class="p1">- Почему ты так презираешь Мормагона? - спросил Дроган, улучшив момент, когда музыкант не слышал их.
Лада пожала плечами.
- Не сказала бы, что презираю. Просто так бывает, когда человек – твоя полная противоположность. Он воплощает всё то, что я считаю пороком – страсть к минутным удовольствиям, безответственность. Я просто ему не доверяю. И он плохо влияет на тебя.
Дроган усмехнулся.
- Не превращайся в матушку-гусыню, не твоё. К тому же, это предубеждение. Вы едва десятком слов перебросились, а ты уже поняла, кто он, и что собой представляет? Ты смотришь на Мормагона свысока, но разве высокомерие не порицается заветами Церкви?
- Если ты уже всё решил за меня, тогда зачем спрашиваешь?
На этом разговор и затих.
За дверьми управы было тихо. Охотники не встретили ни стражу, ни секретаря. Что ж, город и вправду был небольшим. Таким же было и здание городского правления. Внутри было всего три комнаты. В одной из них, полупустом зале с большими светлыми окнами, и нашлись градоправитель и глава ополчения.
- Вам что надо? - буркнул Рогоз.
- Именем Святой Церкви мы задерживаем Дышню для допроса.
- Это ещё зачем?
Рогоз поднялся с места, переводя свирепый взгляд с Дрогана на Ладу и обратно. Мормагон, стоявший за их спинами, избежал внимания к своей персоне.
- Чего это вы от меня хотите? - Дышня тоже не был настроен дружелюбно.
Голос его оказался неожиданно высоким, как скрип несмазанных петель.
- Нам нужно провести допрос касательно подозрений в связях с запретным культом. Прошу идти с нами по собственной воле и не оказывать сопротивления.
- Каких, мать твою шлюху, культов? - взорвался городской голова.
Он собирался продолжить, но не успел. Дышня развернулся волчком и с неожиданной прытью ринулся к окну. Но годы военной службы и охоты на еретиков не прошли для Дрогана даром. Рванувшись следом, он нанёс удар рукоятью топора, и глава ополчения рухнул, не добежав лишь пары шагов.
Лада, молча наблюдавшая за произошедшим, перевела взгляд на Рогоза. Градоправитель выглядел опешившим – его рот слегка приоткрылся, глаза были удивлённо распахнуты.
- Будем считать это предварительным признанием вины, - подвела итог охотница.
Как оказалось, в городе была тюрьма. Если так можно было назвать небольшое одноэтажное здание с большой общей клеткой и тесной караулкой. В тот день внутри не было никого, кроме двух охотников на ведьм, подозреваемого, городского головы и случайного прохожего, призванного в свидетели. Мормагону пришлось отправиться обратно в кабак. Впрочем, музыкант даже не протестовал. Похоже, не испытывал большого желания участвовать в церковном следствии.
- Надеюсь, ты его не сильно ударил, - обеспокоенно сказала Лада. - Не хотелось бы, чтобы он сделался дураком.
- Всё со мной ладно, - проскрипел Дышня.
Он уже пришёл в сознание и теперь сидел, крепко привязанный к опорной балке.
- Я рада это слышать. Потому, что разговор нам предстоит долгий.
Глава ополчения ответил мрачным взглядом исподлобья.
- И как же так вышло-то? - Рогоз покачал головой. - Кто бы мог подумать. Я и не знал.
За прошедший час мнение Лады об этом человеке немного улучшилось. На его месте многие стали бы унижаться и лебезить перед ведущими следствие церковниками. Но Рогоз оставался твёрд, как кремень. И видно было, что причиной того являлось не скудоумие, а сила характера. Что ж, иногда и у неприятных людей могли отыскаться достойные качества.
- Нет моей вины, - упрямо твердил Дышня. - Оговорили меня.
- Зачем же ты, мил человек, сбежать-то пытался? - спросил Дроган.
Почти ласково.
Не в обычаях Ордена было использовать слишком уж жестокие пытки. Но опыта и навыков охотников хватало, чтобы получать нужные ответы.
- Я всё скажу. Но только того. Наедине.
Лада огляделась.
- Зачем тебе скрывать что-то от честных жителей города?
- Вот когда скажу – поймёте. А пока пусть они за дверью подождут.
Рогоз посмотрел на Ладу. Та кивнула, и городской голова со свидетелем вышли. Охотница придвинулась ближе. Конечно, Рогоз производил впечатление человека прямого. Но и те иногда подслушивают под дверью.
- В общем, того. Кто на меня донёс-то?
Первым ответом ему был мощный удар в зубы. Дроган потряс кулаком, и процедил:
- Ты б не забывал, кто здесь вопросы задаёт.
Дышня облизнул разбитую губу и кивнул.
- В общем. Дело такое. Не знаю я ни о каких культах. Была у нас банда, лет двадцать тому. Да и то недолго. Грабили мы местных купчишек. Ну, а потом я выйти решил.
- Совесть заела? - усмехнулся Дроган.
Дышня обдумал эту мысль, затем покачал головой.
- Врать не буду. Не в совести дело. Все знают, как лихой люд заканчивает. В петле болтаются, а то и в железной клетке медленно помирают. В таких, которые вывешивают у ворот, в назидание другим. Не хотел я себе этой судьбы, вот и решил слинять по-тихому ночью. Был у нас в банде мужик один, Кривоухом мы его прозвали. Он в ту ночь на страже стоял. Вот и заметил, как я с добром нашим крадусь. Пришлось избавиться от него.
- А с остальной бандой что случилось?
Дышня пожал плечами.
- Да сдал я их. Как в городе оказался, подделал путевую грамоту. Представился купцом, на которого в дороге напали. И сказал, что выследил разбойничье логово.
- Что ж ты имя-то не поменял? Ежели бы так сделал, хрен бы мы тебя нашли теперь.
- Дык, кто меня по старому прозванию-то знал? Все мертвы уже. А не хотелось, чтобы кто меня заподозрил по тому, как я через раз откликаюсь.
Лада отвела Дрогана в сторону. Так, чтобы пленник не слышал.
- Веришь ему?
- Вроде говорит складно. Похоже на правду. Да и я говорил, что нечего дохлым разбойникам на слово доверять. Но всё ж надо бы убедиться.
- Как?
- А ты вернись к своему мертвяку. Скажи, что его давний неприятель мёртв, и начни про культ расспрашивать. По его реакции поймёшь.
- Не пойдёт. Призрак чувствует, что его убийца жив.
Дроган задумался.
- Ну так, может, и рассказать обо всём Рогозу? Пусть повесит его за разбой?
Лада покачала головой.
- Тоже не годится. А вдруг дух сказал правду? Тогда Дышня – ценный источник информации. Нельзя его в петлю, пока не допросим.
Дроган задумался.
- Ну, может сразу к расспросам и приступить? Разожжём огонь, поговорим с этим душегубом. Со
