— Ирландка, — сказала Хелен, фыркнув носом, когда мы сели за стол. — Как-то у нас была служанка из Ирландии, и нам пришлось прогнать её, так как она сказала, что слышала доброго духа дома в дымоходе.
— А теперь тебе не приходит на ум, — холодно произнесла Беатрис, — что, вполне возможно, она была права?
— Только потому, что в мире существуют истинные фейри, не означает, что мы должны доверять каждому дураку, который верит в них, — колко ответила Хелен и затем добавила, — ты определенно выглядишь ошеломлённой. Знаешь ли ты?
— Отец говорил нам, что мы будем поражены откровением, припасённым для нас здесь, — прокомментировала Беатрис, когда зачерпнула ложку коричневого сахара и добавила его в овсяную кашу. — Я думала, это может быть чем-то вроде такого. Мы всегда были полностью убеждены, что отец имеет более важную роль в международных делах, чем он делал вид.
Долорес одобрительно кивнула и Беатрис продолжила, как будто вела беседу со своей молчаливой сестрой.
— Где бы мы ни жили, мужчины и женщины самых высокопоставленных рангов и положений приходили советоваться с ним — сам Император Франц Иосиф I консультировался с Папой в Сербском вопросе. И, конечно же, это объясняет отцовскую авторитетную и серьёзную манеру держаться. Как кто-то может быть легкомысленным, когда знает, что великое зло угрожает невинным несведущим народным массам? Нам очень приятно, что теперь мы будем способны занять свои места рядом с ним в этой борьбе против зла.
— Должно быть, имеется важная причина в том, что прошлой ночью мне предсказал лесной орех, — заявила Кам, её глаза сияли рвением, которое я видела в молодых женщинах, которые работали в Агентстве на Генри-Стрит7и маршировали на манифестациях, с требованием предоставить женщинам право голоса.
Никто из моих соседок по столу не сомневался в тёмной природе увиденных нами существ.
— Все создания Волшебной страны являют собой зло? — спросила я у Сары Леман, когда та присоединилась к нам.
— О, да, — ответила она, энергично намазывая маслом свой тост. — Орден провёл исчерпывающее изучение всех созданий Волшебной страны. Вы разучите классификации на научных занятиях, услышите об ужасных вещах, которые они сотворили с человеческим родом на исторических уроках мистера Беллоуз, и… — она содрогнулась, — увидите образцы на уроках мисс Фрост. Конечно, всегда в любой группе есть неверующие, — она понизила свой голос и подалась через стол.
Мы все наклонились, чтобы расслышать её шёпот:
— Ходили слухи, что внутри Ордена есть фракция, говорящая в пользу большей терпимости в отношении существ и возобновлении переговоров между Орденом и Дарклингами, но… — Сара с тревогой огляделась по сторонам, прежде чем продолжила. — Дейм Бекуит строго-настрого запретила любые обсуждения этой темы в классах. Что касается меня, я думаю…
Флегматичное покашливание прервало Сару. Мы все подняли головы и увидели импозантный корсаж мисс Фрост.
— В обязанности старшей ученицы не входит делиться своими личными соображениями, мисс Леман. Как и быть образцом неприемлемого умения вести себя за столом, склонившись через стол и шептаться, подобно тому, как горничная болтает о своём работодателе. Если только вы не предпочитаете иметь профессию такого рода.
— Нет, мисс Фрост, — сказала Сара, смиренно распрямившись и прислонив спину к стулу, и очень сильно покраснев. — Приношу извинения за своё поведение.
Мисс Фрост фыркнула.
— Возможно, вы нуждаетесь в индивидуальном занятии по этикету.
Плечи Сары тут же поникли после этого предположения. Вряд ли, я могла себе представить что-то более неприятное, чем оказаться запертой наедине с властной мисс Фрост.
— Это всё моя вина, — быстро произнесла я. — Я спросила у Сары все ли существа Волшебной страны злые и она объясняла мне… — я уловила панику во взгляде Сары. Очевидно, разговоры о фракциях, предлагавших более терпимое отношение к существам, не были чем-то, чем она должна была делиться со мной: — Что все они, безусловно, истинное зло. Каждый из них, — закончила я. Сара вздохнула с облегчением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Конечно, зло! — воскликнула мисс Фрост, её лицо стало таким же фиолетовым, как и её платье. — Какой дурак стал бы сомневаться в таком очевидном знании после всего, что вы видели прошлой ночью?
— Сара именно так и сказала, — ответила я. — Предполагаю, она понизила голос, желая избавить меня от осуждения остальных, поняв какой глупый вопрос я задала.
Мисс Фрост поднесла лорнет к своим глазам и окинула меня критическим взглядом. Я выдержала её взгляд, стремясь сохранить нейтральное вежливое выражение лица, то же выражение, которое я использовала, когда приходила хозяйка за рентой или когда бригадир на фабрике критиковал мой шов. Когда я встретилась с ней взглядом, я услышала низкий колокольный звон в голове, и поняла, что если я не сделаю хоть что-нибудь, мисс Фрост назначит мне ужасное наказание. Я вынудила звон затихнуть, как я сделала, когда успокоила Этту и заставила её выйти из гардеробной. Когда это произошло, я увидела, как изменился взгляд мисс Фрост.
— Ну, тогда, — сказала она, опустив лорнет и моргнув как сова. — Это другое дело, — она оглянулась по сторонам, словно забыла зачем к нам подходила. — Вижу, подают лосося, — подметила она. — Будьте внимательны, не проглотите никаких костей.
Потом она развернулась и ушла, лавируя через всю столовую подобно паруснику в ветряной гавани.
— Как ты это сделала? — спросила Дейзи, когда мисс Фрост отошла от нас на приличное расстояние.
— Сделала что? — спросилась я. — Я только извинилась…
— Эуфорбию Фрост отроду не пронимали извинения, — сказала Сара. — Ты заворожила её звоном. Это техника, которой мы обучаемся завораживать дичь на охоте, но она не преподаётся неоперившимся птенцам, и обычно это делается с помощью колокольчиков. Откуда ты знаешь, как это делать?
Я пожала плечами, почувствовав себя теперь неловко. Все девушки за столом внимательно смотрели на меня.
— Я не знаю, — сказала я. — Уверена, что это была случайность.
— Папа говорит, что каждый из нас выбран Блитвудом, потому что у нас есть те или иные врождённые способности, — сказала Беатрис. — Возможно, у Авы способность очаровывать колоколом. Я надеюсь на библиосмозис, способность прочитать текст и понять содержание любой книги, просто подержав её в руке.
— Но разве это не испортит удовольствие от прочтения? — спросила Дейзи.
Обе девушки быстро увлеклись спором о предназначении чтения, к которому присоединились и другие девушки за столом — все, кроме Сары, которая улыбнулась и положила ладонь на мою руку.
— Спасибо, что спасла меня от индивидуального занятия с мисс Фрост. Уже и так очень плохо, что мне приходится вычищать все её баночки с образцами. Я никогда этого не забуду.
Я улыбнулась ей в ответ, обрадовавшись, что заслужила благодарность Сары, хотя и понятия не имела, как это сделала. Только позже, когда колокола позвали нас в класс, и я поспешила с остальными девушками на первую лекцию, я поняла, что так и не услышала мнение Сары о фракциях, которые считают, что не все фейри истинное зло. Мне было интересно, чью сторону принимала она.
* * *
Наш первый урок проходил в лекционном зале в Северном крыле, который напоминал мне Дом Водевиль на Третьей улице, только места, расположенные вокруг сцены, были неудобными, и выступающим была не танцовщица в блестках и перьях, а молодой человек в твидовом костюме, который был слишком плотным для такой тёплой погоды, и в очках в золотой оправе. Тем не менее, история, которую он рассказывал, была сказочной, как и всё, что я когда-либо видела на сцене Водевиля (в том числе мужчина глотавший ножи и волшебные подвиги удивительного Гудини).
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Руперт Беллоуз снял очки, обхватил трибуну с двух сторон, наклонился вперёд и сообщил нам, что история мира была «одной длинной повестью борьбы добра со злом».
