Я сам сегодня прошелся по улицам и послушал, о чем судачат люди. Одни — приветствуют мое назначение, другие — относятся с подозрением и опаской. Есть даже идиоты, которые говорят, что я как темный маг введу налог кровью и человеческими жертвами, а еще начну портить девок, прямо как старая аристократия Брима на востоке, на границе с подгорцами и орденами, где до сих пор действовало право первой ночи. Одни люди с презрением относились к купцам и Гиннику, другие — не доверяли гномам, называя их «хитрыми недомерками, которые сговорились с колдуном». Голоса эти звучали примерно с равной силой, но сам факт того, что половина Мибензита на полном серьезе отстаивала кандидатуру Владыки Нильф, уже было поразительно. Воистину, настали странные времена.
Костюм казался чуть узковат, но это только потому что он вызывал у меня ощущение накинутых кандалов, которыми меня прикуют к Мибензиту. Я прекрасно понимал, что собственная гордыня не позволит мне пренебрегать титулом бургомистра, пусть это лишь мелкий чин где-то в городе посреди Западных земель, но по местным меркам Мибензит крупный город. Сорок тысяч душ, торговый маршрут, собственные стены и цитадель. Даже в Бриме нет-нет, встречались города просто кое-как обнесенные частоколом, а в богатых центральных регионах они вовсе росли в чистом поле, прямо как дикая трава.
— Я бы предпочел свою обычную рубаху или какое-нибудь жреческое платье, чем это… — протянул я, глядя в медное зеркало.
— Учитель, вы должны выглядеть не как маг, а как чиновник. Я понимаю, что броня и простая рубаха вам привычнее, но доверьтесь моему мнению. Даже в таком захолустье встречают по одеждам, — невозмутимо сообщил эльф, который стоял сейчас за моей спиной и подпирал плечом стену.
В голосе Эрегора не было ни единой эмоции, но я сразу же понял, что эльф веселится. Ну-ну, смейся, пока можешь, советник. Едва в мои руки попадут печать и ярлык, первым же указом будет назначение Эрегора моим помощником и заместителем. После чего обе регалии перекочуют к эльфу, и он продолжит протирать штаны за бумажной работой в управе и войнами с гномами-строителями за городскую казну.
— Ты же помнишь, что ты все еще глава торгового дома Н’аэлора? — спросил я у эльфа, поправляя манжеты.
— Это еще имеет значение? — спросил Эрегор.
— Имеет. Помнишь причину моего первого визита в особняк?
— Касательно Уз Крови, вы пришли с этой проблемой, — ответил эльф.
— Не только. Изначально с мастером Зинасом по ковке-на-крови у меня был уговор, что он станет поставщиком торгового дома Н’аэлора и сможет продавать Вечному Лесу свои изделия по справедливой цене, а не за те гроши, которые вы обычно предлагается заграничным кузнецам.
— Мне кажется, учитель, ты оказал ему услугу совершенно иного сорта, намного более ценную, — заметил эльф. — Вместо поставок в Н’аэлор ты дал Зинасу и гномам почти весь Мибензит. Теперь мастеровые в городе главные, сместив с этого места купцов.
— Это так, но эта возможность все еще остается, — заметил я. — Если наш союз с гномами даст трещину, у нас всегда должен быть под рукой этот подарок. Ты меня понял?
— Да, учитель, — склонил голову эльф. — Я подготовлю все необходимые грамоты.
— Отлично. И надо возобновить деятельность торгового дома. Тебе надо зарабатывать на наши предприятия, мы не должны сидеть на шее у Ирен, ее возможности тоже не безграничны. Когда я стану бургомистром, вопрос с финансами решится сам собой, но все же я предпочитаю иметь возможность платить бойцам в том числе и из своего кармана.
Мои слова о том, что карман торгового дома я уже считал своим, эльф тактично проигнорировал, а в остальном перечить мне поводов не наблюдалось.
У меня же осталось последнее дело, которое я планировал провернуть после заката, без лишних глаз и свидетелей.
Отец Симон. Пришло время нанести визит в обитель бога Света.
Осень уже полноценно вступила в свои права, и Мибензит превратился в один сплошной поток серой грязи, стекающей по городским улицам. Неглубокие канавы, выбитые вдоль улиц, ожидаемо не справлялись с потоками воды и грязи, выгребные ямы бурлили, поднимая в воздух вонь и болезни, люди время от времени по колено увязали в буром месиве, которое собиралось в совершенно неожиданных местах. Хуже всего дела обстояли, конечно же, в районе Черной Кости, но и в северной части города находиться было не слишком приятно.
Привычно накрапывал мелкий дождь, так что я, запахнувшись в плащ, спешил к небольшому храму, который расположился неприлично близко к цитадели. Удивительно, как сложились обстоятельства. Мне даже не надо пересекать крупные улицы, чтобы добраться до обители сил, желающих мне смерти.
Рядовые слуги Света слабеют в темное время суток, они сильно зависят от солнечного света. Я же старался не недооценивать отца Симона, учитывая, что он в одиночку противостоял магии Уз Крови, пусть за это и заплатили его прихожане. Но вот сам храм был в это время для меня почти безвреден.
Аккуратно толкнув ладонью тяжелую дверь, я скользнул в слабо освещенный зал. Ни души — ежедневное служение и подношение уже было окончено, прихожане разошлись, а сам отец Симон, скорее всего, сейчас молится перед сном или потягивает вино в своей боковой комнатушке.
— Чего тебе, тварь? — прозвучало откуда-то из-за алтаря.
— Я вижу, вы меня ждали, проповедник, — ответил я, заходя внутрь и аккуратно прикрывая за собой дверь.
Порыв стылого осеннего ветра тронул факелы на алтаре, заставив свет дрогнуть. На мгновение храм почти погрузился во тьму.
— Я почувствовал твое приближение еще за десяток домов, колдун, — продолжил Симон, выходя на середину зала. — Зачем ты явился⁈
Глаза проповедника горели фанатичным огнем, челюсти сжаты, но нападать служитель Света не спешил. Армель на самом деле держал его на поводке.
— Я хотел бы убедиться, что завтра все пройдет спокойно и город выберет меня новым бургомистром, — сказал я, отбрасывая капюшон плаща и подходя ближе к алтарю. Ощущения были не самые приятные, но терпимые. Главное не делать резких движений, иначе факелы потухнут, что Симон воспримет как нападение.
— Вы говорите о городе, будто бы он живой, — поморщился Симон. — Ваши слова пропитаны ложью, ваши намерения полны тьмы, ваши…
Проповедник не нашел слов и просто задохнулся в гневе, хватая ртом воздух.
— Конечно город живой, — ответил я. — Город — это его жители. Огромное живое существо на сорок тысяч душ.
— Души! — уцепился за знакомое слово отец Симон. — Вам нужны души! Вы хотите скормить души невинных горожан своим демонам! Вот чего вы жаждете! Вы! Вы! Тьма следует за вами и такими как вы! Фангорос, Харл, Нильф — три извечно проклятых имени лживых ложных богов, что уводят людей от света истины! Вы погружаете мир вокруг себя в ложь, вы и есть ложь, прислужник тьмы, раб демонической силы!
Я молча выслушал эту пламенную речь, никак на нее не реагируя, что вызвало в отце Симоне новую волну раздражения. Он уже было набрал воздуха в грудь, чтобы опять извергнуть из себя поток оскорблений и обвинений, но я сделать ему это не дал:
— Я пришел сюда не каяться или стращать, а просто предупредить вас лично, отец Симон. Ваш Святой Престол заключил со мной сделку, цена которой — голова ложного короля Мордока. Я оторву ее и пошлю вашему архиепископу в качестве платы, а имя Мордока вымараю из людской памяти и истории, чтобы больше подобное в этих краях не случалось еще сотни лет. Вы и сами это знаете, я по вашим безумным глазами вижу это. К вам же, Симон, я пришел лишь с целью предупредить: если встанете у меня на пути, если помешаете мне в этой битве, то я сделаю с вами именно то, что вы мне тут приписываете в приступе горячечного бреда. Я вырву вашу душу из бренного тела и скормлю демонам, в наказание вам и в назидание прочим глупцам, что, как неразумные дети, смеют лезть в дела старших. Армель уверил меня, что вы не станете проблемой, но по вашему горящему взору я вижу, что факелы уже подготовлены, а самые рьяные прихожане предупреждены. Завтра вы планировали факельный ход, вы планировали драки и давку, возможно, даже, поджог или ложные обвинения против меня, подгорцев или темных эльфов. Остерегайтесь необдуманных поступков, отец Симон, ведь солнце светит только половину дня. В остальное время на землю опускается тьма, и в вашем случае она может стать совершенно непроглядной. А если на мое место придут те, кто поклоняются Харлу, то даже наступление рассвета не спасет ни вас, ни людей, живущих в этих краях, ведь первые лучи солнца будут окрашены кровью тысяч, принесенных в жертву Второму Богу. Так что просто послушайтесь решения Святого Престола и отойдите в сторону. Последователям бога Света очень повезло, ведь вам удалось спихнуть всю грязную работу на одного из слуг Нильф. Не испытывайте мое терпение и не играйтесь с судьбой. Это все, о чем я хотел лично предупредить вас, проповедник.
