— Не всегда.
— Ну разве только не ночами.
Я потянулась к тетради. Может, уже лекцию надо пописать? А то неловко вспоминать, как задремала на стуле, а он потом меня относил в кровать.
— Думаешь, Лученко замешана?
— Думаю, она инициатор. Зачем ей на вечеринке ее парня девушка, которая только и будет на себя все внимание его забирать? Но не стала бы действовать открыто, — продолжает мне втолковывать Арина. — А вот теперь у нее руки развязаны.
Я молчу. Мысли, от которых я бежала все выходные, меня нагнали сегодня.
— Ревность, Юль. И зависть. Помнишь Жанну со второго курса, с которой он тоже перепихнулся?
— Помню, конечно. Но он ее быстро послал.
— Потому что гадости начала говорить про тебя. Девчонки приходят и уходят, а ты остаешься с ним. Им обидно. Полина хоть и звезда, но тоже девушка.
— Она не дура. — Я не хочу сдаваться. — Понимает, что с Яношем ничего не может быть серьезного. Это не Алехина.
— Ну да! Каждая хочет быть особенной и единственной для своего парня, чтобы она ни говорила.
— Но не с Яношем. — Вспоминаю наш ночной разговор. — Он не готов. И не факт, что когда-нибудь нагуляется.
— Думала, значит? — Арина, похоже, решила из меня все сегодня вытрясти. — А если бы ты была свободна и у тебя не было Ромы…
— Ничего бы не изменилось, — обрываю Солдатенкову. — Думаешь, я не понимаю, что была бы одной из? Да я же вижу, с какой частотой он их меняет! Лученко только и задержалась. И то ненадолго. Для меня это была бы катастрофа — влюбиться в Разумовского.
Солдатенкова недоверчиво ухмыльнулась, но спорить не стала, а у меня перед глазами вспыхнул образ Лады с ее историей. А братья Разумовские очень похожи, как бы между собой не конфликтовали.
— Лучше быть его другом, так он сам всегда будет рядом, да, Юль? — У Солдатенковой третий глаз после гриппа открылся, что ли?
На всякий случай молчу. Мне не нравятся слова Арины.
На второй паре Янош не появился, я и не ждала. Но его нет и на третьей, а она сегодня последняя.
Начинаю беспокоиться.
— Я спал, — радостно сообщает Разумовский, когда сталкиваюсь с ним после пар. — Заноза, пошли позавтракаем? Торопился, чтобы успеть на тренировку. Ты как?
Сверкает как начищенный чайник. Глаза искрятся светом, на губах улыбка. Волосы, как всегда, в беспорядке, но от этого хаоса на голове наши девчонки с ума сходят. Невольно задерживаю взгляд на губах. Когда я уже забуду тот поцелуй? Он ведь ничего не значил.
— Отлично, спать только хочется. С одним балбесом полночи переписывалась вместо того, чтобы отдыхать.
Он довольно смеется, обращая на себя внимание проходящих мимо студентов. А у меня из головы не выходят слова Солдатенковой. Воображение не к месту разыгралось. Еще и Рома не приедет на Новый год. Спасибо скайпу, хоть не забываю, как он выглядит.
— На пятницу ничего не планируй, Хулия, — деловито произносит клоун. — Вот совсем ничего.
— Вечеринка? Которую ты перенес?
Мое платье не зря висит в шкафу. Не зря.
— Нет, вечеринка переносится на следующую неделю, но праздничные мероприятия в честь моего дня рождения продолжаются.
— Родители, что ли, приезжают?
Грустный выдох стал красноречивым ответом. Все понятно. Но до пятницы надо еще дожить, а если Аринка права и теперь Лученко будет на мне отыгрываться, то, при новых вводных, о здоровье мне точно нужно побеспокоиться.
— Пошли позавтракаем, иначе с ума сойду от голода. — Янош тянет в буфет, и я покорно иду за ним. Интересно, как он отреагирует.
— Ты уверена? — Недоверчиво таращится на меня, когда спустя десять минут рассказываю ему о том, с кем я застукала Лученко. — Юль, мы его мельком видели больше месяца назад.
— Сам решай. — Протягиваю ему телефон. — Фото не очень, согласна, но узнать можно.
— Похож, — в конце концов признает Разумовский. — Ох… Я в шоке. Полина?
— Они явно очень хорошо друг друга знают, — подливаю я масла в огонь. — Сели в джип и уехали вместе.
— Жаль, номера машины не видно, — задумчиво говорит Янош.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Полистай фото, там есть. — Киваю на мобильный. — Я думала, может, Бессмертного попросить? Он ведь тоже лицо заинтересованное, его партнер в истории замешан.
— Есть идея получше, но придется немного подождать.
— Что за идея?
— В пятницу узнаешь. Пошли на тренировку. Нос, кстати, в идеальной форме, зря только нервничали.
Аринка уже на трибуне сидит, когда я чуть раньше других девчонок выхожу на площадку. Она тоже обещала прийти поболеть за меня. И это очень приятно. Машу ей рукой, чтобы спускалась ко мне.
— Янош тоже здесь, не видела?
Солдатенкова сначала отрицательно качает головой, а потом тихо спрашивает:
— А ты уверена, что они расстались? Как-то не похоже.
Оборачиваюсь с дурным предчувствием. И не зря. Они стоят метрах в пятнадцати от нас и очень близко друг к другу. Полина держит его за руку, что-то ласково говорит. Я отлично вижу ее лицо. Встречаюсь с ней глазами даже не на мгновение, на долю секунды, но этого достаточно. Я все поняла.
Поняла и то, что сейчас произойдет. Сердце больно кольнуло, и я уже приготовилась к неизбежному. Поцелую.
Но как же я ошиблась!
Глава 32 Янош
Янош
Заноза нервничает. Улыбается, быстро отвечает, адекватно, в общем, реагирует. Но нервничает. Теребит в руке лямку рюкзака, постукивает указательным пальцем по бедру, кусает губу. Явные признаки, что с Занозой что-то не в порядке. Есть и другие, я многое узнал о Вьюгиной за это время. И с каждым шагом, приближающим нас к спортзалу, ее нервозность ощущается все сильнее. Еще чуть-чуть, и ее можно будет потрогать.
Первая тренировка после того, как Юле чуть лицо не разбили мячом. Она боится и психует. Но никогда мне в этом не признается. Ладно, разберемся, что здесь происходит.
Юлька уже скрылась в конце коридора, пошла переодеваться. Непрошеные мысли снова в голове, думал, смог с ними договориться, чтобы не лезли, но нет. Заноза в шортах… Воображение как у пятнадцатилетнего юнца разыгралось, да еще и все выходные без секса. Полина два раза звонила, но отвечать не стал. Не дура — поймет. Больше не звонила. Значит, поняла.
— Привет! Зашел поболеть? — Легка на помине.
— Привет, ага.
— Как твоя малютка? Пришла в себя?
Мне не нравится, как она называет Вьюгину. Не нравится снисходительный тон. Детка, ты не лучше ее!
— Увидим.
Она не уходит, стоит рядом, ждет чего-то. А потом берет меня за руку и чуть ли не прижимается ко мне.
— Мне так хорошо с тобой, Янош, ни с кем так не было, как с тобой, — взволнованно тараторит, а я не узнаю всегда сдержанную Лученко. Что она несет? — Поехали ко мне после тренировки! Я так соскучилась за эти дни. Ты не отвечал на звонки, я испугалась, что с тобой что-то случилось.
Делает еще шаг ко мне, глаза сейчас, как у Бэмби: жалостливые и безумные. Ее покусали, что ли?
Э, нет, детка, так дело не пойдет.
— Поль, ты траванулась чем-то? — тихо и ласково говорю я. — Какое «соскучилась»? Мы просто спали. Теперь я сплю в другом месте. Но спасибо за все, было неплохо.
Не ожидала. По глазам это вижу. Нет, серьезно?! Сама же предложила сразу чистый незамутненный секс.
Не успеваю отреагировать. Твою же!.. Потираю ушибленную щеку — рука у Лученко тяжелая. Второй удар уже блокирую, разумеется.
— Сдурела?! — Отталкиваю от себя Полину, но она больше и не лезет. В себя приходит — глаза все еще горят ненавистью, но на лице уже привычная маска. — Что на тебя нашло?
Она молчит, поправляет волосы. Вот, черт! Как я мог так облажаться?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пока соображаю, что делать дальше, Лученко разворачивается и уходит. К лучшему. Пусть успокоится, а потом поговорим. Оглядываюсь по сторонам. Щека по-прежнему горит, да и ладно, не в этом проблема. Проблема в другом. В испуганных глазах Занозы. Видела, значит.
