Уланская словно почувствовала его посыл и позвонила сама. Договорились встретиться на Воробьевых горах, в том же самом месте. Ехать не хотелось, но разговаривать по телефону Маргарита категорически отказалась.
Днем на Воробьевых горах было не менее оживленно, чем ночью. Туристы-иностранцы, молодежь, торговцы сувенирами. В небе кружились шарики и разноцветные воздушные змеи, звучала музыка. Чудесная атмосфера, если бы не невесты! Невесты, их было очень много, Штерн насчитал шесть штук – они позировали фотографам на фоне панорамы Москвы, обнимались с женихами, пили шампанское из пластиковых стаканчиков и курили. От созерцания счастливых девушек в белоснежных шифонах и шелках Леонида затошнило. Мелькнула мысль, что Марго нарочно позвала его сюда, чтобы поиздеваться. Негодяйка!
К футбольному полю гроссмейстер спустился в отвратительном состоянии духа и в грязных, заляпанных рыжей глиной ботинках, что тоже порядком подпортило гроссмейстеру настроение – нечищеные ботинки он ненавидел.
Марго его уже ждала, сидя на лавочке у детской площадки.
– Мою невесту, оказывается, похитили, – буркнул Штерн, о предположительной причастности семейства Бутырских к этому делу он решил умолчать, чтобы ненароком не подставить брата, но не известить Марго не мог. – Девушку похитили сразу после того, как она вышла из клуба «Красный монах», – уточнил Штерн и заметил, как Марго побледнела и осунулась.
– Кто-то очень хочет моей смерти, – тихо сказала Уланская, достала из сумочки сигарету, закурила. Руки у нее мелко дрожали.
– При чем здесь вы? – разозлился Леонид.
– При том, что вывод напрашивается неутешительный: ее похитил тот, кто очень не хочет, чтобы вы выполнили условия пари. Расчет очень верный: нет невесты, нет и свадьбы. Вам это ничем не грозит, кроме угрызений совести. Значит, это направлено против меня. Кольцо вокруг моей шеи сужается. Одно радует – девчонка по-прежнему жива. Ее смерть снимет все ваши обязательства по пари, значит, ее отпустят, только время уже будет упущено, и условия пари вы выполнить не успеете.
– Кому, по-вашему, вы перешли дорогу?
Марго глубоко затянулась, закашлялась.
– Все началось намного раньше, намного раньше. Все началось с того, как в клуб попал учредитель банка «Русский стандарт» Бутырский. Я пригласила его, он заключил пари с Мариновским, вот с этого началось.
– Вы Бутырского подозреваете?
– Его, голубчика, его!
– Марго, попытайтесь, пожалуйста, рассуждать здраво. Зачем Бутырскому самому себя подставлять?
– Я вот тоже так думала – зачем? Пока не встретилась со свидетельницей по этому делу. Я ее в гипнотическое состояние ввела.
– Вы владеете гипнозом? – поинтересовался Штерн, чувствуя холодок между лопаток.
– Не бойтесь, вам это не грозит. Вы человек сильной воли, а я весьма слабый гипнолог. Мне повезло просто, что женщина оказалась очень внушаемой. Так вот, она видела, как из машины выходил именно Бутырский! Под гипнозом невозможно солгать.
– Марго…
– Не перебивайте! Я еще из ума, слава богу, не выжила. Бутырский был уверен, что его выпустят, понимаете? Он был уверен на сто процентов! У него алиби наверняка было на крайний случай, но тут вдруг с невменяемой свидетельницей повезло, – Марго снова глубоко затянулась, а Штерн напрягся: если Ольга не врет, то алиби у Бутырского действительно было. Но главное, когда Ольга вошла в квартиру, то ни мужа, ни любовницу она не увидела, а машина во дворе отсутствовала. Снова в душе поднялась неприятная волна. Маргарита продолжила рассказ: – Я подумала: возможно, свидетельница там оказалась не случайно. Не знаю. Я пыталась выяснить, что она там делала, но ничего вразумительного женщина мне не сказала. Уверена: это Бутырский убил депутата и сел, чтобы снять с себя подозрения. Все ведь так нелепо выглядит, слишком просто для банкира, слишком очевидно.
– И глупо, – добавил Штерн.
– Это только так кажется, – Марго прищурилась. – Это только так кажется, господин Штерн! Он выиграл пари и классически подставил меня. Когда Бутырского задержали по подозрению в убийстве, члены клуба за моей спиной стали шептаться и косо на меня смотреть. Его арест и смерть Мариновского – это удар по моей безупречной репутации. Меня кто-то «раскачивает», чтобы ослабить мои позиции. Теперь, когда похитили девочку, – это стало очевидным. Какую же глупость я сделала, пригласив вас в клуб!
– Спасибо, я тоже не в восторге от членства, – хмыкнул гроссмейстер.
– Вижу, вы сегодня не в духе, – заметила Марго. – Прекратите раздражаться, успокойтесь и настройтесь на разговор. Ваше время идет так же, как и мое. Если меня убьют раньше, прежде чем вы выясните истину, то вы тоже умрете.
– Хватит мне постоянно об этом напоминать! Склероза у меня нет! – еще больше разозлился Штерн. Была бы его воля, так он сам с большим удовольствием придушил Марго. – Ладно, допустим, Бутырский был за рулем. Допустим, он это сделал, чтобы выиграть пари. Но для чего ему вас подставлять? Какие у него мотивы?
– Я не знаю! – Марго резко поднялась, бросила окурок на землю, раздавила его ногой.
– Вы сами успокойтесь, пожалуйста. Не волнуйтесь.
– Я не волнуюсь! – Маргарита села.
– Если предположить, что Бутырский вас подставляет, то у него должен быть сообщник. Журналистку похитили, когда Демьян находился в СИЗО.
– Согласна, сообщник должен быть. Несомненно, должен быть. Сообщник в клубе!
– Женщина, – осторожно предположил Штерн.
– Почему женщина?
– Мне так кажется, – соврал Штерн.
– А мне так не кажется. У нас из женщин только Инга… – Марго растерянно посмотрела на Штерна. – Инга рекомендовала Бутырского. Она уговорила пригласить его в клуб. Она! Когда-то она работала с ним в одной упряжке. Была его правой рукой. Он уволил ее, потому что жена приревновала. Инга, милая, преданная девочка Инга! Вот оно что! Вы, господин Штерн, ей не понравились.
– Неужели? Впрочем, она тоже не в моем вкусе, – немножечко обиделся Штерн. Но Марго глубоко ушла в себя, не обратив внимания на замечание гроссмейстера.
– Плохо дело. Если Инга – сообщница Бутырского, то жить нам осталось недолго, – заявила Маргарита, сделав акцент на слове «нам». – Инга узнала, что я приготовила для вас подсадную утку, свою крестницу. В тот день, когда вы стали членом клуба, я с ней повздорила. Она посчитала, что я была не права, пригласив вас в клуб. Что вы – чужак. Я вспылила и выставила ее вон. Потом я опомнилась и решила уладить конфликт, но было поздно. Она уже уехала в Москву. А я обнаружила, что все конверты на рулетке вскрыты. А в них лежали одинаковые фишки, как вы, наверное, уже догадались.
– Поэтому вы отказались крутить волчок еще раз, когда я предложил вам путем жребия выбрать крупье для игры в «блек джек»? – усмехнулся Штерн.
– Да, моя афера сразу бы раскрылась. Подобного мне бы не простили. С тех пор Инга в клубе больше не появлялась. Даже в среду не приехала, хотя должна была, потому что все собрались, чтобы посмотреть реалити-шоу в «Красном монахе» с вашим участием. Мне пришлось вместо нее всех обслуживать. Теперь понятно, почему она не явилась! Журналистку у клуба пасла, точнее, вашу невесту. Возможно, меня еще будут ждать сюрпризы. Ведь Инга думает, что девушка – подсадная утка, а значит, близкий мне человек.
– Нестыковка получается. Как Инга узнала, что чучело с косичками – моя невеста?
– Это как раз не проблема. Могла позвонить кому-нибудь с просьбой рассказать, чем завершился ваш поход в клуб «Красный монах». От Инги все мужики клуба по очереди сохли.
– А почему вы уверены, что конверты вскрыла Инга?
– Больше некому. Прочему персоналу в эту комнату вход строго запрещен. Почти все члены клуба разъехались по домам. Остался ночевать в клубе только Валера Торчинский. Он был не в состоянии уехать. Перепил, голубчик. Хотя… уехать-то он был не в состоянии, а конверты вскрыть мог. Все! У меня голова болит. Поеду.
– Торчинский к похищению Мэрилин непричастен.
– Откуда у вас такая уверенность, господин Штерн?
– Потому что он мертв. Его отравили.
– Мне конец, – прошептала Марго и закрыла глаза. – Я труп. И вы тоже труп, господин Штерн!
* * *
Он труп – чудесно! Марго наворотила дел, а он теперь обязан отдуваться за нее. Замечательно! Так и падет смертью безвинной. Какой черт его дернул заложить ее жизнь? Не иначе как он бога разгневал своим поступком.
Визитка Инги у него сохранилась, ужин она ему обещала. Пригласить ее на этот ужин? А дальше что? Нет, сначала нужно поговорить с братом, выяснить имя его любовницы. Если окажется, что это Инга, значит, Марго права. С этими мыслями Леонид Штерн провалился в глубокий сон.
В дверь не просто стучали, в нее ломились.
– Леня, я в полном ошизофренении, – заявил с порога Демьян и протиснулся в номер. Одно ухо у братишки было существенно больше другого и разительно отличалось по цвету. Слова, которым закончил свое приветствие Бутырский, Штерн не знал, но смысл понял очень хорошо – брат был в растерянности и очень зол. – Ольга вчера мне сказала, что Торчинский помер и ты подставу подозреваешь. Так вот, я тут же человечка своего по адресу направил из службы безопасности. Повезло, он успел на квартире продюсера побывать до того, как тело обнаружили, и бутылочку на всякий случай конфисковал и проверил. Так и есть – на ней отпечатки моих пальцев. Епэрэсэтэ! Как тебе это нравится? – Демьян выразительно посмотрел на Штерна. Леонид тяжело вздохнул. – Короче, однозначно – это подстава. Спасибо тебе, братишка, если бы не ты – то куковать бы мне сейчас в очередной раз на нарах. Но это еще не самое страшное. Сейчас инфа о смерти Торчинского в прессу и на телевидение просочится, и трендец! Меня члены клуба однозначно уроют. Подстава! Какая подлая подстава! С Мариновским пронесло, с Торчинским уже никак не прокатит. Не жить мне больше, Леня. Не жить! Можно я у тебя перекантуюсь до завтра? Здесь меня искать никто не будет. Никто не знает, что мы с тобой родные братья.
