Красивая карта, такую бы на стену повесить, неплохо бы смотрелось. И еще ту пару пистолетов, что лежали по краям, не позволяя ей скрутиться в рулон.
На миг почудилось, что я снимаюсь в каком-то историческом фильме, слишком уж бутафорским все вокруг смотрелось. Даже Фред, в плаще, шляпе с пером и с усами, смотрящими вверх своими острыми кончиками. Ему бы еще трубку, с изогнутым чубуком и медной крышечкой над чашкой. Вот только не курят здесь, в этом мире. И наваждение сразу схлынуло.
Так, где это мы? 'Мелисса' держала курс на огромный остров. Ага, вот он на карте. Не спутаешь, остров здесь единственный. И определенно заселен, потому что тот, кто рисовал эту карту, обошелся без всяких пошлостей, изображавшими поселения кружочками, с точками внутри при нужде.
Город на карте был изображен городом, с крепостными стенами и башнями.
Были на острове обозначены и три селения поменьше, с тщательно прорисованными домиками у самой воды. Только лодочек на берегу не хватает, настолько все похоже на красивую картинку.
А вот проекция имелась, подобная той, что у нас называется меркаторовой.
И север там, где ему и положено – вверху карты, а не вовсе на юге, как у китайцев или западе, как у средневековых европейцев.
Так, не очень-то я и ошибся, прикидывая, куда нас могло снести. Невязка незначительная, два лаптя, не больше. Сутки хода под попутным ветром на каждый. Хорошо, что навигатором сти Молеуеном, я бы им наплавал.
Остров назывался Мойнстоф. И единственный город-порт также. Селения на карте названиями осчастливлены не были, но именно это волновало меня меньше всего.
– В чем причина твоего беспокойства, Фред? Остров принадлежит Изнерду?
Фер Груенуа оторвался от карты.
– Нет, Ваша светлость. Здесь всё несколько иначе.
Я взглянул на Фреда. Фер Груенуа тоже граф, так что мы вполне можем обойтись без всяких тонкостей этикета.
Если же такое обращение связано с последними событиями, то зря он.
Мы там все участвовали и заслуга наша равная. И я до сих пор радуюсь тому, что изнердийские корабли отказались от преследования. А вот о причинах можно только догадываться.
– И в чем же тогда проблема, Ваша светлость? – ответно обратился я.
Теперь фер Груенуа взглянул на меня.
– Мойнстоф – особый город, – пустился в объяснения Фред. – Как то так сложилось, что он остался независимым от кого-либо то ни было. О причинах этого можно рассуждать долго, но факт остается фактом. И в его гавани можно увидеть кого угодно – от пиратского катласа до тримура Скардара. Мойнстоф – как бы нейтральная территория, и, пока ты находишься в его порту, тебе ничего не угрожает. Почти ничего.
– И что же может угрожать в нашем случае?
Фред посмотрел на развевающийся флаг.
Да, наш флаг не похож ни на флаг Вольного братства, так называли себя пираты, ни на флаг любой из держав.
Иногда я не понимаю, вас, людей этого мира, хотя нахожусь здесь уже достаточно долго. Мойнстоф – как ты сам сообщил, нейтральная территория. Или все же нет? Или дело в том, что 'Мелисса' – бывший корабль Изнерда, что достаточно легко обнаружить по характерным особенностям обводов ее корпуса? Или еще в чем?
– И что вы предлагаете, господин граф?
– Решать вам, Ваша светлость.
Ты здорово изменился, Фред, за то время, что я тебя не видел. Очень надеюсь, что это пройдет. Нет, тебя не сломали, но ты не тот, что был раньше. Когда-то, когда я увидел Фреда в первый раз, то смог охарактеризовать его всего двумя словами – веселая бесшабашность. Теперь он другой. И прежним он мне нравился больше.
Если разобраться, ничего страшного с ним не произошло.
Побывал в рабстве, сбежал, опять побывал, снова сбежал. Наверняка, первое время в плену здорово получал за строптивость, пока, наконец, не осознал свое положение.
Ну и что здесь особо трагичного? Или есть ещё что-то, о чем он не стал мне рассказывать?
Что касается моего герба, развивающегося над коутнером…
Перед тем, как стать эмблемой автомобильной фирмы, он был изображен на борту боевого аэроплана. И лишь затем был подарен основателю фирмы. Но это так к слову.
Мне кажется, Фред, если я его сейчас, в угоду обстоятельствам, спущу, то что-то потеряю внутри себя. Какую-то крохотную, но очень важную частичку.
– В принципе, мы можем в Мойнстоф не заходить. И если нам опять повезет…
Да, Фред, в этом ты прав. И солонины немного осталось, и черепахи тоже не закончились. Да и галеты есть, хоть и приходится делить их с червячками.
Хорошие давно закончились, а те, что остались…
Так что проблема только с водой. Но, если нам повезет и пойдет дождь…
Вот только есть еще кое-что, Фред.
Ты ведь сам говорил мне, что Бертоуз хотел, чтобы его похоронили на берегу. После боя мы собрали все, что от него осталось, и завернули в несколько слоев просмоленной парусины. И даже соли не пожалели.
Вот только плохие из нас получились мумификаторы, и его тело все сильнее напоминало о том, что оно все ещё на борту 'Мелиссы'. Конечно, можно похоронить его так, как и принято в морских обычаях: вложив в мешок с телом ядро и отправив за борт. Но берег, вот он, рядом, почти весь горизонт занимает. Да и люди вокруг, они ведь всё видят и делают выводы. И это их право. А я обещал выполнить его последнее желание.
Так, судя по тому, что ты отводишь взгляд, решение принимать мне. Кто бы только знал, как не люблю я этого делать. Разве что за столом, в выборе блюд или марок вина.
Что касается флага…
Парни обнаружили где-то совсем новый изнердийский флаг и развлеклись тем, что использовали его как половую тряпку. Затем бросили его на палубе, и каждый проходящий мимо обязательно вытирал об него ноги, зачастую босые.
Гентье, глядя на это безобразие, заявил, что в Изнерде за осквернение государственной святыни приговаривают к сожжению на костре. Как бы ни так.
Теперь каждый счел долгом добавить к своему личному костру пару полешек, о чем и заявлял, топчась на атрибутике.
'Босота' – думал я чуть ли не с нежностью, глядя на их забавы.
Не любят здесь Изнерд, это точно, хотя и уважают.
Ну ничего, в моей каюте, в одном из сундуков, есть и еще один, новехонький изнердийский флаг.
– Фер Груенуа, скажи Мросту, чтобы изготовил флаг с лошадкой. До Мойстофа несколько часов ходу, так что времени хватит вполне. Этот за время шторма совсем вид потерял, неудобно в Мойнстофе будет. И главное, Фред, что ты опять заладил, Ваша светлость, Ваша светлость. У Прошки, что ли научился?
В гавань мы вошли с попутным ветерком и почти полными парусами. И я только крякал, глядя на маневры Фреда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
