надевать, но при входе в помещение всегда снимал.
Во-вторых, ноги. Посмотрев на них, я сразу вспомнил, что спрятал найденный мной ботинок под сиденье, а теперь автомобиль в пристройке и мне туда не попасть… Так вот, тот ботинок был примерно тридцать восьмого размера, а на ногах вошедшего я заметил зимние сапоги размера на четыре побольше.
Ну и, в-третьих, Апостол был худощав, а тут под одеждой просматривалась приличная мускулатура.
Одним словом, метров с десяти-пятнадцати человек, не настолько близко знакомый с Апостолом, мог легко принять стоявшего передо мной за него.
Все эти мысли промелькнули в моей голове за пару секунд, а потом я повернулся к Зубину и, придав своему голосу пренебрежительный оттенок, поинтересовался:
— Кто это?
* * *
По словам Зубина, в свой последний визит в Резиденцию, самого Апостола он не видел, а Брюс познакомил его с этим человеком. Может быть в шутку, а может всерьёз, но шеф сам всегда называл Апостола прозвищем, которым много лет назад его наградил, а теперь Зубину приказал называть так и двойника. Что характерно, этот приказ был сделан без объяснения причин. Впрочем, это не удивительно, ведь Брюс очень редко что-либо кому-то объяснял.
Мне же очень хотелось выяснить эту причину, но Зубин заявил, что это невозможно, так как двойник говорит лишь на каком-то местном наречии, финский понимает, но ответить на вопросы не сможет. Проблема…
Решив подловить главу корпорации Snear на обмане, я поинтересовался, кто из них закрывал ворота Резиденции. Зубин честно ответил, что давно подозревал о слежке и для подстраховки передал ключ двойнику, чтобы тот засветился, закрывая ворота. Сам ключ ему дал Брюс. Похоже, крики шефа в открытое окно тоже были на публику, а сам он давно решил остаться в Резиденции.
Теперь стала понятна причина использования дипломатического прикрытия. Rolls-Royce финского посла не подлежит досмотру, поэтому даже огромные возможности Сашкиной конторы оказались бессильны перед хитростью Брюса. Все были уверены, что в машине едет Апостол.
Так где же он тогда скрывается? По указанию Зубина секретарь увёл двойника, а я в это время спешно пытался придумать, о чём ещё спросить хозяина кабинета. Любой мой вопрос мог усилить уже появившиеся подозрения, что я прибыл не по поручению Брюса. Для начала нужно попробовать убрать эти подозрения:
— Брюс по телефону поручил мне как можно быстрее разыскать Апостола, а когда я вернулся в Воронеж, то не смог найти шефа. Он уже давно поручил моей фирме контроль Резиденции, а также наблюдение за всеми, кто приезжает и уезжает. Мои люди сообщили мне, что Апостол покинул Резиденцию, сев в Rolls-Royce незадолго до моего возвращения и отследили маршрут, по которому двигался автомобиль. По этой причине я прибыл сюда. Для того, чтобы встретиться с вами, мне пришлось воспользоваться информацией, случайно полученной от шефа. Можно даже сказать, что он не в курсе, что сообщил мне её…
Похоже, мои сумбурные объяснения всё же развеяли возникшие у Зубина подозрения. Он покивал, выслушивая их, и теперь ждал, что я ещё скажу. Я же решил вернуться к поискам Апостола:
— Скажите, у вас есть какие-нибудь предположения по поводу такого странного исчезновения. Ведь, насколько я знаю, последние лет двадцать Апостол постоянно был рядом с Брюсом.
— Я знаком с ними намного дольше, но тоже не припомню, чтобы Пётр Алексеевич уезжал куда-то без Якова Вадимыча, — ответил Зубин.
Так. Теперь было бы неплохо уточнить их фамилии, но подобный вопрос мог показать мою полную неосведомлённость об этих людях, а это сразу переводило наш наметившийся диалог в допрос. В таком случае я из соратника по тайным делам становился бы шпионом, пытающимся выведать чужие секреты. Мне не хотелось так сильно рисковать.
— Может быть вы знаете их общих друзей? — поинтересовался я без особой надежды. На этот вопрос Зубин дал мне весьма интересный ответ.
— Раньше знал, — он закрыл глаза и откинулся в кресле. Было заметно, что разговор на эту тему доставляет ему удовольствие, — сейчас почти все они мертвы.
— Возраст или образ жизни? — попробовал уточнить я.
— Возраст? — со смехом переспросил Зубин, — да нет, возраст тут не причём. Скорее, тут может подойти такая знаменитая фраза: «он слишком много знал…».
Из дальнейшей беседы мне стало ясно, что попасть в число друзей Брюса было неимоверно трудно, а вот покинуть этот круг можно было по совершенно пустяковому поводу. Люди исчезали просто потому, что начинали задавать слишком много вопросов.
Здесь возникает сомнение, на самом ли деле Зубин решил поделиться со мной своими наблюдениями, или таким способом он намекает на смертельную опасность моего любопытства?
* * *
Потратив почти час своего времени, я смог выяснить лишь одну интересную деталь. Когда-то в круг друзей Брюса входила одна женщина и судя по намёкам Зубина, у неё с Апостолом возникли романтические отношения. Потом она исчезла. Зубин был уверен, что её убили, ведь до этого случая все исчезновения происходили именно по этой причине.
В прошлом году Зубин по делам корпорации Snear ездил в Санкт-Петербург и там, в одном из парков, вдруг увидел Гигиду, кормящую стаю голубей. Она постарела и располнела, но в том, что это была именно она, Зубин уверен на сто процентов. Как только женщина заметила его, сразу перестала бросать хлеб подлетающим птицам и быстро ушла. Догонять и расспрашивать её он побоялся, так как подобное любопытство могло стоить ему жизни.
— А почему у неё такое странное имя, — поинтересовался я, — она что, цыганка или испанка?
Зубин рассмеялся и объяснил, что настоящего её имени никто не знает, просто Брюс однажды, то ли в шутку, то ли всерьёз, назвал её Große Gefährliche Dame. По моей просьбе Зубин перевёл это как «очень опасная женщина», а затем уточнил, что в то время была мода на сокращения, вот и сократили до первых трёх букв. Получилось новое оригинальное имя — Гигида. Очень ей подошло…
Загадочный человек этот Зубин. Я до сих пор не мог понять: он действительно настолько простой, или же, напротив, очень хитрый и умный. Вот и сейчас, как бы между делом, обмолвился, что «в то время была мода сокращать слова». Если вспомнить, то у нас в стране подобное происходило только один раз за всю историю. НКВД, ВДНХ, МХАТ, ГТО, ВЛКСМ — такие аббревиатуры появились после революции, почти сто лет назад. Это он специально намекает на их возраст или случайно проговорился?
— Не могли бы вы припомнить все обстоятельства её исчезновения, — попросил я Зубина, — были у неё недоброжелатели, а может, с кем-то поссорилась
