- Разница есть, учитывая ответы, которые дает свидетель,- возразил Перри Мейсон.- Это свидетель, который сам адвокат. Я вправе подвергнуть сомнению его показания, выяснив, в каком состоянии находилось зрение свидетеля тогда, когда он наблюдал своими глазами то, о чем говорит на суде. Он сам признался, что нуждается в очках, признался, что очки, которые носил, ему не вполне подходили, причем вот уже не один год. Я вправе также выяснить, какую цель он преследует, давая такие уклончивые ответы.
- Согласен,- заявил судья Маркхэм,- разрешаю ему ответить на этот вопрос. Кто звонил окулисту, мистер Дункан, отвечайте, если вам известно.
Дункан смешался.
- Ну так что же,- поторопил его Мейсон.- Отвечайте! Едва различимым голосом Дункан произнес:
- Мистер Блэйн.
- Тот самый помощник окружного прокурора,- во всеуслышание пояснил собравшимся Мейсон,- который только что заявил протест против моего вопроса, объявив его неуместным и не имеющим к делу никакого отношения.
Волна смеха прокатилась по залу суда. Даже судья Маркхэм позволил себе едва заметно улыбнуться.
- Призываю вас, защитник, к порядку,- строго сказал он и добавил, взглянув на часы: - Подошло время сделать перерыв в судебном заседании. Думаю, за сегодняшний день нам удалось достичь некоторого прогресса. Суд откладывается до завтра и передает присяжных под опеку шерифа, который должен следить за тем, чтобы к ним никто не приближался, не общался, за исключением тех случаев, когда это никак не связано с делом. Суд откладывается до десяти часов следующего утра!
Глава 20
Мейсон, нахмурившись, расхаживая взад и вперед по офису, взглянул на Деллу Стрит. Неяркий свет несколько смягчал суровые складки на лбу адвоката.
- Будь все проклято, Делла,- сказал он,- что-то не сработало.
- А что именно?
- Не могу понять, где мы дали промашку с миссис Кент.
- Вы о ней ничего не слышали?
- Ничего. Ты уверена, что этот Причард встретился с ней?
- А то как же? Он увивался вокруг меня, но сразу бросил, как горячую картофелину, как только я ему рассказала про деньги миссис Кент.
- Смазливый тип?
- На загляденье.
- Как твое сердчишко, не екнуло?
- Мое - нет, а вот насчет других не уверена. В привлекательности ему не откажешь.
- Какие у него волосы?
- Удивительные: темно-каштановые, вьющиеся. Свет в них так и отражается. Мальчишеское лицо без единой морщинки. Маленькие подстриженные усики. Прекрасно одевается, и его губы восхитительны, особенно когда говорит. Послушали бы вы, как отчетливо он произносит каждое слово. А когда танцует - чувствуешь себя в его объятиях как пушинка.
- А как она - дрогнула?
- Да еще как! Смотрела на него во все глаза.
- Может, покажешь, как именно?
- Если хотите - пожалуйста! - ответила она с вызовом.
Он сделал к ней быстрый шаг. Глаза Деллы восхищенно взглянули на лицо Мейсона.
- Только в интересах дела,- добавила она поспешно.
Его рука уже почти коснулась ее, когда в дверь, выходящую в коридор, деликатно постучали. Мейсон мгновенно замер. Стук повторился.
- Готов поспорить с тобой на пять долларов - это Дорис Салли Кент,сказал он.
Делла Стрит метнулась к библиотеке.
- Я знала, что-то должно произойти,- заметила она, рывком открывая дверь.- Не забудьте включить внутреннюю связь. Блокнот и карандаши у меня там.- Делла поспешно захлопнула дверь за собой.
Мейсон открыл дверь, выходящую в коридор. Дорис Салли Кент одарила его улыбкой.
- Я знала, что найду вас здесь, мистер Мейсон.
Она вошла в комнату, все еще улыбаясь, и села в кресло так, чтобы ее белокурые волосы выгодно выделялись на фоне черной кожаной обивки.
- Усердно работаете? - спросила она.
- Да.
- Извините, что помешала, но я подумала, что, возможно, вам будет интересно.
- У вас есть адвокат?
- У меня? Сейчас нет.
- Ну так что? - спросил Мейсон.
Она протянула руку в перчатке и пальцем провела по складкам юбки, где та задралась чуть выше колен. Ее глаза следили за движением пальца. Когда же заговорила, то взглянула на Мейсона не сразу.
- Я вновь и вновь обдумываю все, что происходит. Готова, пожалуй, признать, что затеяла судебный процесс в Санта-Барбаре из-за того, что узнала, что Питер вновь задумал жениться, и не видела никакой причины, почему я должна позволить ему дать себя обобрать какой-то любительнице поживиться за чужой счет. Мне было известно, что эта женщина - медсестра. Подумать только - Питер Кент женится на медсестре!
- А что плохого в том, что она медсестра?
- Все! - ответила она.- В том, что касается Питера Кента. Ей приходится самой зарабатывать на жизнь.
- Наоборот, это здорово,- ответил Мейсон,- я люблю жен-шин, которые живут своим трудом.
- Дело не в этом. Не думайте, что я снобистка. Дело в том, что она охотится за деньгами Питера Кента.
- Не согласен с вами.
- Думаю, не стоит это обсуждать, не так ли?
- Начал не я, а вы.
- Ну, я просто пытаюсь объяснить вам, почему я изменилась в душе.
- Насколько я понимаю, вы стараетесь убедить меня, что в вашем сердце проснулись добрые чувства?
- Вот именно.
- Почему?
- Я вдруг решила, что если Питер немного не в себе и желает прохлопать свои деньги, то мне не следует его останавливать. Если это то, что сделает его счастливым,- что ж, я хочу, чтобы он был счастлив.
- Даже так? - скептически спросил Мейсон.
- Знаю, вы не желаете мне верить,- ответила она вымученно,- считаете меня расчетливой и хладнокровной. Как бы я желала сделать что-нибудь такое, чтобы убедить вас в противном. Я ценю ваше доброе мнение, мистер Мейсон, очень высоко, так высоко, что вы даже себе не представляете. Я встречалась со множеством адвокатов, но я никогда не встречала ни одного из них, кто бы был настолько прямолинеен, энергичен и... до грубости честен, как вы. И я могу видеть, что вам я не нравлюсь. Обычно мужчины меня любят. Мне бы очень хотелось, чтобы вы относились ко мне так же, как я отношусь к вам.
Мейсон открыл сигаретницу и протянул ее. Она взяла сигарету, внезапно подняла глаза на него, улыбнулась и сказала:
- Жду, когда вы ответите мне: "Благодарю вас".
- Благодарю вас,- сказал Мейсон совершенно равнодушно. Он дал ей прикурить, затем поднес горящую спичку к своей сигарете и изучающе разглядывал посетительницу сквозь облачко табачного дыма.- Ну и что дальше?
- Окружной прокурор желает вытащить меня на свидетельскую трибуну.
- Для чего?
- Чтобы я дала показания, как Питер пытался убить меня разделочным ножом.
- Он думает, что сможет использовать ваши показания?
- Вот его собственные слова: "Думаю, где-то Мейсон приоткроет лазейку и даст мне возможность через вас вставить ему фитиль".
- Есть еще что-нибудь?
- Вы не слишком-то набиваетесь на мою откровенность.
- Если бы я точно знал, что у вас на уме,- ответил он,- я, возможно, облегчил бы вашу задачу.
- Я хочу позволить Питеру получить развод.
- Почему?
- Потому что думаю, что для него - это наилучший выход.
- И как же вы собираетесь содействовать этому? - задал вопрос адвокат.
- Хочу забрать из суда все свои иски. Это полностью расчистит ему дорогу. Окончательное решение о разводе уже вынесено, и если я заберу свои бумаги, тогда ему больше никто не помешает жениться, разве не так?
Мейсон не ответил прямо на ее вопрос, но спросил в свою очередь:
- И сколько же вы хотите откупного?
- Что заставляет вас думать, что я чего-то ожидаю взамен?
- Неужели я ошибся?
- Я не меркантильна. Мне не нужны деньги Питера, но я ничего не умею. У меня нет профессии. Нет никаких навыков. Не могу даже печатать на машинке или стенографировать.
- Сколько? - повторил Мейсон.
В ее глазах вспыхнуло что-то и тут же погасло.
- А сколько вы намерены предложить? - притворно-застенчиво спросила она.
- Я не могу делать никаких предложений.
- Но вы можете предложить то, что Питер хотел бы мне выплатить, или не можете?
- Нет, не могу.
- Я бы взяла двести тысяч долларов наличными. Это обеспечило бы мне тот образ жизни, к которому я привыкла еще при Питере.
- Не стремитесь к этому,- заявил ей Мейсон.- Овчинка не стоит выделки.
- Что не стоит?
- Стремиться обеспечить себе жизнь за такую цену.
- Вы что, пытаетесь учить меня, как жить? - вспыхнула она. Он покачал головой:
- Нет, я пытаюсь объяснить вам, чего вы не сможете получить.
- А чего я не смогу получить?
- Двести тысяч долларов.
- Не знаю,- заявила она, быстро проведя пальцем по складкам платья,как я могу обойтись меньшей суммой?
- Вы же сейчас получаете пятнадцать сотен в месяц. Допустим, что и впредь вы будете довольствоваться этим. Пожалуй, это немного лучше, чем пухленькая сумма. У вас будет фиксированный месячный доход, и вы ни от кого не будете зависеть.
- И как долго это может продолжаться?
- До бесконечности,- ответил Мейсон,- если, конечно, вы не выйдете замуж.
