но в ту секунду, когда крышка открылась, его сердце всё-таки на миг замерло. Затем он увидел то, что пряталось в ящике… нет, скорее, того, кто прятался. Это оказался скрюченный человек, все конечности которого были переломаны и втиснуты в крайне ограниченное пространство в неестественной позе. Глаза, распахнутые в нежелании покориться страшной судьбе, что его постигла, заволокло жутким серым цветом, отчего они стали походить на два тёмных провала… А во лбу несчастного зияла огромная дыра, явно оставшаяся от пули, которую в него выпустил Линь Цюши. Сам же Линь Цюши только через две секунды осознал, что остался жив. Мужчина испустил долгий вздох облегчения, его напрягшееся тело расслабилось, затем он повернулся и посмотрел на Жуань Наньчжу, который наконец остановился. Стоя неподвижно, Жуань Наньчжу растерянно смотрел перед собой, словно только что его вытянуло из какого-то не нормального состояния. Ещё пару мгновений спустя он хрипло проговорил:
— Что… я только что сделал?
Лян Мие, услышав его голос, поняла, что действие способности призрака сошло на нет. Как и Линь Цюши, девушка выдохнула с огромным облегчением и осела на пол.
— Чжу Мэн, тебя только что чуть не прикончили!
Жуань Наньчжу с лёгким недоверием прошептал:
— Я… — потом замолчал ненадолго и наконец окончательно высвободился из-под влияния Хако Онна: — Я попался в её западню?!
— Да, — подняв голову, Линь Цюши посмотрел на него. – Повезло, что я взял с собой оружие…
Раньше Линь Цюши не приходилось по-настоящему испытать, насколько важен за дверью полезный инвентарь. Но теперь мужчина наконец почувствовал, что эти предметы могут спасти жизнь: не окажись у Линь Цюши пистолета, один из них – либо он сам, либо Жуань Наньчжу, обернулся бы хладным трупом. Жуань Наньчжу тем временем потёр уголки глаз и, увидев, что Линь Цюши открыл ящик, почти сквозь зубы прошипел:
— Даже если я попался в западню, ты не должен был первым открывать ящик…
Что если бы пистолет оказался бесполезен? Линь Цюши уже бы не стало! Но тот намеренно принялся строить из себя дурачка:
— Я ведь уже убедился, что марионетка мертва, почему бы и не открыть…
— Не держи меня за Чэн Цяньли, – Жуань Наньчжу не был идиотом, его не так просто провести. Разве мог он не догадаться, что Линь Цюши собирался сделать? Не будучи уверенным, что пули убьют марионетку, он поставил на карту свою жизнь, намереваясь обменять её на жизнь Жуань Наньчжу в том случае, если пистолет не сработает.
— Это оскорбление для Чэн Цяньли, я пожалуюсь на тебя его брату. – Линь Цюши поднялся с пола и, бросив взгляд на ящик, спросил: — Может, куда-нибудь это вынесем? Нельзя же теперь оставлять его в нашей комнате.
— Согласно принятой за дверью практике, когда мы выйдем из комнаты, всё исчезнет само по себе. – Лян Мие имела опыт в данном вопросе.
— Ладно, тогда пойдёмте поговорим в другом месте, — предложил Линь Цюши.
Жуань Наньчжу всё ещё смотрел на него с мрачным видом, и Линь Цюши поспешил быстренько обнять его и поцеловать, сказав, что ужасно перепугался, и добавив, что без нужного инвентаря всё закончилось бы намного хуже. Но тот всё молчал и мрачнел, как бы Линь Цюши ни утешал его. Очевидно, был крайне недоволен поступком Линь Цюши, когда тот решил самовольно открыть ящик.
Делать нечего, Линь Цюши подумал, что через какое-то время Жуань Наньчжу всё-таки перестанет на него сердиться. Они ушли в другую комнату и начали обсуждать произошедшее.
— Помните правило настольной игры? – хмуро произнёс Жуань Наньчжу. – О разглашении сведений.
– Помним, – ответила Лян Мие. – Хочешь сказать…
– Я подозреваю, что за дверью действует это же правило.
– В смысле?
Во время настольной игры, когда все игроки сидят за одним столом, а один из них что-то находит в ящике, он может как рассказать о находке, так и умолчать о том, что именно обнаружил. В первом случае существует огромное преимущество, ведь остальные игроки узнают о новом инвентаре, но проблема в том, что играющий за Хако Онна также будет знать, какой предмет они заполучили.
— То есть, ты считаешь, что Хако Онна тоже может узнать о сведениях, которыми мы делимся с другими? – Лян Мие округлила глаза. – Верно, мы ведь обменивались информацией в столовой, а она рядом с кухней!
— Она наверняка всё знает, иначе не выбрала бы меня своей жертвой, —подтвердил предположение девушки Жуань Наньчжу. – По крайней мере, на данный момент, я – единственный, кто знает правила и рассказал об этом остальным.
Избавившись от Жуань Наньчжу, Хако Онна сильно упростила бы себе задачу, ведь по её мнению больше никто из игроков не смог бы даже понять, что означают части её тела или какой-нибудь особый инвентарь.
— Но разве это не нарушение правил? – нахмурился Линь Цюши.
За дверью не бывает заведомо безвыходных положений, а в настольной игре незнание правил практически означает полное неведение.
— Верно, поэтому я считаю, что мы упустили весьма и весьма важную деталь, — продолжил Жуань Наньчжу. – Не окажись меня, наверняка был бы какой-то ещё способ узнать о правилах игры. И либо мы пока не нашли книгу с правилами, либо…
— Либо кто-то уже нашёл её, но не захотел делиться находкой со всеми! – поняла Лян Мие. — Так?
Жуань Наньчжу кивнул.
— Но почему этот человек решил скрыть правила от остальных? – недоумевал Линь Цюши.
— Иными словами, почему он так уверен, что сам сможет выбраться…
— Тут дело в простой вероятности, — сказал Жуань Наньчжу. – Ему не нужно быть уверенным, что он сможет выбраться. Достаточно стать последним выжившим, и всё. Когда за дверью останется один живой человек, сработает правило мира за дверью, и тогда, какие бы ящики тот ни открывал, ему ничего не будет угрожать, поскольку он станет непобедимым.
Лян Мие и Линь Цюши молча слушали рассуждения Жуань Наньчжу. Тот развёл руками:
— Разумеется, это лишь мои догадки. Возможно, я ошибаюсь, и всему причиной лишь уровень сложности двери.
— Ох… — вздохнула Лян Мие. – Мне даже не хочется думать о том, что пришлось бы войти в десятую дверь без подсказки…
Не говоря уже об одиннадцатой.
Они как раз обсуждали, что делать дальше, когда из коридора кто-то вдруг позвал Чжу Мэн и Юй Линьлиня, спрашивая, всё ли с ними
