— Ура! А ты погуляешь со мной?
— Милый, папа, наверное, устал после работы…
— Конечно, почему нет, — вмешался Аверин, бросив на меня многозначительный взгляд, от которого тут же стало жарко. И, пока ребенок рассказывал о своей затее отцу, я корила себя за поспешные выводы и идиотскую реакцию.
46. Александр
Поведение Воронцовой поставило в тупик. Я просто не понимал, в чем опять накосячил. А когда выяснилась причина, не сдержался. И плевать было, что сын мог увидеть, хотя вообще-то изначально я не планировал посвящать того в нюансы наших взаимоотношений с Евгенией. По крайней мере пока.
Даниил обрадовался, что я решил остаться. Все-таки никак не мог привыкнуть к его детской непосредственности. И, хотя к концу рабочего дня был уставшим, провести время с сыном оказалось в радость. Тот был доволен и счастлив и, казалось, совершенно не замечал напряжения между мной и его матерью.
Да, именно матерью. Понял, что окончательно принял Женю именно в таком статусе. И мои слова с благодарностью вчера ночью были не пустым звуком.
— Пап, а почитаешь мне сказку? — спросил мальчик, когда ужин закончился и они с Женей собирались идти в детскую. — Перед сном.
— Я? — Растерялся. Не ожидал такой просьбы. Впрочем, после того, как мы пытались поймать перед ужином бабочку… — Хорошо. Зайду попозже.
Тот просиял и быстро побежал к лестнице. Его мама уже тоже развернулась, чтобы уйти, но я удержал ее.
— Мы не договорили, — произнес негромко ей на ухо.
— Я все поняла. Извини.
Скользнул рукой на ее живот, прижимая к себе. Снова дурел от нее, просто с ума сходил от желания здесь и сейчас.
— Тогда не закрывай дверь, когда ляжешь спать.
— Даня же услышит, — проворчала она, попытавшись вывернуться, но я лишь крепче прижал к себе.
— Значит, нам придется быть очень тихими. Я скучал, Жень. — Воронцова замерла в моих объятиях. И никак не реагировала на признание. Почуяв неладное, развернул ту к себе лицом и опешил — она стояла глотала слезы. — Эй, ты чего?
— Прости, — всхлипнула она, тут же стирая влагу с щек. — Все хорошо, правда. Не обращай внимания. Я просто … глупая…
— Я тебя чем-то расстроил?
— Нет-нет, что ты! — затараторила Евгения. — Все это не привычно, и мне уже так давно никто не говорил… — она замолчала, отводя взгляд.
Я был не просто удивлен — шокирован. Мне даже не приходило в голову, что она могла испытывать такие эмоции. Настолько Женя казалась открытой и доброй, она старалась помочь, постоянно напоминала мне о сочувствии, что я даже не догадывался, что возможно в душе ей тоже могло быть одиноко. Или тоскливо.
— Все нормально. Иди к Дане — мне надо еще кое-какие дела закончить.
Женя послушно кивнула и поднялась наверх. Несколько минут стоял, размышляя, как меня угораздо вляпаться по самые помидоры. И ведь это знатно усложнило мою жизнь — столько лишних ненужных проблем, эмоций, выяснений. Но вместе с тем уже который день я ощущал себя… живым. Забытое чувство, которое я уже и не надеялся испытать. Я запретил себе верить, подпускать кого-то близко. Закрылся ото всех, чтобы больше не совершать ошибок.
И снова ступил на ту же тропинку…
Размышлений прервал звонок от Эльвиры.
— Доброго вечер, Алекс.
— И тебе, Эль.
— У меня для тебя отличная новость. Завтра буду у тебя.
— Серьезно?
— Скорее всего, ближе к полудню. Мне удобно заехать к тебе по пути — так что извини, но в офис не потащусь. Еще две встречи.
Я недовольно нахмурился. Домой я никого не приводил из партнеров или клиентов. Такое у меня было правило: мой дом — моя крепость. И сейчас передо мной встал выбор: либо я соглашаюсь, либо упускаю шанс спасти не только свой зад, но и всю компанию в целом. Если Вайс озвучила условия сама, то просить было бесполезно.
— Хорошо. Буду ждать. Что по документам?
— Не телефонным разговор, милый.
— Договорились.
Ее фраза означала, что принципами все же придется поступиться. Похоже, Эльвира что-то да накопала. Еще, как назло, именно в субботу…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поднялся в кабинет. К приезду Вайс имело смысл сделать еще кое-что. Как раз успею заехать утром в офис и вернуться до нее. Раз уж такой специалист будет у меня под рукой, нужно взять от этой ситуации по полной и обсудить еще два проекта, которые тоже могут оказаться вполне перспективными.
Следующий час пришлось провести за документацией. И только когда на пороге кабинета появилась Женя, вспомнил о данном обещании.
— Уже иду, — сказал я. Она застенчиво улыбнулась и ушла, не дождавшись меня.
Даниил выбирал книжку, когда я вошел в детскую. Его мать что-то развешивала в шкафу. Увидев меня, она тут же закончила, поцеловала сына и, пожелав тому спокойной ночи, ушла.
— Что будем читать? — спросил я у малыша.
— Вот, — тот протянул мне Буратино.
— Неплохой выбор. Ложись.
Правда стоило мне начать читать, как очень быстро сын замахал руками, останавливая меня.
— Нет, ты что. Не так надо.
— А как?
— Мама читает с выражением. Если девочка, то голос должен быть нежный, а если мальчик, то грозный.
Ребенок так серьезно это заявил, что пришлось принять к сведению и попытаться осуществить. Дело шло со скрипом, но, к счастью для меня, Даня заснул довольно быстро.
Погасив у него свет, пошел к себе в спальню, чтобы переодеться и принять душ. Пока мылся, предвкушал еще одну ночь, проведенную с Женей. В этот раз решил упростить задачу — просто уйти, когда она уснет.
Воронцова сидела на постели и что-то читала, когда я тихо открыл дверь ее комнаты.
— Даня уснул? — тут же встрепенулась она.
— Довольно быстро.
— Свежий воздух хорошо влияет, — ответила она, а сама не сводила с меня взгляда.
Я не стал заморачиваться и надел только домашние штаны.
— Иди ко мне, — сказал, подходя поближе к постели. Девушка послушно слезла и приблизилась ко мне. В ее взгляде уже появилось желание и предвкушение близости. Смотрел на нее сверху вниз и мысленно напоминал, что она — вчерашняя девственница, и сильно экспериментировать пока не стоило.
Ее ладони робко легли мне на грудь, а сам я приобнял ее за плечи.
— Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?
— Ничего, — прошептала она, завороженно глядя мне в глаза. Эта ее открытость так подкупала, заводила, что я едва держался, чтобы не наброситься сразу.
— Это хорошо, — улыбнулся, прикасаясь к ее губам своими. — Потому что у меня большие планы на тебя.
Она чуть подалась вперед и будто невзначай потерлась об меня, вызывая непроизвольный стон.
— Саша… — выдохнула между поцелуями, и вся моя выдержка полетела к чертям. В следующее мгновение мы оказались на кровати. Чтобы оставить нас обоих без одежды, потребовалось совсем немного усилий. И, как только мы воссоединились, я наконец-то выдохнул с облегчением. Вот оно. То, что я подспудно ждал весь день. Идеальный момент. Идеальная близость. Идеальная женщина.
Моя… Эта мысль промелькнула где-то на задворках, пока наши тела гармонично подстраивались друг под друга. Разум был затуманен ощущениями, и казалось, что даже дыхание у нас было одно на двоих.
— Алекс! Пожалуйста! — простонала девушка, подаваясь вперед. Что-то темное, мужское где-то глубоко внутри довольно заурчало, и первобытный инстинкт окончательно поглотил нас.
— Это… было… — прохрипела Воронцова, когда эмоции немного улеглись.
— Потрясающе? — подсказал я, укладываясь поудобнее.
— От скромности ты не умрешь, — усмехнулась она, натянув на себя одеяло.
— Если ты сомневаешься, то я могу еще раз убедить тебя.
Женя шутливо толкнула меня в плечо, а затем прижалась — так доверчиво, искренне, что в моем холодном сердце, кажется, снова забрезжил свет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Какое-то время мы так и лежали в обнимку. Молчали. И этого было достаточно.
— А у тебя же завтра выходной? — спросила она, зевая.
— Относительно.
— Ты же помнишь о нашем договоре? — Ее голос был сонным. Приподнявшись, посмотрел на нее и понял, что Воронцова и правда засыпала.
