Лорд же украдкой изучал экзекутора. Худое лицо аскета, седые волосы до лопаток, собранные в хвост, некогда ярко-сапфировые, а теперь выцветшие до бледно-синего глаза… чертовски умные глаза, в глубине которых таилась искристая хитринка.
Комендант опешил, поймав себя на этой мысли. А мысль продолжала издеваться над несчастным.
«Он не похож на фанатика, каким его принято считать. И, уж тем более, он не идиот. Не властолюбец, не прирожденный садист, как большинство экзекуторов. Просто делает то, что считает нужным. Похоже, человек слова. Так почему бы и не рискнуть?»
Аскен задрожал, прикусил губу, и попытался отогнать губительную и попросту глупую мыслишку — но где уж там! Вертлявой змейкой она обходила все спешно выставляемые логические доводы «против», и остро впивалась в сознание.
— Знаете, господин де Векрет, мне всегда было интересно проверить, чего человек может бояться больше, чем боли, — задумчиво проговорил Инквизитор. — Раньше я считал, что только еще большей боли. Потом понял, что не просто большей — другой. Для кого-то это боль психологическая, для кого-то — боль, вызываемая самим страхом боли, для отдельных индивидуумов, довольно редких — боль, причиняемая их близким. Но всегда — боль. Какой же боли так боитесь вы, господин Векрет? Нет, не отвечайте! Я сам хочу это узнать. Опытным путем.
«Не прирожденный садист, говоришь? — заорал голос разума на мыслишку. — Ну-ну! Да он хуже любого стандартного любителя помучить других!»
«А что ты теряешь, если попытаешься?» — вкрадчиво прошептала та, игнорируя очередной довод.
— Я не боюсь боли, — сохраняя внешнее спокойствие, отозвался Аскен.
Себастиан вновь окинул его долгим взглядом. И внезапно рассмеялся, став почему-то неуловимо похожим на друга детства и названного брата… сожженного семь лет назад.
— Вы не поверите, но вы мне чем-то симпатичны, — отсмеявшись, сказал он уже полумертвому от ужаса лорду. — И поэтому я даже пойду на нарушение некоторых своих привычек. Я предлагаю вам сделку, лорд.
Мыслишка, довольно захихикав, отшвырнула в сторону то, что осталось от голоса разума, и заняла все сознание де Векрета.
— Какую сделку?
— Самую обыкновенную. Вы выдадите мне своих покровителей из Инквизиции — а я… ну, например, позабочусь о том, чтобы не пострадала ваша семья, насколько это возможно, и позволю вам избежать пыток — более того, перед костром вам дадут яд, быстрый и безболезненный, — Инквизитор пристально вгляделся в лицо Аскена, пытаясь определить реакцию.
А реакция была простая — шок. Нет, бывало такое, что экзекуторы шли на сделки с приговоренными — но только если привычный метод добычи информации не давал результата. А этот даже не попробовал! Тем не менее, опытный в делах сокрытия своих противозаконных деяний комендант пока еще не готов был поверить невольному собеседнику.
— Больше того, — продолжил Себастиан, видя, что жертва колеблется, но пока еще не готова согласиться. — Я даже даю вам слово, что если мы договоримся, то я не буду спрашивать вас о Ковене. Найду их другими способами.
Лорд вздрогнул, в глазах мелькнула надежда, и это не укрылось от внимательного взгляда Инквизитора.
— Вы мне дадите это слово, или вы мне его уже дали? — несмело поинтересовался Аскен.
Экзекутор усмехнулся.
— Можете считать, что уже дал.
Де Векрет с облегчением выдохнул…
Через стан Себастиан выходил из допросной, пряча в кармане мантии убойный компромат на некоторых несговорчивых коллег. Того, что ему удалось заполучить, достаточно было, чтобы уничтожить почти всех, кто ему мешал. А Ковен… с этим Ковеном еще слишком многое было неясно.
Привычно кольнуло в правом виске. Инквизитор незаметно поморщился, слушая телепатическое сообщение, и вскользь подумал, что амулеты связи надо будет доработать. Впрочем, то, что он услышал, сразу же вернуло ему хорошее настроение. Поднявшись наверх, он передал бумаги своему секретарю, чтобы тот сформировал обвинение и все прочее, после чего приказал подать коня, и через несколько минут уже мчался, распугивая прохожих, прочь от резиденции.
Осадив горячего жеребца возле Храма Сияющего, Себастиан швырнул поводья пареньку-служке, и поднялся по ступеням самого красивого и самого жуткого здания в Атане.
Собор, увенчанный девятью шпилями, был воистину великолепен. Высокие, гулкие своды, разукрашенные фресками и лепниной, изящные балюстрады второго яруса, мозаичный пол и тысячи плавающих в воздухе огней — все это производило неизгладимое впечатление даже на десятый раз. Однако экзекутору было не до красот храма — произнеся короткую молитву, он пересек огромный зал, и скрылся за колоннами, где была дверь во внутренние помещения.
— Брат Грегориан у себя? — поинтересовался Инквизитор у попытавшегося незаметно прошмыгнуть мимо Стража. Тот испуганно кивнул, и склонился в глубоком поклоне — но Себастиана он больше не интересовал.
Эта дверь была, пожалуй, единственной, в которую он стучал. Неприметная дверь из хорошо обработанного дерева, тяжелая и гладкая, без резьбы и таблички. Все и так знали, чья келья за ней находится.
— Войдите, — прозвучал сухой голос. Экзекутор не заставил себя ждать, и последовал приглашению, сразу же плотно прикрыв дверь за собой.
Инквизитор третьего ранга Грегориан сидел за столом, и что-то торопливо писал. На вошедшего он даже не взглянул — да и незачем было. Он и так прекрасно знал, кто к нему пришел.
Себастиан терпеливо ждал, пока тот закончит. Единственное, что он себе позволил — так это выпить воды и сесть на простую деревянную скамью.
Через несколько минут в дверь снова постучали. На сей раз в келью вошла немолодая седовласая женщина в простом, но прекрасно пошитом платье. Она чинно поклонилась Инквизиторам и села на другую скамью.
Наконец, Грегориан отложил перо, и поднял голову.
— Приветствую, друзья, — открыто улыбнулся он.
— Приветствую, — отозвались оба. На лице Себастиана отпечаталась некоторая нервозность, не укрывшаяся от пристального взгляда хозяина кельи.
— Ты сам ставил здесь защиту, — усмехнулся он.
В следующее мгновение седой Инквизитор преобразился. Волосы стали черными, и упали тяжелой волной до пояса, лицо помолодело, лишилось печати аскетизма, он стал чуть выше ростом, но уже в плечах. Глаза тоже сменили цвет с бледно-синего на антрацитовый.
Этьен де Каррадо, граф Нисселет, Носитель Духа Предела, с остервенением сорвал с себя инквизиторскую мантию, оставшись в штанах и простой рубашке, и швырнул ее на скамью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
