«Я их всех пошлю к чертям собачьим, – подумала Скарлетт, – и первым будет Ретт Батлер!»
Эта приятная мысль вызвала радостные искры в ее зеленых глазах, и Скарлетт даже слегка улыбнулась. Ретт тоже улыбнулся.
– Вы очаровательны, Скарлетт, – сказал он, – особенно когда замышляете какой-нибудь адский план. За одну только ямочку на вашей щечке я готов купить вам чертову дюжину мулов.
Открылась входная дверь, и в лавку, ковыряя в зубах гусиным пером, вошел приказчик. Скарлетт поднялась со стула, накинула на плечи шаль и крепко завязала ленты шляпки под подбородком. Она приняла решение.
– Вы сегодня не заняты? Можете съездить кое-куда со мной прямо сейчас?
– Куда?
– Я хочу, чтобы вы отвезли меня на лесопилку. Я обещала Фрэнку не ездить за город одна.
– На лесопилку? В такой-то дождь?
– Да, я хочу купить ее сейчас же, пока вы не передумали.
Ретт так громко расхохотался, что приказчик за прилавком вздрогнул и оторопело уставился на него.
– А вы часом не забыли, что вы замужем? Миссис Кеннеди не может на глазах у всех выезжать за город с негодяем Реттом Батлером, которого не принимают в лучших домах. Вы совсем не печетесь о своей репутации?
– Да ну ее, эту репутацию! Я хочу получить лесопилку, пока вы не передумали, пока Фрэнк не узнал, что я ее покупаю. Не будьте же таким увальнем, Ретт. Что нам какой-то дождик? Поспешим.
Лесопилка! Фрэнк мысленно рвал на себе волосы при каждом упоминании о лесопилке и проклинал тот день и час, когда рассказал о ней Скарлетт. Мало того, что она продала свои серьги – да не кому-нибудь, а капитану Батлеру! – и купила лесопилку, даже не посоветовавшись с ним, со своим мужем, так она еще и не передала ему право на управление этой самой лесопилкой. Это выглядело просто ужасно. Как будто она ему не доверяет или сомневается в его умении вести дела.
Как и все знакомые ему мужчины, Фрэнк считал, что жена должна полагаться на мудрость своего мужа и полностью руководствоваться его суждениями, не имея собственного мнения ни по какому поводу. Он охотно позволил бы любой другой женщине поступать по-своему. Ведь женщины – такие глупенькие и забавные существа, почему бы не побаловать их, потакая их маленьким прихотям? Мягкий и добрый от природы, Фрэнк почти ни в чем не смог бы отказать жене. Он с радостью исполнял бы всякие причуды какой-нибудь очаровательной куколки и ласково пенял бы ей на глупость и мотовство. Но то, на что решилась Скарлетт, не умещалось ни в какие рамки.
Взять, к примеру, эту лесопилку. Он едва устоял на ногах, когда в ответ на его вопрос она с милой улыбкой заявила, что собирается управлять ею сама. «Я сама займусь этим делом» – таковы были ее слова. Никогда Фрэнку не забыть эту ужасную минуту. Она сама займется делом! Да это просто немыслимо! Во всей Атланте никто из женщин не управлял делами самостоятельно. Более того, Фрэнк вообще слыхом не слыхал о том, чтобы женщины управляли делами. Если уж женщинам, к несчастью, и приходилось зарабатывать, чтобы прокормить семью, они делали это чисто по-женски. К примеру, миссис Мерриуэзер зарабатывала на выпечке, Фанни – на росписи посуды и на шитье, миссис Элсинг – на квартирантах, миссис Мид преподавала в школе, а миссис Боннелл давала уроки музыки. Да, они зарабатывали, но при этом сидели дома, как и положено женщинам. Но как может женщина покинуть надежные стены собственного дома и заниматься делами наравне с мужчинами, врываться в их жестокий мир и объявлять им конкуренцию, сталкиваться с их грубостью, становиться мишенью сплетен и оскорбительных нападок… Особенно когда ничто не принуждает ее к этому, когда у нее есть муж, способный обеспечить ее сполна!
Поначалу Фрэнк надеялся, что она просто хочет подразнить его и все это лишь шутка сомнительного свойства, но очень скоро понял, что Скарлетт настроена работать всерьез. Она действительно управляла лесопилкой. По утрам она вставала раньше его, отправлялась на Персиковую дорогу и частенько возвращалась уже после того, как он, закрыв лавку, ждал ее к ужину у тети Питти. Она ездила далеко за город в сопровождении одного лишь осуждающего ее поведение дядюшки Питера и под его охраной, а леса так и кишели вольными неграми и белой швалью. Фрэнк никак не мог ездить с ней – кто-то должен был заниматься лавкой, а в ответ на его протесты она лишь заявила: «За этим прохвостом Джонсоном нужен глаз да глаз, иначе он будет воровать мои доски и продавать их, а деньги положит к себе в карман. Как только найду достойного человека, который сможет занять мое место на лесопилке, мне не придется так часто туда ездить. Я останусь в городе и буду торговать прямо здесь».
Торговать лесом в городе! Хуже некуда. Время от времени она действительно оставалась в городе и торговала лесом. В такие дни Фрэнку хотелось забиться в темную кладовую своей лавки и не показываться никому на глаза. Его жена торгует лесом!
По городу уже поползли слухи. Люди отзывались о ней ужасно. Вероятно, о нем тоже: как он позволяет ей вести себя столь неподобающим для женщины образом? Он не знал, куда глаза девать, когда, стоя у прилавка, был вынужден выслушивать слова покупателей: «Я только что видел миссис Кеннеди тут неподалеку…» Никто не упускал случая досадить ему рассказами о ее «подвигах». Дюжину раз кряду ему пришлось выслушать отчет о том, что произошло возле строящегося отеля. Скарлетт подъехала, как раз когда Томми Уэллберн закупал лес у другого торговца, вышла из экипажа, смешавшись с толпой грубых ирландских каменщиков, которые закладывали фундамент, и напрямую заявила Томми, что его обманывают. Она сказала, что ее лес лучше и дешевле, в подтверждение своих слов быстро произвела в уме длинный подсчет и выложила ему подробную смету. Мало того, что леди толкалась среди грязных рабочих, гораздо хуже было то, что она публично продемонстрировала свои математические способности. Томми принял ее смету и сделал заказ, но Скарлетт и этого оказалось мало: вместо того чтобы скромно, тихо и быстро удалиться, задержалась на стройплощадке и вступила в разговор с Джонни Гэллегером, бригадиром ирландских рабочих, злобным коротышкой с дурной репутацией. Весь город еще не одну неделю гудел слухами. В довершение всего она действительно имела доходы с лесопилки! Любой мужчина лишился бы душевного покоя, увидев, что его жена преуспевает в столь неженском деле. Все заработанные деньги Скарлетт отправляла в Тару и писала бесконечные письма Уиллу Бентину с указаниями, как следует ими распорядиться, не оставляя мужу даже части прибыли для использования в лавке. Кроме того, она огорошила Фрэнка сообщением о том, что если когда-нибудь покончит с ремонтом Тары, то начнет давать деньги под залог.
– О боже, боже, боже!!! – содрогался Фрэнк, вспоминая об этом. Женщина даже знать не должна, что такое залог.
В голове у Скарлетт роились грандиозные планы, и каждый следующий казался Фрэнку хуже предыдущего. Она даже заговорила о постройке салуна на том месте, где раньше располагался ее склад, сожженный армией Шермана. Фрэнк яростно возражал против этой затеи, хотя и не был трезвенником. Владение салуном – дело скверное, да к тому же еще и сомнительное: все равно что сдать свое жилище под публичный дом. Он никак не мог внятно объяснить, почему владеть салуном стыдно, а на все его неуклюжие доводы она отвечала лишь: «Вздор! Чепуха!»
– Владельцы салунов – отличные арендаторы. Дядюшка Генри так говорит, – отвечала она ему. – Они всегда исправно вносят арендную плату, к тому же, поймите, Фрэнк, я могла бы построить для салуна недорогое здание из низкосортного леса, который не могу продать, и получать с него хороший доход, а потом на полученные деньги, на доход с лесопилки и на те, что я буду получать, давая под залог, можно будет купить еще несколько лесопилок.
– Сахарок, зачем вам новые лесопилки? – в ужасе вскричал Фрэнк. – Вам и эту-то лучше продать. Она отнимает у вас все силы: вы же знаете, как трудно заставить работать вольных негров!
– От вольных негров, несомненно, нет никакого толку, – согласилась Скарлетт, пропустив мимо ушей его намек на продажу лесопилки. – По словам мистера Джонсона, каждое утро, приходя на работу, он не знает, удастся ли ему набрать полную бригаду или нет. На чернокожих теперь просто невозможно положиться. День-другой поработают, потом бездельничают, пока деньги не кончатся, а бывает, что и все за одну ночь разом сбегут. Смотрю я на эту их свободу и вижу, что это настоящее преступление. Свобода просто погубила негров. Большинство из них вообще не хотят работать, а те, кого удается нанять на лесопилку, настолько ленивы и непоседливы, что от них никакого толку нет. А попробуй их ругнуть – я уж не говорю, всыпать им немного для их же блага, – Бюро содействия свободным гражданам тут как тут.
