Завтра еще не наступило, а Таша опять разнервничалась. С минуты на минуту должен был вернуться с работы муж. Ей было стыдно смотреть ему в глаза.
«Завтра я собираюсь на свидание с другим. Я, конечно, сделаю все, чтобы это первое свидание стало и последним, но я все равно туда пойду», – с отчаянием думала она.
Никита сразу же заметил ее волнение.
– Все еще не успокоилась? – заботливо спросил он.
– У меня все в порядке, – поспешно ответила Таша. Слишком поспешно, как ему показалось.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, а что?
– Я могу наконец спать с тобой?
– Нет! – она вздрогнула.
– Таша, что случилось? – разозлился он. – Я, в конце концов, мужчина! Ты мне предлагаешь пойти в бордель?!
– Ник, ты что?!
– Вот уже больше недели ты меня к себе не подпускаешь! Я, черт возьми, хочу бабу!
Таша смотрела на него с ужасом. Подружки-модели говорили, что все мужчины такие, но сама Таша сталкивалась с этим впервые. Муж всегда был с ней нежен и подобную грубость позволил себе впервые.
– Извини, но я… У меня месячные, – соврала она и покраснела.
– Хорошо, я просто полежу рядом.
– И еще у меня голова болит.
Муж посмотрел на нее с усмешкой. Таша все больше заливалась краской.
– Давай завтра, – сказала наконец она.
И хотя завтра еще не наступило, Таша разнервничалась.
А Никита, приехав утром на работу, первым делом пригласил к себе в кабинет начальника службы безопасности.
– С моей женой что-то происходит, – пожаловался он. – Подозреваю, что Вера начала действовать. Она по-прежнему встречается с Лозовским?
– Да. Они, похоже, присматривают себе уютное гнездышко. Ездили смотреть загородный дом. Мы проследили за ними, сколько было возможно.
– Теперь проследите за моей женой. Только аккуратно! Я хочу знать, что с ней происходит.
– Хорошо, Никита Борисович, – кивнул Белов.
…Припарковавшись у ресторана, Таша минут десять сидела в машине, не решаясь из нее выйти. Часы уже показывали двадцать минут четвертого, а она все сидела, безразлично глядя в лобовое стекло. Телефон молчал, Вера не звонила, чтобы узнать, на месте ли она.
Наконец она заставила себя выйти из машины. Пару раз оглянулась, направляясь к дверям. Швейцар с подобострастной улыбкой принял у нее плащ. Таша бросила взгляд в огромное зеркало и машинально отметила, что хоть и бледна, но выглядит великолепно. Джинсы и тонкий свитерок под цвет глаз, с рукавами три четверти. Никаких украшений, еле заметный макияж, но разве с такой фигурой нужно что-то еще? С таким лицом, с такими волосами… Отсутствие украшений и будничная строгость наряда, напротив, только подчеркивали Ташину прелесть.
Мужчина, сидевший за столиком у окна, при виде нее привстал. Таша похолодела: он? Она задержалась в дверях, волнуясь. Захотелось убежать, но он уже сделал шаг навстречу. Таша с удивлением смотрела на высокого красавца брюнета, а тот, не отрываясь, уставился на нее. Потом кивнул и сделал приглашающий жест рукой. Таша неверной походкой направилась к его столику.
В ресторане, кроме них, почти никого не было, обеденное время уже прошло, а для ужина было еще рано.
– Здравствуйте, – с улыбкой сказал мужчина. – Садитесь, пожалуйста.
Таша села. Он был вежлив, никакого хамства и никаких намеков. Мол, я знаю, девочка, зачем ты сюда пришла! Постепенно Таша начала успокаиваться. Он был очень хорош собой, стильно и дорого одет, его манеры оказались безупречны.
– Наталья… можно сразу без отчества?
– Да, – кивнула она. – А вы?..
– Марк.
– Очень приятно.
– Что будете есть?
– Не знаю.
– Быть может, официант нам что-нибудь порекомендует?
– Да, наверное.
Таша сидела и слушала, как он негромко, но таким тоном, что официант подобострастно пригибается, делает заказ. Рассмотреть Марка как следует она все еще не решалась, поэтому делала вид, что изучает меню.
– Я все правильно сделал?
– Что? – Она подняла глаза, их взгляды встретились, и Таша вспыхнула.
Он рассматривал ее слишком откровенно, но ее это не напрягало. Она тоже не смогла отказать себе в удовольствии полюбоваться его лицом, причем у Таши возникло ощущение, что она рассматривает фотографию из глянцевого журнала. У него была безупречная кожа и губы, чуть более пухлые, чем это пристало мужчине. Она отчего-то заволновалась. И сказала:
– Я не голодна.
– Понимаю: еще слишком рано для ужина. Но легкие закуски нам не помешают, чтобы беседа была приятнее.
Она невольно сравнивала Марка с мужем. Они такие разные! Марк гораздо мягче, хотя что-то в его манерах и напоминало Таше хищника. Но он действовал скорее лаской, а не напором, как Ник. Таша почувствовала, как ее обволакивает дурманящее облако.
– Я заказал «Шабли» к эскарго. Не возражаете? – чарующе улыбнулся он.
– Нет.
– Расскажите о себе, – попросил Марк. – Я слышал, вы увлекаетесь дизайном?
«Откуда вы знаете?» – чуть не спросила она. Но вовремя опомнилась. Все понятно: первое свидание, светская беседа.
– Да, и дизайном тоже, – кивнула Таша.
– Наверное, ищете себя. – Он улыбнулся, но не насмешливо, а понимающе. Не так, как Ник. Мол, чем бы дитя ни тешилось…
Мимо прошла официантка с полным подносом. Таша вдруг поймала ее взгляд: «Какая красивая пара!» И представила себя с Марком со стороны. Он яркий брюнет, она ослепительная блондинка, оба на редкость красивы, к тому же люди одного круга. Ей вдруг стало удивительно легко. Казалось, что он все понимает.
– Вы, наверное, раньше были моделью? – спросил Марк.
– Да.
– Выиграли все, что можно? – он негромко рассмеялся. – Я имею в виду конкурсы красоты.
– Я всегда была второй, – немного растерялась Таша.
– Жаль, что меня не было в жюри.
– Да, жаль.
Она вдруг поняла, что кокетничает. Все оказалось не так страшно, даже напротив, приятно. Марк был само очарование. Таша смотрела на него с удовольствием, потом поняла, что и слушает тоже с удовольствием. В отличие от ее мужа, Марк интересовался искусством, ходил в театры, на выставки, был в курсе светской жизни столицы, громких премьер и модных показов. Какое-то время они с увлечением беседовали о постмодернистах. Вдруг Таша с удивлением заметила, что уже принесли десерт.
– А давай погуляем, – предложил Марк. Как-то незаметно они перешли на «ты». – Погода сегодня отличная.
– Разве? – удивилась Таша и посмотрела в окно на хмурое небо.
– По крайней мере, дождя нет. Чего еще требовать от московской осени?
– Согласна! – беззаботно улыбнулась она. Настроение у Таши было прекрасное.
Он расплатился по счету, встал и пропустил ее вперед. В холле Таша, волнуясь, надела плащ, поданный Марком. Но это было приятное волнение. Все оказалось не так страшно. Никто не тащил ее в постель, Марк даже дотрагивался до нее бережно, словно боялся спугнуть. Таша сама взяла его под руку, когда они вышли из ресторана.
– Вон моя машина, – кивнула она.
– А вон та красная – моя. Люблю спортивные автомобили.
– Я тоже!
Прохожие смотрели на них с тем же немым восхищением, что и официантка в ресторане: какая красивая пара! Они медленно, словно давая себя рассмотреть, брели к маленькому скверу.
– Мы еще увидимся? – спросил Марк и посмотрел ей в глаза уже совсем другим взглядом, требовательно, цепко. Таша затрепетала и невольно залилась краской. А ведь он до нее даже не дотронулся!
– Я… не знаю, – заколебалась она.
– Я хотел бы все-таки получить квалифицированный совет. Касаемо интерьера в моем новом загородном доме. Там повсюду совершенная безвкусица, – с сожалением сказал он. – А у нас, как я уже понял, много общего. Уверен, что и вкусы относительно обустройства быта сойдутся.
– Да, – кивнула она.
– Ты тоже так думаешь? – Он явно обрадовался. – Так мы увидимся?
– Да.
Она все время хотела сказать «нет», но так получалось, что говорила только «да». Уже в машине Таша с удивлением подумала, что очень приятно провела время. И даже забыла о своих проблемах. Опомнилась она, только когда муж набросился на нее с вопросами:
– Где ты была? С кем?
– Я… гуляла.
Ник схватил ее за руку и с силой сжал. Таша вскрикнула от боли:
– Пусти!
– Ты соображаешь, что делаешь?!
– Ник, ты о чем!
– Ладно, я догадываюсь, чьих рук это дело! Я с этим разберусь!
Ночью он пришел к ней в спальню, воспользовавшись тем, что дверь не заперта. И, несмотря на возражения Таши, раздел ее и грубо начал мять нетерпеливыми руками ее тело. Она чувствовала себя виноватой и молчала. Но если раньше ей было просто все равно, то теперь противно и больно. А он словно не понимал.
«Это и называется супружеский долг», – с ужасом думала Таша. Муж все так же грубо раздвинул ей ноги и впился поцелуем в шею. Раздалось что-то похожее на звериное рычание. Она зажмурилась и замерла. Он вдруг отстранился:
