Прогнозы Дардаса оправдались: их потерн оказались совсем незначительными. Настолько незначительными, что сам Дардас (да и любой другой боевой командир) не стал бы даже говорить о них.
Вайзель тем не менее очень переживал по этому поводу. Ну что ж, в конце концов, это было его первое сражение. Ведь штурмом предыдущих городов - Каллаха, Виндаля, У'дельфа и Суука - полностью руководил Дардас.
«О боги, я теряю доблестных бойцов - мужчин и женщин», - жаловался он.
«Солдаты на то и солдаты, чтобы сражаться и погибать, - парировал Дардас. – Никакой особой доблести в этом нет».
«Вы бессердечны, генерал Дардас».
Вот и еще причина, почему этот человек не мог играть роль великого полководца, которой так жаждал.
«Война - кровавое дело, - внушал ему Дардас, - и ничего с этим не поделаешь. Неужели вы надеялись мирными методами завоевать Перешеек для лорда Матокина?»
Не поднимая глаз от карты военных действии, Вайзель сказал:
«Нет... А если и надеялся, то, очевидно, жестоко ошибался. Ведь верно?»
«Совершенно верно».
Трэль пал незадолго до заката - как и хотел Вайзель. Солдаты Фелька истребили всех защитников города, за исключением небольшой горстки, которая предпочла сдаться. Генерал велел привести к себе правителей города, но выполнить его приказ не удалось. Четверо членов Совета выпили яд - очевидно, еще перед тем как захватчики ворвались в город.
Вскорости обнаружились и трупы пропавших разведчиков Донесение, полученное Вайзелем, не содержало никаких подробностей - в нем лишь сообщалось, что ни свидетелей, ни виновных обнаружить не удалось.
Они погибли как герои, - заявил Вайзель, прочитав рапорт.
«Не спешите, генерал Вайзель, - остановил его Дардас. - Вы же ничего не знаете. Они могли просто провалить задание».
А затем стало уже не до расследований: войска начали оккупацию города. Это было большое и нелегкое дело, но фелькская армия достойно с ним справилась. В ход пошли специализированные подразделения, а уж они-то знали свою задачу.
Когда генерал Вайзель наконец немного освободился, он призвал к себе Фергана и сообщил ему о назначении на должность постоянного помощника.
Это большая честь для меня, сэр! - козырнул юноша, и его веснушчатое лицо просияло.
Вайзель важно кивнул.
Вам, как офицеру фелькской армии, дозволяется провести личный разговор с домашними через Дальнеречь, - сообщил он. - Полагаете, вы сможете связаться со своим отцом?
Всенепременно, генерал. Мне так хотелось бы сообщить ему радостную весть!
Так вот, - улыбнулся Вайзель, - будьте добры, передайте ему от меня, что как только красная трава обратится в зеленую, старые псы возвратятся домой.
Он подмигнул молодому помощнику и добавил:
Ваш отец наверняка поймет, о чем речь.
Приятно удивленный, Фергон поспешил удалиться.
Но еще больше был доволен Дардас. Сработало, как он и надеялся. Когда молодой Фергон в последний раз исполнял функции помощника - в ту пору Дардас еще полностью властвовал над телом генерала - так вот, в тот раз этот веснушчатый осел передал ему от отца сне таинственное послание. Именно в таком вот зашифрованном виде и явно рассчитывал, что он, Дардас, знает ответ на пароль. Естественно, Дардас его не знал. С тех нор ему не давало покоя опасение, что юноша может заподозрить что-то неладное в отношении генерала «Вайзеля». И вот теперь Вайзель самолично (и как нельзя более кстати) все уладил.
«Знаете, генерал, вы совершенно правы. Нам с вами следует быть заодно».
БРИК (2)
Потребовалось некоторое время, чтобы добиться нужной консистенции. Вначале мазь мгновенно затвердевала, затем лупилась и отшелушивалась... потом она получилась слишком жидкой и стекала у Брика с лица, как только кожа хоть немного нагревалась. Пришлось прибегнуть к помощи остальных членов группы, чтобы усовершенствовать маскировку и довести до нынешнего состояния.
Она и сейчас была не идеальной: тело зудело и невыносимо чесалось. Зато мазь держалась надежно и служила почти идеальной маскировкой. Она вполне устраивала Брика. И вообще - выйдя на улицу, он испытал прилив куража. Было в этом нечто вызывающе-бесстрашное: фелькский гарнизон по-прежнему разыскивал убийцу своего товарища, а он, Брик, безнаказанно разгуливал среди бела дня по улицам города
По едва заметному сигналу Тайбера он сконцентрировался, ожидая, когда в черепе возникнет знакомое давление, а по телу прокатится волна лихорадочного озноба. Сам Тайбер в этот момент лихо жонглировал тремя кожаными шарами. Работу свою он делал достаточно умело, но если что и поддерживало неослабевающий интерес публики, так это беспрестанный поток рискованных шуточек и пикантных каламбуров.
Его руки в перчатках так и мелькали в воздухе. В какой-то момент один из шаров неожиданно взорвался пламенем, за ним последовал второй, третий... Толпа из двадцати человек дружно ахнула. Да, неплохой трюк. Важно, чтобы публика именно так его и воспринимала: эффектный фокус, ловкость рук, забавное мошенничество.
Брику это и требовалось: пусть зрители видят волшебные фокусы, а не магию.
Тайбер продолжал жонглировать пылающими шарами - которые, вопреки всем законам природы, не рассыпались, а мелькали в воздухе подобно огненным ядрам комет.
- Ого, ребята! - зубоскалил Тайбер. - Мои собственные шары горят, как после жестокого секса!
Толпа аплодировала и ревела от восторга.
Брику в его бытность преуспевающим драматургом доводилось встречать среди актеров таких типов - громкие, напористые, бесцеремонные. Скорее фигляры, чем настоящие лицедеи. Он не боялся вводить их в свои пьесы, возлагая на них обязанность веселить публику, поддерживать ее в тонусе, пока вокруг силами других актеров - разворачивались более серьезные и содержательные сюжетные линии. Очень даже полезное применение подобным «клоунам».
Иногда же случалось и вовсе любопытное: в его лучших произведениях такие вот персонажи неожиданно трансформировались в настоящих героев
Лицо Тайбера тоже было раскрашено в традиционные карнавальные цвета
одна половина желтая, другая синяя. Это позволяло замаскировать его природное уродство. Впрочем, когда дело касается подобных личностей, внешняя неприглядность как-то теряется из виду. Ее затмевают напор и самоуверенное фанфаронство. Брику было известно, что Тайбер предпочитает развлекаться с юношами причем чем моложе, тем лучше. Так вот, как ни странно, этот жирный мужик с плохими зубами никогда не испытывал недостатка в партнерах. Он их в изобилии находил на улицах Каллаха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
