– Как она? Спокойна?
– Как пульс покойника.
Чёрный юмор Андрея в последние дни порой заставлял меня вздрагивать.
– Мы всё сделали в столовой. Волшебное зелье готово к употреблению.
– Прекрасно, – отозвался Андрей. – Теперь нам остаётся только устроиться поудобнее на нашем наблюдательном пункте и ждать.
Мы присели на скамью и Андрей, удовлетворённый открывающимся с этого места обзором, кивнул. Он с наслаждением потянулся, и я заметил, что у него к поясу прикреплены два ножа.
– Автоматы возьмём у старших охранников, когда они осоловеют? – уточнил я.
– Ага.
– А что, если один из охранников опоздает к ужину и, войдя в столовую, увидит отравленных друзей?
– Тогда придётся вмешаться, – довольно безразличным тоном сказал Андрей.
– А что остальные наши?
– Группами рассредоточились по лагерю и делают вид, что наблюдают за предполагаемым маньяком, а на самом деле приглядывают за охранниками и педагогами. Всё под контролем.
Без пяти восемь охранники начали стягиваться в главную столовую на ужин. Олещук внимательно считал пришедших. Наконец, он удовлетворённо улыбнулся:
– Сорок пять человек. Все тут. Осталось двадцать человек на вышках и четверо охранников в главном административном корпусе у Георгины. Те, что на вышках, без связи с внешним миром не опасны. Потом перебьём поодиночке.
– Ещё коменданты, – напомнил я.
– Это вообще боксёрские груши. Они безоружные, у нас изначально численный перевес, а потом будут ещё и автоматы. Я же говорил, Артём, семьдесят человек охраны на двадцатипятитысячный лагерь – это безумно мало. Уверен, после нашего восстания Департамент сделает выводы и подправит кое-что в консерватории, но нас к тому времени это уже не будет волновать.
Мы замолкли и стали ожидать, когда охранники закончат трапезу. Минут пятнадцать никто не показывался из столовой.
– Если я всё правильно рассчитал, ещё через пять минут они начнут дуреть и валиться прямо под столы, – сказал Олещук задумчиво. – Так долго ждать нельзя – на кого – то из них зелье может подействовать раньше. Пошли!
Призыв был обращён ко мне и Букетову. Мы непонимающе переглянулись.
– Куда пошли? Они же ещё все трезвые.
– Пока да. Но как только они начнут падать без чувств, поварихи забьют тревогу. Нам нужно проследить, чтобы они не создали нам проблем.
– Но как же мы зайдём? Этот час только для охраны, – пожал плечами Букетов.
– Ой, я тебя умоляю – просто зайдём и скажем, что проголодались и хотим свою порцию макарон. Мы теперь официально в отряде безопасности лагеря и можем себе позволить немного офигеть. Наглость – второе счастье, запомни.
Обезоруженные смелостью и доводами Олещука, мы пошли за ним в столовую.
В столовой было как всегда в этот час: охранники доедали порции, отведённые им на ужин, разговаривали, травили шутки. Андрей прямо со входа оглядел столы и с видимым удовлетворением убедился, что тарелки почти всеми охранниками были опустошены – лишь некоторые ковыряли вилками остатки ужина.
– Добрый вечер, Мария Фёдоровна! – сказал Олещук. – Простите за вторжение, но мы проголодались, как волки. Три часа гулять на свежем воздухе – это не шутка. Аппетит разыгрывается зверски. Может быть, для нас тоже найдутся три порции?
Охранники на секунду озадаченно подняли головы, но, рассмотрев на наших рукавах повязки «Отряд безопасности», тут же потеряли к нам интерес и продолжили свои разговоры. Мария Фёдоровна озадаченно поглядела на нас, но потом нашлась:
– Ужин, правда, весь съели, но у нас есть на закуску плюшки с изюмом. Тёплые, румяные. С чаем самое оно.
– Прекрасно, не откажемся и от плюшек, – кивнул Олещук.
Мария Фёдоровна ссудила каждому из нас по четыре плюшки и налила три больших стакана с чаем. Мы прошли за стол у окна, откуда открывался удобный вид на столовую.
Не успели мы доесть первые плюшки, как один из охранников за центральным столом вдруг выронил вилку и бухнулся головой в свою тарелку. Двое охранников тут же встали из – за соседних столов, чтобы помочь ослабевшему товарищу – первый из них начал трясти несчастного за плечи, второй остановился рядом. Внезапно движения первого охранника замедлились, стали совсем ленивыми, он облокотился на бесчувственного коллегу и начал сползать на пол. Второй же, который стоял поблизости, покачнулся вперёд, затем покачнулся назад, сделал движение вокруг своей оси, как балерина, и с грохотом шлёпнулся в обморок. Охранники за другими столами разом прервали разговоры, иные попытались вскочить со своих мест, но ни у кого это не получилось – всех точно сразил одновременный сильнейший приступ головокружения и слабости. Несколько охранников попытались что-то крикнуть, но голоса их ослабли. Один за другим охранники начали терять рассудок или сознание – большинство осталось сидеть или лежать с открытыми выпученными глазами, некоторые дёргались, точно их било током, ещё несколько человек заснули. У поварихи Марии Фёдоровны, увидевшей эту картину, выпала из рук и разбилась большая салатница.
– Что же это творится? А?! Что ж такое делается, ребята?! – в ужасе воскликнула она, багровея лицом. Глаза Марии Фёдоровны, казалось, были готовы выскочить из орбит.
– Сейчас посмотрю, Мария Фёдоровна, – сказал Олещук, вставая со своего места и подходя к старшему охраннику. Привычным, спокойным движением стянув с бесчувственного тела автомат, Олещук невозмутимо зарядил его, встал напротив Марии Фёдоровны и направил дуло на старшую повариху. Та стояла, раскинув в стороны руки, будто загипнотизированная.
– Что… Что… Такое? – бормотала она, запинаясь.
– Конец твой пришёл, вот что такое, – объяснил Олещук и нажал на курок.
Автоматная очередь огласила уютную столовую, и стёкла в окнах ответили ей своим дребезжанием. Первая пуля попала поварихе прямо в лоб, и её мозги довольно живописно вылетели через затылок, запачкав стену. Вторая пуля попала в челюсть, третья улетела в сторону. Грузное тело Марии Фёдоровны повалилось на пол. Вторая повариха, стоявшая в дальнем углу столовой, возле лотка со столовыми приборами, едва успела взвизгнуть, когда её настигла вторая автоматная очередь, выпущенная Андреем. После этого Олещук повернулся ко мне и сказал:
– Возьми автомат у охранника за тем столиком.
Я подошёл к указанному Андреем охраннику и забрал автомат.
– Теперь прикончи его, – спокойно предложил Андрей.
Я поднял автомат, целясь охраннику прямо в лоб. Руки мои дрожали. Охранник сидел на коленях в полубессознательном состоянии, пуская слюни. Он не двигался. Идеальная мишень.
Раздались три выстрела, и я опустил автомат. Струйка тёмной крови брызнула из головы охранника, а взгляд остекленевших глаз почти не изменился. Возможно, он даже ничего не успел почувствовать.
– Вот так. Теперь займёмся остальными, – с похвалой в голосе отозвался Олещук.
Несколько минут – и почти все охранники оказались мертвы. После первого убийства я находился в прострации и действовал машинально. Все эти ужасные вещи творил не я, а кто-то другой моими руками. Весь пол был забрызган кровью, и я пытался внушить подсознанию, что это кетчуп, чтобы меня не стошнило. Тем не менее, мои ботинки были уже основательно запачканы. Почему – то я думал о запачканных ботинках больше, чем о том, что прикончил за несколько минут двадцать – может быть, тридцать человек. Подобная мысль была слишком невозможна и неправдоподобна. Андрей же, судя по его внешнему виду, нимало не был потрясён происходящим.
– Устал? – спросил меня Андрей, увидев, как я опустил автомат.
– Нет. Просто их так много. Боже, неужели это сделали мы?
Андрей встал ко мне лицом к лицу и взял меня за руки:
– Это сделали мы. Ради друзей. Повторяй за мной. Ради друзей.
– Ради друзей.
– Вот так. Помни это.
Глаза Андрея излучали непоколебимую, твёрдую, безумную уверенность.
– Добей тех, что шевелятся, – попросил меня Андрей.
– Хорошо, – глухо ответил я.
В этот момент в столовую вошли трое парней. Они сделали шаг внутрь и остановились, потрясённые. Парень, зашедший третьим, повернулся в сторону и прикрыл рот рукой, сдерживая рвотный позыв.
– Грязная работа, ребята, – мрачно заметил Андрей. – Скажите спасибо, что мы сделали её за вас.
Те молчали в ответ.
– Что стоите? Берите автоматы. Мы только начали. Впереди штурм администрации. Будем охотиться на тигрицу и четырёх шакалов Табаки.
Парни с заметной дрожью подошли к телам старших охранников и забрали автоматы.
– Ещё один автомат остался, – нахмурился Андрей. – Почему вы втроём, а не вчетвером?
– Остальные заняты с комендантами. В ближайших зданиях услышали стрельбу и кое-где завязалась потасовка.
– У нас без жертв?
– Какие жертвы, о чём ты? Почти во всех случаях мы впятером на одного.
– Ладно, разберёмся.
– Куда сейчас? К администрации?
