Максим улыбнулся.
— Тут, конечно, сложность. Мы живем вместе.
— А вот и нет! — возразила я возмущенно. Я почти официально бомж.
— А вот и да.
С минуту мы с Максимом сверлили друг друга взглядами.
— Хорошо. Но я постелю себе в гостевой.
Телефон завибрировал у меня в сумке. Похоже, блокировка связи в квартире не стояло. Жаль, я бы сейчас от нее не отказалась, ибо хорошо знала, кто звонит. Это хорошо знал и Макс…
— Пора все закончить, Ник. Поставить в этом точку.
Пора. В конце концов, я сама советовала Максиму не бегать от своего прошлого.
Я приняла звонок.
— Какого черта, я не могу до тебя дозвониться?! — крикнула мне сестра. -
Ты где?
— У Максима. Он, все знает.
— Ах ты змея! Отомстить решила за все хорошее? Думаешь, он с тобой останется? Да ты ни одного мужчину удержать не способна!
Услышав это, Максим попросил у меня трубку.
— И тебе привет, "Викусик". Думаю, здесь мы сами разберемся. Спасибо, что свела с сестрой. Сваха из тебя не только отличная, но еще и оригинальная. Ах да, чтобы ты понимала. Игната я в ситуацию посвятил. Так что без иллюзий. Всего тебе доброго.
Положил трубку и отдал мне мобильник.
Надеюсь, это наш последний с ней разговор. Но на всякий случай отправила сестру в черный список.
— Ты так и не сказала, какой фильм выбираешь, — произнес Максим игриво, кивая в сторону дивана.
— Доверюсь твоему выбору.
Сейчас меньше всего меня волновало, что будет на экране телевизора. Главное, что я рядом с Максимом. Мы вместе. И, такое впечатление, что все трудности и невзгоды позади.
Может даже к лучшему, что я особо не всматривалась фильм? Мысли все еще витали в легкой эйфории. Здорово нежиться в объятиях любимого мужчины… Лежишь и понимаешь, насколько я на самом деле устала. А сейчас каждая клеточка тела, каждая мышцы, даже нервы — все расслабляется, и я погружаюсь в волшебное состояние между дремой и бодрствованием, в котором каждую секунду бытия ощущаешь какое-то невесомое и неуловимое присутствие маги.
Здорово. Здорово прижиматься к Максиму, и знать, что он никуда не сбежит, больше ничего вдруг не вскроется, и мне не надо больше переживать. Здорово жмуриться от удовольствия, когда он меня целует. Очень здорово, когда поцелуи спускаются все ниже… В начале на шею, потом к ключицам.
— Эй, Ма-а-акс, — протянула я, давая сигнал своему парню, что пора тормозить.
— В поцелуях на первом свидании нет ничего плохого, — возразил молодой человек не отрываясь от своего приятного занятия.
— На первом свидании обычно целуются не так, — отстранилась, поправляя на себе одежду. — А еще кое-чем на первом свидании приличные девушки не занимаются. Это так, к сведению. Я, между прочим, у нас приличная.
— Я и не сомневаюсь, — Максим улыбнулся. — Просто сложно забыть, что у нас на самом деле не совсем первое свидание.
— Мы же договаривались, — напомнила осторожно. В этом вопросе я намерена стоять до конца.
— Все, не пристаю. Даже лично готов тебе постелить в гостевой спальне.
— Без новых попыток меня соблазнить?
— Я вроде как тоже порядочный, — улыбка Максима может заставить растаять любую.
— Только девушек похищаешь, — настроение оказалось на удивление игривым.
— Только самых лучших, — уточнил хитрец. И льстец. — Ты, вообще, первая. Так, к слову. И еще — это было до нашего нового знакомства, поэтому не считается.
Эта позиция мне нравится.
Все, что было раньше — не считается. Ни тебе грешков из прошлого, ни обид и недоговоренностей. Все отношения с чистого листа.
Идеально.
Чтобы устоять от соблазна, отказалась от предложения Максима и отправилась стелить себе сама. Это заняло не так много времени, хотя кровать для гостей и была воистину королевских размеров.
Как завершила, легла в постель сразу, даже время на душ тратить не стала, хотя думаю, что он был не лишним. После всего смыть с себя всю накопленную грязь, в первую очередь моральную.
Но нет, отложила водные процедуры на завтра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
День был жутко долгий, и слишком богатый на события.
Я устала, но в голове все еще летал рой всевозможных мыслей. Вертелась долго. Хотя… Может мне не спится из-за непривычной кровати? Либо просто место новое? В гостевую комнату я особо никогда не заглядывала.
Вскоре я поняла чего мне не хватает.
Я привыкла спать с Максимом.
За это время я привыкла засыпать с ним. В его объятиях.
Я еще немного повертелась, но так и не смогла заснуть.
Ну вот и как быть приличной девушкой? Но все-таки мне не хотелось торопить события. Пусть все идет естественно, правильно. Без спешки.
Как и в какой момент уснула — не знаю, так и не поняла.
Утром меня разбудил звонок. Не глядя на экран, я подняла трубку.
— Алло?
— Боже! Кого я воспитала! — начала причитать мама со знакомыми истеричными нотками. — Зачем ты так с Викой, Ник?! Как ты могла так поступить? Гадюка подколодная. Отбила жениха у родной сестры! Как же это подло! Она, несчастная, ребенка спасает, мучается, помощи у тебя попросила… А ты! Ты! Так воспользоваться ситуацией! Как тебе совесть-то жить позволяет?
— Я так понимаю, что жить мне тоже нельзя? — выпалила вслух, испытывая раздражение. Выкину телефон ко всем чертям. Не только сменю, но и саму трубку. Чтобы глядя на него не вспоминать никого из своей семьи.
— Так еще и наговорила отцу ее ребенка таких гадостей! — кажется, мать в очередной раз проигнорировала свои слова.
Что-то я-то наговорила? Игнат, как и Максим, всего лишь узнал правду. А вот как там уже Вика что выкрутила — не представляю.
— Вике из-за тебя вчера так плохо стало, что она чуть в больницу не угодила! А обо мне ты подумала?! Я столько таблеток вчера выпила, чтобы хоть как-то успокоиться. У меня же сердце! Или для тебя это все шутки? Боже, кого я воспитала? — родительница кричала, давила на жалость, на совесть. На все те слабые места, что у меня были. Сразу понятно, в кого Викусик такая талантливая.
Боже, а ведь маме я всегда верила беспрекословно. В том, что ей плохо… Или вот-вот станет плохо. В том, что любой мой отказ или "взбрык" выльется в вызов скорой и поездку в больницу. И теперь все тоже очень "стандартно". Больница, нервы, сердце…
— Тебе не стыдно?
— Нет, не стыдно, — ответила спокойно. Я уже кучу сил убила на то, чтобы угодить им. И чтобы никого не обижать. Хватит. Вике я это объяснила, мать… Мать точно так же поставлю перед фактом. — Ни капли. А вам, вам с Викой не стыдно? — не удержалась я.
— Да как ты…
— А ты как смела, а, мам? Твоя дочь, и это я не про себя сейчас, выросла великовозрастной оторвой, которая шляется по клубам и спит с первыми встречными. Но почему-то ты защищаешь именно ее. И не просто защищаешь — вы с ней обе согласились тем, что ради вашей выгоды и вашего благополучия, будет нормально подложить меня под совершенно незнакомого мне мужчину? Лишь бы скрыть измены, обман, беременность, черт возьми!
— Я старалась как лучше для всех! — взвизгнула мать, а я опять слышала Вику. — Я ради вас все положила, и ни от одной из вас не отказалась!
— А может следовало? — огрызнулась в ответ. — Я тебя о таком решении не просила. Вика — тоже. Ты сама приняла решение. И знаешь что? Теперь я уже сомневаюсь, что ты сделала это ради большой любви к нам. Прости… Знаю, звучит ужасно. Но разве нет? К чему было всю мою жизнь мучить меня этим чувством вины? Что я всю свою жизнь на алтарь положить должна только потому, что нас с Викой оказалось двое? Ты думаешь, честно "давать мне жизнь" с той целью, чтобы держать ее под контролем и в любой момент ее забрать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не смей говорить, что я тебя не любила, дрянь!
— Я уверена, что ты сама искренне веришь в эту любовь, — похоже, моя родительница не ожидала от меня это услышать. В трубке была оглушительная тишина. — И мне жаль, что я твоих надежд не оправдала. Но и пытаться оправдывать я их больше не буду. У тебя есть вторая — очень любимая, очень хорошая и во всех отношениях правильная дочь. Которая о тебе позаботится и не будет тебя разочаровывать.
