!
В этот момент я не думала о том, что нам куда-то сейчас надо пристроиться, есть ли у меня вообще карты земные с собой... главное, чтобы мне сейчас помогли. Ильяс смягчился, вновь отправив меня к Рахмону. А ведь точно! Надо спросить, свободна ли наша квартира? Моя квартира, доставшаяся от бабушки, прочно была сдана и квартирантов сей момент я не выселю.
Через служебный вход я зашла в кафе, навстречу мне уже спешил Рахмон:
-Верочка, ай, кызым! Что с тобой? Как ты здесь оказалась? Пойдем, пойдем в мой кабинет, умоешься! Ты цела? А то вся в крови, руки, лицо, куртка вон…
Торопливо говорил Рахмон и подталкивал меня к своему маленькому кабинетику. И впрямь, глянув на себя в зеркало над небольшой раковиной, я ужаснулась. Светло-голубая куртка вся в бурых разводах, руки в крови, так ещё и лицо в засохшей крови! Вампир со стажем! Торопливо умылась, сняла куртку. Футболка почти чистая, небольшое пятно крови сбоку.
Оттянула футболку, чтобы посмотреть, нет ли ещё пятен крови на одежде, резко защипало кожу по внутренней поверхности плеча. Стянув футболку, обнаружила длинную царапину, кровь там уже свернулась и футболка присохла, а сейчас, дернув ее, я вновь вызвала кровотечение. Увидела на столе у хозяина упаковку бумажных салфеток, взяла пару штук и приложила к ране. Поверх опять натянула футболку, пока сойдёт. На столе у Рахмона ещё стояла пиала с зелёным чаем, вазочка с каким-то вареньем, янтарно-желтым, прозрачным, и пышная лепешка. Я сглотнула голодную слюну, но тронуть хоть кусочек лепешки не решилась. Рахмон, пока я проводила себя в порядок, деликатно вышел из кабинета. Сейчас он осторожно постучал в дверь, прежде чем открыть ее. Я сказала, чтобы он заходил. Рахмон вошёл, держа в руках мой рюкзачок, тоже испачканный в крови. Неужто я с ним так и переходила с места на место? Совершенно не помню! Рахмон, протягивая мне рюкзак, спросил:
-Вера, это, наверное, твой? Или того парня, что сейчас Ильяс с Димой штопают в машине? Сумка эта валялась возле скамейки, и немного испачкалась. Вот, возьми.
Я поблагодарила доброго дядьку, взяла свой рюкзак. Что там у меня, все сейчас из головы вылетело от стресса, надо хоть посмотреть. Так, мое форменное платье, пара тетрадей с записями лекций, разные ручки, скрепки, карандаши, в общем, обычный ученический хлам. Под руку попалось что-то плотное, продолговатое. Вытащила. Ага, это закрывающийся на молнию пенал для небольших тетрадей, открыла, там лежал небольшой блокнотик и оба моих паспорта - российский и заграничный. Ура!! Хотя бы не без документов! А где мои банковские карты?? И тут меня как обухом по голове - я же сама, наводя порядок в рюкзаке, перед началом учебы, вынула карты из портмоне! В Валенте они мне не нужны, а на Землю в ближайшее время я не собиралась. И теперь карты мирно лежали в ящике письменного стола дома, в Трумеле!! Вместе с телефоном с земной сим-картой! Зашибись!! Без денег, без телефона… с раненым Рейнаром на руках… а я ведь пообещала парням оплатить работу… Ой, как фигово-то! Я неловко улыбнулась, спросила:
-Дядя Рахмон, вы не скажете, наша старая квартира сейчас свободна? Нам придется пожить там немного, если она свободна.
Чайханщик внимательно глянул на меня, спокойно произнес:
-Да, свободна, неделю назад жилец освободил, парень из наших был, я проверял, там все чисто и цело, сейчас ключи тебе отдам. Но тебя что-то беспокоит, ещё что-нибудь надо?
Точно! Надо позвонить Саше! Перейти сейчас в Канаду я не смогу, даже если сильно
