Холодный душ немного остудил пыл.
Кровать.
И от усталости я заснул сразу, едва голова коснулась подушки.
* * *
Меня опутали сети странного сна.
Кроваво-красный закат. Рваные облака были подобны разодранной материи.
В душе и сердце поселился страх и ужас.
Передо мной стояла Женевьева – моя пара – весёлая, улыбчивая, ласковая. В её удивительных глазах плескалась безграничная любовь, нежность и спокойствие.
Я потянулся к ней, желая коснуться этого счастья, которое излучала моя пара.
Едва коснулся бархата её щеки, она чуть смущённо прикрыла глаза.
— Женевьева, — прошептал я, очарованный ею.
Вдруг, моя пара начала исчезать, словно она была видением. Женевьева таяла, как тень, исчезающая в полдень.
Я пытался удержать её, хватал руками, но всё было бесполезно. Невозможно удержать воздух.
А потом я снова увидел её – она стояла чуть поодаль, грустная и печальная.
В её взгляде читалась боль.
— Прости… — прошептала она и ветер донёс до меня её слова.
— Женевьева, — снова позвал свою пару и бросился к ней.
Она выставила вперёд руку и покачала головой.
— Не подходи! — крикнула она.
Я не остановился, и хотел было обнять её и сказать, что всё хорошо, как вдруг она раскрыла передо мной ладонь и поднесла её к лицу.
В её маленькой ладошке, словно сердце, бился алый кристалл. Он светился и пульсировал.
Я нахмурился. И вдруг осознал – одно неверное движение и в моей душе неизменно поселятся страдания, боль и моя жизнь вывернется наизнанку.
— Я узнала истину, Рэн, — произнесла она с грустной улыбкой. — Прости, но ты сам прекрасно знаешь, что это единственный выход. Ты станешь свободен и не сойдёшь с ума. Больше никакой связи. Всё так просто…
— Нет! — воскликнул я в полном отчаянии. — Не делай этого! Ты нужна мне!
Она умоляюще посмотрела на меня и покачала головой.
— Это не ты, Рэн. Это всё связь.
— Не перечёркивай наши жизни, Женевьева, — попросил её молящим голосом и коснулся руки, где сердцем бился кристалл. — Я не желаю быть свободным… Я хочу навечно быть к тебе привязан этой цепью!
Мой голос в конце фразы сорвался, мне вдруг стало не хватать воздуха.
Женевьева глядела мне в глаза и заплакала.
— Слишком поздно мы поняли всё, Рэн… Прощай…
Она сжала руку и по её ладони полилась кровь. Капли упали на землю и на их месте тут же вытягивались упругие стебли с острыми шипами, раскрывались алые цветы.
В бессилии я рухнул на колени и судорожно схватился за колючие цветы руками, вырывая их из земли.
По щекам побежали горячие слёзы, хрустальными каплями разбивались о красные лепестки. Душа и сердце разрывались на части от осознания того, что я не могу ничего изменить.
Женевьева исчезала…
Последний раз взглянув на меня, она ласково улыбнулась. Последняя капля крови упала на землю и Женевьева полностью исчезла из моего мира. Исчезли её тело и её душа.
В груди я ощутил сильный толчок. Связь была оборвана без последствий для меня.
Я больше никогда не увижу её, не услышу её голос, не почувствую её эмоций.
Центр моей жизни исчез так же быстро и неожиданно, как и появился.
Оказывается, нерушимая связь между нами – это не наказание. Это и была истинная свобода, неоценённая мной. Растоптанная. Униженная.
Она разрубила нашу связь.
Мой зверь с диким рёвом вырвался наружу…
Слишком поздно я всё понял…
* * *
Я резко проснулся и, смахнув рукой капельки холодного пота со своего лба, немного успокоился, поняв, что это всего лишь сон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но сон слишком странный, безжалостно реальный, отравляющий меня ядом.
Посмотрел в окно.
Скоро рассвет.
Осторожно проверил связь и ощутил Женевьеву.
Как ни странно, но она уже не спала и пребывала в хорошем настроении.
Выдохнул и успокоился.
Это был всего лишь сон. Связь разорвать невозможно.
* * *
Женевьева
Телёнок.
Глупый, очень глупый телёнок.
И надо мне было вызваться помогать искать сбежавшего телёнка.
А сбежал он, потому что испугался степного волка.
По идее, местные и сами бы справились. Но мне же погеройствовать охота. Рэн ночью вроде как вернулся и после того как хорошо выспится, отдохнёт, попросит у Милдред доклад о произошедшем за эти дни.
А я как порядочная женщина ничем толковым не занималась за эти дни, не считая уроков массажа, танцев и даже пения. Девочки с огромным удовольствием поделились со мной сокровенными знаниями.
Что ж, это всё круто. Но хотелось мне блеснуть перед драконом чем-то ещё особенным. И пока я с утра думала-гадала, чем бы его удивить, пришла Милдред и сказала мне по секрету, что у пастуха убежал телёнок, испугавшись степного волка. Она поворчала на тему, что не мог этот глупый копытный убежать, например, вчера, нет, ему понадобилось это сделать именно сегодня.
Она ворчала что-то ещё, а у меня уже созрел гениальный план! Я найду телёнка и приведу домой.
Искали его почти все – конюхи, пастухи, другие работники тяжёлого труда. И я.
Бинго! И я же его первая и заметила.
Все искали блудного малыша ближе к лесу, а он убежал в сторону реки и теперь жалостливо мычал, зовя на помощь свою мамку.
Хитро улыбнулась, приготовила лассо и медленной рысью стала пробираться к потеряшке.
В голове я уже нарисовала сценарий дальнейшего развития событий: вот я поймала телёнка и под аплодисменты местных привела домой. Милдред рассказала о моём геройстве дракону, а я скромно потупив глазки, говорю, что мол, ничего особенного, не могла же я позволить пострадать и потеряться малышу. Рэн хватает меня на руки и кружит, осыпая меня комплиментами, поцелуями и… А дальше вообще огонь.
Сперва я придерживалась протоптанной коровами тропинки, перепрыгивая оставленные рогатыми мины.
Вдруг телёнок перестал мычать и навострил уши. Я замерла и притаилась в высокой траве. Он посмотрел прямо в мою сторону и неожиданно сорвался с места и поскакал прочь.
— Чёрт! — разозлилась я и сорвалась следом за ним, высоко задирая коленки.
Если бы меня сейчас увидел дракон, он бы, наверное, перекрестился. Волосы у меня выбились из косы и были украшены сухостоем. На лбу волдырь – укусила голодная мошка. Бархатный костюм для прогулки верхом покрылся репейными колючками.
Выражение на лице такое, что лучше на пути у меня не стоять: глаза горят; рот криво растянут в предвкушающем оскале и прикушен кончик языка.
Ну вот кто захочет девушку, у которой решимости больше, чем здравого смысла?
Хорошо, что меня никто сейчас не видел.
А телёнок, сволочь вдруг замер и снова посмотрел на меня, видимо решая, позволить себя поймать или сигануть с каменного утёса?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Стой, малыш, — ласково произнесла я, тяжело дыша. — Ты же хочешь домой к маме, правда? Иди сюда…
Ага, так меня он и послушался.
Он вдруг опустил голову и бросился на меня с намерением насадить на свои совсем ещё крошечные рожки.
