Похоже, инстинктивно я уже поняла, как работают эти умные двери, потому что первую открыла без труда — просто касанием по радужным рисункам-спиралям. Мы вошли в большую приёмную, где на диванчиках вповалку спали милашки-рабыни из гарема. При нашем появлении все как одна вскочили, и в неярком свете лампы блеснули лезвия кинжалов. У каждой из десятка девушек было оружие! Значит, они не просто наложницы, но и телохранительницы?
Я растерялась, но Некс проявил больше смекалки и выступил вперёд:
— Пропустите к венценосному императору! Дело не терпит отлагательств!
— Ваше императорское высочество, — девушки присели в реверансах, шурша юбками по мрамору пола, и одна из охранниц чуть ли не ползком направилась к двери, отворила её касанием руки и скрылась в спальне. Оттуда донёсся её тихий голос:
— Ваше императорское величество, прошу простить меня за внеурочное вторжение, но к вам с неожиданным визитом ваш венценосный сын, его императорское высочество Атахавиринекс.
Недовольное бурчание императора разозлило меня, и я, схватив Некса за руку, влетела в спальню, которую покинула полтора часа назад:
— Спасибо, что согласились принять нас на аудиенцию, император! Хотелось бы обсудить с вами вопросы безопасности вашего сына, который по странному совпадению является вашим наследником и будущим императором!
Курт приподнялся на постели, опираясь на локоть, и глянул на меня с плохо скрываемым изумлением:
— Эсси, что вы себе позволяете? Выйди, Ки, оставь нас наедине.
Охранница или наложница, уж не знаю, кем она тут прислуживала, с реверансами выползла из спальни, за ней затворилась дверь, и я перестала сдерживать себя:
— Хотя о чём я говорю?! Вон, полным-полно невест в замке, женитесь и заделаете себе ещё одного, если этого убьют? Вы отдаёте себе отчёт, что ваш сын перенёс два покушения за одну ночь? Понимаете, что по замку свободно разгуливает убийца, который охотится за беззащитным ребёнком, а из охраны у него только я и моя чихуашка?
— Что вы себе позволяете?!
Курт встал, откинув покрывало, вытянулся передо мной во весь рост — смешной в своей смирительной сорочке и внушительный в праведном гневе. Такой… импозантный, величественный… Как ему удаётся так выглядеть в любом обличье? Вроде бы эта идиотская рубашка должна превратить его в клоуна! Однако мне захотелось присесть в реверансе, прямо вот какое-то животное желание…
Машка, встряхнись!
— Я позволяю себе высказать некоторые сомнения в любви, которую вы должны бы испытывать к вашему сыну!
И даже ногой топнула от избытка чувств. Курт сдвинул брови, и на его лбу прорезалась морщина. Некс встал между мной и отцом, сказал тихо, но значительно:
— Меня хотели убить, а эсси Маша напугала убийцу. Она сказала, что я буду в безопасности лишь в ваших покоях, отец.
— Виуз, — только и смог сказать Курт. Глянул на меня, но, наверное, мой взгляд не слишком понравился ему, потому что потрепал сына по волосам и махнул на кровать: — Ложись спать, мой мальчик, утром выясним все подробности. А вы, эсси, потрудитесь пройти со мной в гостиную.
Ах-ах, какие мы строгие! Любая драконица наложила бы в панталоны из змеиной кожи при таком приказе, а мне стало смешно. Он просто мужик, который пытается выглядеть выше, чем он есть. Если честно, ему удаётся, но я всё вижу и понимаю. Я понимаю, что это нелегко — империровать империю. Но его святая вера, что преступления — удел жалких людишек, умиляет и пугает одновременно…
Курт хотел закрыть дверь в спальню, но я не позволила, подняв руку. Не хочу терять Некса из вида ни на секунду. Император снова бросил на меня обжигающий взгляд правителя:
— Я начинаю считать, что дал вам больше привилегий, чем следовало бы.
— Ваше императорское величество, — вежливо, но едко ответила я, — я с удовольствием променяю право сидеть в вашем присутствии на возможность высказать вам всю правду в лицо.
— Вы не можете проявлять уважение к правящей особе, да? — съязвил и Курт, открывая мановением руки скрытый шкафчик в стене. — Вы обязательно должны говорить всё, что вам приходит в голову?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А вам часто говорят правду, император? — осведомилась я, глядя, как он вынимает из ниши бутыль тёмного стекла и два кубка.
— Мои шеччи никогда не лгут.
— Я не знаю, кто такие шеччи.
— Девушки, прислужницы.
— Наложницы.
— В том числе.
— И охранницы.
— В том числе.
— А у вашего сына — только дура Фирис. И наставник, который предпочитает читать молитвы вместо того, чтобы обеспечить круглосуточную охрану.
Курт протянул мне кубок, будто вырезанный из цельного куска камня, и задумчиво ответил:
— Форма вашей претензии мне не нравится. Но её содержание кажется искренним и правдивым.
— Мальчик в большой опасности, — я приняла кубок и осторожно понюхала содержимое. Пахло сладким и крепким алкоголем. Эх, не время надираться, конечно, но расслабиться не помешает.
— Пейте, не опасайтесь. Это высококлассный апанай, его изготавливают из особых водорослей в Морском королевстве, а поскольку оно не присоединено к империи, то апаная доставляют к нам в ничтожно малых количествах. Вы не попробуете его нигде, кроме моих покоев.
— Я тронута, — из вежливости ответила и пригубила напиток. Ожидая ожог гортани, ощутила лишь лёгкую теплоту и терпковатый привкус морской воды. Действительно вкусно. Но алкоголь не решит проблемы безопасности Некса.
Император опустился на диван и кивнул мне:
— Расскажите подробности нападения, эсси. Вы узнали убийцу?
— К сожалению, нет. На нём был плащ с капюшоном, а в боевом воплощении вы, драконы, все одинаковые… Но убийца управлял лианами, это какой-то особый вид магии?
— Лианами, вы сказали? — неожиданно напрягся Курт и даже подался вперёд. Точно, магия! Может, он сразу догадается, кто это? Хорошо бы…
— Да, они росли из пола и опутывали Некса, пытаясь удушить!
— Мицелиусы… — пробормотал император. — Но это невозможно, у нас соглашение! Хотя мицелиусы абсолютно беспристрастны и лишены каких-либо морально-этических норм…
— Кто такие эти мицелиусы?
— Трудно объяснить, — усмехнулся Курт. — Я оставлю вас на некоторое время, эсси. Мне нужна аудиенция с официальным послом мицелиусов.
— Конечно, идите. Идите, не успокаивайте, не объясняйте… Не надо…
Я говорила больше для самой себя, ибо император уже удалился куда-то в продолжение своих покоев. Вздохнув, отпила глоток апаная, чувствуя, как начинает легонечко кружиться голова. Конечно, всего один недоеденный сэндвич и полчаса сна за целый день! Тут и с банки пива можно захмелеть, не то что с этого редкого высококлассного бухла. Нет! Не спать! Надо дождаться Курта.
С трудом поднявшись с дивана, я прошлась по гостиной. Стиль меблировки мне нравился. Что-то среднее между рококо и ренессансом. Пышно, дорого, богато, позолочено и задрапировано. Пылищи, конечно, но, слава богу, убирать не мне. А убрать не мешало бы. Гобелены повыбивать, шторы постирать… Ночные горшки на постаментах нуждались в «Мистере Пропере» и микрофиберной тряпочке… А вот портреты хороши. Небольшие, вышитые на тяжёлых кусках кожи, растянутые в причудливых рамках из костей, они стояли повсюду. Я сразу узнала самого императора и Некса, рядом красовались некие дамы, которых я раньше не видела. Ого! Неужели я нашла, наконец, недостающее звено? Может быть, это императрицы — жена и мать Курта?
Приглядевшись к портретам поближе, я испытала робкую надежду, что исполнение здорово подкачало. Ну не могло быть у Некса такой некрасивой мамы! Да и Курт так хорош собой, что вряд ли его родила вот эта троллеподобная драконица! Господи боже, что за мир такой? Женщины уродливы, мужчины красавцы… Так не должно быть! Женщина — украшение мира, а если она не украшение, то что это за мир?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но спросить императора об этом будет не слишком удобно. Вен зол на меня. Вик весь в делах. Что делать, куда метнуться? Ладно, как-нибудь выберу момент и пристану к кому-нибудь. А пока… Как знать, когда Курт вернётся, а мне хочется спать. И вообще. Я королева или кто?
