— Вот здесь-то, — сказал П. К., — похоже, и вся соль. У. Н. Оуэн занимался преступлениями, недосягаемыми для закона.
Мэйн флегматично продолжил перечислять.
— Молодой Марстон был довольно рискованным водителем — дважды ему приходилось вновь сдавать на права и, по-моему, его вообще надо было их лишить, С ним все ясно. Джон и Люси Комбз были теми двумя ребятишками, которых он сбил насмерть неподалеку от Кембриджа. Какие-то его друзья дали показания на его стороне, и он отделался штрафом.
Насчет генерала Макартура не удалось выяснить ничего определенного. Прекрасный послужной список — участие в боевых действиях, все такое. Артур Ричмонд служил у него во Франции и погиб в бою. Между ним и генералом не было никаких трений. По правде говоря, они даже были близкими друзьями. В то время не раз допускались промахи — командиры бесполезно жертвовали своими людьми; вероятно, и здесь то же самое.
— Вероятно, — сказал П. К.
— Теперь Филип Ломбард. Ломбард был замешан в престранных делишках за границей. Не раз проходил по грани дозволенного. Заработал репутацию рискового и не слишком щепетильного человека. Запросто мог совершить не одно убийство в каком-нибудь глухом уголке земного шара.
— Теперь мы подошли к Блору, — Мэйн заколебался. — Конечно, он был из нашего числа.
П. К. зашевелился и убедительно заявил:
— Блор был дрянью!
— Вы так полагаете, сэр?
Помощник комиссара сказал:
— Всегда так считал. Но он был достаточно хитер, чтобы выйти сухим из воды. По-моему, он совершил наглое лжесвидетельство в деле Лэндора. Сколько я тогда перемучился. Но не смог ни до чего докопаться. Велел заняться делом Хэррису, но и он ничего не нашел. Однако я по-прежнему убежден, что можно было что-то разыскать, если бы мы знали, с какого конца браться. Он был мерзавцем.
Наступила пауза, а потом сэр Томас Легг спросил:
— И Исаак Моррис умер, вы сказали? Когда?
— Я так и думал, что вы этим заинтересуетесь, сэр. Исаак Моррис умер в ночь на 8 августа. Принял смертельную дозу снотворного, насколько я понимаю, один из барбитуратов. Нет никаких доказательств, то ли это было самоубийство, то ли несчастный случай.
Легг медленно спросил:
— Хотите знать, что я думаю, Мэйн?
— Мне кажется, я догадываюсь, сэр.
Легг хрипло сказал:
— Слишком уж кстати пришлась эта смерть Морриса!
Инспектор Мэйн кивнул и заметил:
— Я так и думал, что вы это скажете, сэр.
Помощник комиссара стукнул кулаком по столу и воскликнул:
— Фантастика какая-то, быть такого не может. Десять человек убиты на голом камне, и мы не знаем, кто их убил, или почему, или как.
Мэйн кашлянул и сказал:
— Ну, вы не совсем правы, сэр. Мы более или менее знаем, почему. Какой-то фанатик, помешанный на правосудии. Он решил покарать тех, кто был вне досягаемости закона. Выбрал десятерых — не обязательно, были ли они виновны или нет…
Комиссар зашевелился и резко сказал:
— Необязательно? По-моему…
Он смолк. Инспектор Мэйн почтительно ожидал. Легг со вздохом покачал головой.
— Продолжайте, — сказал он. — На какой-то миг я почувствовал, что получил какую-то зацепку. По правде говоря, даже ключ ко всему делу. Но мысль пропала. Продолжайте, что вы там говорили.
Мэйн повиновался:
— На острове он собрал десять человек, которых хотел, с позволения сказать, казнить. И они были казнены. У. Н. Оуэн свою задачу выполнил. И каким-то образом растворился в воздухе.
П. К. заметил:
— Первоклассный фокус с исчезновением. Но вы знаете, Мэйн, где должно скрываться объяснение.
Мэйн сказал:
— Вы полагаете, сэр, что если человека на острове не было, он не мог остров оставить и, согласно показанию заинтересованных сторон, никогда на острове не был. Что ж, в таком случае возможно лишь единственное объяснение — он был одним из десятерых.
П. К. кивнул.
Мэйн пылко продолжил:
— Мы рассмотрели эту версию. Тщательно рассмотрели. Ну, во-первых, не так уж мы несведущи в отношении того, что произошло на острове Ниггер. Вера Клэйторн вела дневник, и Эмили Брент. Старый Уогрейв делал пометки, сухие, типично в духе юриста, скрытные, но тем не менее они многое проясняют. И Блор тоже делал записи. Все их отчеты согласуются. Убийства совершались в следующем порядке: Марстон, миссис Роджерс, Макартур, Роджерс, мисс Брент, Уогрейв. После его смерти в дневнике Веры Клэйторн утверждается, что Армстронг ночью оставил дом, и что Блор и Ломбард пошли за ним. Блор сделал еще одну запись в своем блокноте. Всего два слова: «Армстронг исчез».
Теперь, сэр, мне казалось, что, принимая в расчет все факты, нам удастся отыскать неплохое решение. Армстронг, как вы помните, утонул. Допуская, что сумасшедшим был Армстронг, что мешает предположению, что он убил всех остальных, а потом совершил самоубийство, бросившись со скалы, или, быть может, утонул, пытаясь доплыть до берега.
Решение казалось хорошим, но неверным. Да, сэр, неверным. Ну, во-первых, ему противоречит показание полицейского хирурга. Он прибыл на остров рано утром 13 августа. Он не смог сообщить нам особенно много полезного. Только установил, что все были мертвы 36 часов и, вероятно, даже больше. Но вот насчет Армстрбнга он достаточно категоричен. Говорит, что он пробыл в воде часов восемь-десять перед тем, как его тело выбросило на берег. Это согласуется с фактом, что Армстронг должен был попасть в воду где-то в ночь с 10 на 11 августа, и я поясню, почему. Мы нашли место, куда выбросило труп, — тело было вбито, как клин, между двумя камнями, и на них остались кусочки одежды, волосы и так далее. Покойник угодил туда во время прилива одиннадцатого, точнее говоря, около одиннадцати часов утра. Потом шторм поутих, и последующие отметки прилива располагались значительно ниже.
Наверное, вы можете сказать, что Армстронгу удалось укокошить трех других до того, как он угодил в море. Но есть другой факт, и игнорировать его нельзя. Труп Армстронга оттащили подальше от воды. Мы нашли его далеко вне досягаемости любого прилива. И к тому же его аккуратненько положили на землю — ровно так, прямо.
Так что это доказывает определенно одно: кто-то на острове был жив после того, как Армстронг умер.
Он помолчал и продолжил:
— И какое у нас положение? Вот что было к утру одиннадцатого. Армстронг исчез (утонул). У нас остаются трое: Ломбард, Блор и Вера Клэйторн. Ломбард был застрелен. Его тело нашли возле моря, рядом с трупом Армстронга. Веру Клэйторн обнаружили в собственной спальне — она была повешена. Труп Блора лежал на террасе. Его голова была размозжена тяжелыми мраморными часами; похоже, будет вполне разумно предположить, что они упали на него из окна наверху.
П. К. резко спросил:
— Чье окно?
— Веры Клэйторн. А теперь, сэр, давайте рассмотрим по отдельности данные версии. Сначала Филип Ломбард. Допустим, он бросил на голову Блора ту глыбу мрамора, потом накачал наркотиками Веру Клэйторн и вздернул ее, а под конец отправился на берег и застрелился.
Но если так, то кто забрал револьвер? Потому что револьвер нашли в доме прямо возле двери комнаты на верхнем этаже — комнаты Уогрейва.
П. К. спросил:
— На нем есть какие-нибудь отпечатки?
— Да, сэр. Отпечатки Веры Клэйторн.
— Но, Бог ты мой, тогда…
— Я знаю, что вы собираетесь сказать, сэр. Что это была Вера Клэйторн. Что она застрелила Ломбарда, вернулась с револьвером в дом, бросила на голову Блора мраморную глыбу и потом… повесилась.
Версия неплохая, но до определенного момента. В ее комнате есть стул, на сиденье которого остались водоросли — такие же, что и на ее туфлях. Похоже, она встала на этот стул, надела петлю на шею и пинком его отшвырнула.
Но стул-то мы не нашли перевернутым, отброшенным, отодвинутым. Он, как и все остальные стулья, аккуратно стоял возле стены. И поставил его туда после смерти Веры Клэйторн кто-то другой.
У нас остается Блор, и если вы мне скажете, что, застрелив Ломбарда и заставив Веру Клэйторн повеситься, он вышел из дома и с помощью какого-то шнурка умудрился свалить себе на голову громадный кус мрамора, я просто вам не поверю. Люди так самоубийства не совершают, и, что больше, не такой Блор был человек. Мы знали Блора, и его вряд ли можно было обвинить в страсти к абстрактному правосудию.
Помощник комиссара сказал:
— Я согласен.
Инспектор Мэйн закончил:
— И посему, сэр, на острове должен был быть кто-то еще. Кто-то, кто, когда все было кончено, если можно так выразиться, прибрался. Но где он был все время и куда делся? Жители Стиклхэвена абсолютно уверены, что никто не оставил острова до того, как туда прибыла спасательная партия. Но в таком случае… — и он смолк.
