Сердце понемногу успокаивалось. Подштанники были редкостного сиреневого цвета, только рюшечек на них не хватало, для комплектности. Местные семейные трусы, блин.
Что-то живот у меня расти начал. Хотя, казалось бы, жизнь моя к этому не располагает.
Или это уже возрастное. Хотя мне всего тридцать три, так что, наверное, рановато. Говорят, самый тяжелый возраст для мужчины, год испытаний. Еще говорят, как этот год себя проведешь, так и остальная жизнь сложится. Возраст Христа. Это у нас так, а здесь другие поверья.
Я оттянул двумя пальцами складку на животе. Как будто бы нет, просто нагнулся сильно. Да возраст и как тут точно определишь, черт разберешься с местным календарем. Если на него переводить, так мне вообще тридцать один получается, год здесь длиннее.
Стук в дверь прервал мои математические экзерциции.
-Минуту! – потребовал я. Негоже в таком виде людей принимать, по делам пришли. По пустякам беспокоить бы не стали.
А вот халат у меня знатный и я себе в нем падишахом кажусь.
После приглашения в каюту вошел Гентье. Из-за спины его выглядывала Мириам, и я тут же сделал грозное лицо. Было из-за чего, умудрилась она все-таки на борт кошку протащить. Не боевой корабль, а полный бардак – бабы, кошки. Не хватает только детей завести, и все реи пеленками с ползунками завешать.
Увидев в ее руках поднос, я сразу подобрел, потому что на нем определенно завтрак, а готовит она вкусно.
Так оно и оказалось.
Гентье от предложения позавтракать вместе, вежливо, но решительно отказался.
И сидел, с трудом удерживая внутри себя нетерпение что-то сообщить, спросить или попросить. Ну и о чем в нашем случае может пойти речь? Конечно же, о деньгах. Даже выражение какое-то есть, напрямую с этим связанное.
И, по-моему, звучит оно так – неважно о чем пойдет речь, в конечном итоге все равно она будет о деньгах. Как то так. Забываю родной язык, и все что с ним связано.
И где я их, по-твоему, их возьму? Тем более, судя по твоему виду, очень срочно.
Накануне вечером я подробно проинструктировал Гриттера, и сегодня с утра он должен был заняться, в том числе, и этим вопросом. Пробивной малый. Всё знает, всё умеет, везде бывал и обо всём слышал. Себе отставлю, уже давно решил. В том случае, если Гентье со своими людьми решит покинуть нас после прихода в Империю. Найду чем Гриттера убедить или соблазнить, но не отпущу, вопрос решенный. Такие люди – товар штучный.
– Говори уж – обратился я к Оливеру.
И, конечно же, речь действительно пошла о деньгах. Только совсем не о том, что я собирался было услышать – неплохо бы аванс небольшой, люди недовольны, а в Империю неизвестно ещё когда попадем. Или что-нибудь в этом духе.
Так что шляпу я натягивал на голову уже на ходу.
На палубе 'Мелиссы' под руководством Бронса кипела работа. И правильно, с утра наводим порядок, а после обеда можно и в увольнение. Судя по всему, сегодня покинуть Мойнстоф нам вряд ли удастся. Дай Бог, чтобы завтра такое удалось.
Бронс, увидев мой взгляд, приблизился чуть ли не бегом. И правильно, время дорого.
– Возьми пару-тройку ребят, снимите вот тот фальконет и за нами, только быстро.
Фальконет, тот самый, при помощи которого Биглоуз приглашал наших гостей в Ревеньере пройти в капитанскую каюту, блестел надраенной бронзой. Вот и отлично, товарный вид – дело немаловажное. Мрост, взявший на себя обязанности главного канонира после гибели Биглоуза, только хлопал глазами от удивления, когда Бронс с помощниками освобождал ствол фальконета от креплений.
– Чего стоишь, помогай – обратился к нему Бронс, приглашая поучаствовать.
Наверное, зрелище мы представляли собой довольно комичное: два явно спешащих куда-то человека, то есть мы с Оливером, а позади нас несли на плечах фальконет еще четыре носильщика, пытаясь за нами поспеть.
Этот ствол потяжелее будет, чем на прежней 'Мелиссе' фер Груенуа, центнера полтора-два.
Вот он рынок, многолюдный по случаю середины дня. Вчера мы с Фредом проходили мимо него, и я обратил внимание на его необычность. Фред тут же посвятил меня, что это рынок, где торгуют людьми – невольниками. Он даже плечами передернул, видимо вспоминая какой-то факт из своей биографии.
На невольничьем рынке я оказался впервые, но времени любопытствовать что здесь и как, не было абсолютно. Успели.
– Вот он – Гентье не заботясь о правилах приличия, что возникнуть когда-нибудь потом, ткнул пальцем в человека.
Человек этот выглядел много младше его, был худ, бос и оброс длинными волосами. Тем не менее, их сходство было явным, таким, какое бывает в том случае, если родители общие. И ничего удивительного, человек был младшим братом Оливера.
По моему знаку парни положили фальконет прямо у ног торговца – хозяина.
Вот только не надо никаких слов, ведь мы оба понимаем, что цена раба и цена фальконета несопоставима. Только не тот сейчас случай, чтобы торговаться.
Но нет, торговец, в облике которого ничего не указывало на то, что он торгует людьми, а не зеленью или мануфактурой, молча склонился над фальконетом.
Погладил бронзу рукой, колупнул небольшую раковинку на стволе и, выпрямившись, кивнул головой: согласен. Только на лице его мелькнуло выражение – удачный сегодня выдался денек – мелькнуло, чтобы тут же погаснуть. Ты не напейся сегодня вечером на радостях, такой выгодный чендж удался.
А вот мне больше всего хочется привязать тебя к стволу этого самого фальконета и выстрелить. Так, как это делали колонизаторы – англичане с восставшими сипаями. Вот только не к животу ствол приставить, а с другой стороны и ниже.
Мы уже уходили, впереди нас шел Гентье, обнявший своего брата за плечо и что-то ему рассказывающий, когда торговец окликнул.
-Господин!
Ну что еще, хочешь сдачу отдать? Дождешься от тебя.
Но получилось именно так, хоть и не деньгами. Торговец предложил на выбор еще одного раба, из той почти дюжины, что у него имелось. Что ж, он может себе это позволить, и в накладе нисколько не останется.
Вообще здешний невольничий рынок не такой уж и большой, что и понятно. Остров вдалеке от торговых морских путей, словом, место для таких товаров не самое бойкое. Просто приторговывают излишками, либо по необходимости. И этот торговец чуть ли не самый крупный на рынке. Накладно, наверное, содержать невольников, они же только кушают, и ничего взамен не производят. Ладно, не мои это проблемы, да и рассуждать так негоже, все же люди. И каждый со своей собственной Вселенной внутри.
Но хоть одному помочь, раз уж так сложилось. Тем более что людей не хватает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
