Далее имеет серьезный смысл заняться и своим собственным сердечком, и всей сосудистой системой. Начнем с сердечка. Имеется немало чудесных мыслеобразов для его очистки и нормализации. Вот один из них: представляем себе, что свою чудесную кардиоиду, состоящую из двух желудочков и двух предсердий – всего, таким образом, из четырех камер, разгороженных мышечными стенками, – мы мягко раскрываем снаружи и последовательно промываем мягкой губочкой, удаляя, как грязь, загустевшую отработанную энергетику изо всех сокровенных местечек каждой камеры. Затем так же тщательно и нежно промываем всю сердечную сумку снаружи, удаляя изо всех сердечных пазух всю накопившуюся там информационную грязь. После этого даем мысленный посыл золотого теплого дождика, который промывает все сердечко в целом изнутри и снаружи, и на этом работу, которая и заняла-то всего одну или две минуты, прекращаем до следующего раза.
Подобное внимание к органу, которое мы осуществляем на мысленном плане, на физиологическом уровне реализуется притоком дополнительной крови, усовершенствованием некоторых процессов, осуществляемых различными отделами нервной системы, а в результате – улучшением состояния этого важнейшего, уникального органа. Когда наработаются навыки, то подобная процедура может осуществляться чуть ли считанные секунды, а эффект от нее ощущается почти сразу же. Риторический вопрос: так стоило ли поднимать гвалт на тему «горбатиться заставляют»?
Расскажу, пожалуй, о том упражнении, которое любил практиковать во время медитативного бега со своими учениками в школе психофизического совершенствования «Единство». Суть этого упражнения не только в укреплении и гармонизации сердечной мышцы, но также и в постепенном, но постоянном омоложении тех учащихся, которые регулярно практиковали эту форму работы с мыслеобразом. Необходимым атрибутом для вышеозначенной медитации является воспоминание о той своей фотокарточке, на которой вы исключительно себе нравитесь по причине, например, молодости, искрящейся радости, несокрушимого в ту пору здоровья. Именно эту фотокарточку надо в своем архиве разыскать, вывесить на видное место, почаще вглядываться в нее и практически работать с ней в том упражнении, которое мы сейчас и начнем осуществлять, двигаясь тем временем из магазина в магазин.
Отчетливо представляем себе эту солнечную по своему настроению фотографию и все более пристально вглядываемся в нее – в эти секунды происходит идентификация нашего современного состояния с тем, которое запечатлено там истинно и документально. Затем следует стоп-кадр – темнота; из темноты на месте этой фотографии появляется наше сердце. Мы внимательно вглядываемся в него и вслушиваемся в его работу: о Боже, сколько глухих тонов, какой неровный ритм ударов, сколько известковых бляшек и всяческой непонятного назначения слизи набилось в его структуру! И вот тогда на ходу мы включаем представление о теплом золотистом дождике, который сеется сверху, и большими ласковыми бережными руками начинаем это свое уставшее, загнанное сердечко промывать, избавляя его от всевозможных чуждых его структуре образований. Промываем, повторяю, ласково, бережно, но достаточно настойчиво.
Стоп! Снова появляется наша любимая фотография, но уже в значительно более крупном, приближенном к нам масштабе. Мы видим это прекрасное, юное, счастливое, здоровое лицо уже со всеми подробностями, даже с лукавым блеском, который, оказывается, так и брызгал из глаз. Тщательно, пристально, любовно вглядываемся в это изображение и как бы ведем от себя реостат, заливая его все более ярким светом.
Стоп! После секундного затенения на нашем внутреннем мысленном экране вновь появляется наше сердце, на этот раз в гораздо более приближенном изображении. Тона его звучания уже гораздо более звонкие, ритмичные, в структуре уже несравненно меньше привнесенной в него нашей неправедной жизнью дряни. Тем не менее, мы снова и снова, запустив сверху золотистый ласковый душевой поток, промываем-пробиваем все отделы этого нашего большого заметно помолодевшего сердца.
Стоп! После секундного затенения на внутреннем экране появляется столь увеличенное изображение нашего молодого лица, что в кадр оно все не помещается, мы наблюдаем его только от уровня бровей до этого чудесного полураскрытого в улыбке рта и с удовольствием видим, какие ровные, красивые зубы были тогда у нас, пока впоследствии не вывели мы их из строя бесчеловечным к ним отношением – то же, впрочем, относится и к глазам, и к ушам, и к волосам. На протяжении именно этих секунд аутентификации, то есть совмещения своей нынешней личности с нею же, но прежней, мы воспринимаем и эти ровные, без единой морщинки щеки, и эти пухлые жизнерадостные губы в качестве своих, именно такими, какими они должны быть от века и навсегда! Вглядываемся, впитываем, наслаждаемся. Дышим радостью той поры, ощущая ее как радость нынешнюю, сиюминутную.
Стоп! Секундное затенение – и в кадре наше сердце, уже максимально приближенное к экрану внутреннего зрения. Вот это уже сердце как сердце! Все четыре его отдела попеременно с абсолютной синхронностью равномерно и мощно работают. Какой гулкий, ритмичный звук, как чисты волокна, как насыщены кровью все сосуды и капиллярчики, призванные осуществлять его бесперебойное полноценное питание, и если в физике существует понятие «идеальный газ», то здесь мы наблюдаем «идеальное сердце». И манием своей мысли мы включаем ясный, светлый поток космической энергии, который, ниспадая из безмерных пространств Вселенной, прожекторным лучом высвечивает наше уже идеально здоровое сердце и проникает его насквозь, напитывая исполинской доброй силой...
На бегу это упражнение, требующее, конечно же, сосредоточенности, занимало у нас минут пять-шесть. Полагаю, что при ходьбе по улицам с их отвлекающими эффектами (перекрестки, светофоры, реклама) это займет, очевидно, минут десять. Так что рассчитайте свой маршрут так, чтобы эта великолепная, красивая процедура по омоложению вашего сердца, а заодно и всей вашей личности, уложилась бы как раз в промежуток между булочной и овощным магазином. И вот когда уже с изрядно потяжелевшим рюкзачком за спиной мы вышли из фруктового отдела, тут как раз по дороге в молочный магазин мы и осуществим упражнение по очистке сосудов, сосудисто-сердечной системы. Для этого нам потребуется вообразить себе, что вместо сердца у нас в груди расположена прозрачная стеклянная кружка Эсмарха – проще говоря, то приспособление для клизмы, куда и вливается вода для осуществления данной не всегда приятной, но всегда полезной процедуры.
Итак, у нас вместо сердца не пламенный мотор, а кружка Эсмарха, но кружка усовершенствованная: вниз от нее отходит не резиновая трубочка, завершающаяся наконечником, а целый клубок – может быть, пять, может быть, семь, может быть, девять (какое у кого воображение) прозрачных трубочек, достаточно перепутанных между собой по ходу движения, но завершающихся одним-единственным общим патрубком. Любопытно, что и вся кружка почти доверху, и прозрачные сосудики заполнены неприятной на вид темно-красной жидкостью, символизирующей нашу кровь в ее далеко не самом чистом, не оптимальном качестве. Еще любопытно и то, что под нижним патрубком расположен ночной горшок из... чистого золота. Почему так? Станет ясно несколько дальше.
Итак, мы готовы к мысленной работе с этим достаточно наглядным и выразительным прибором, символизирующим сердце в его связях с крупнейшими сосудами, которые так же, как и наш вечный двигатель, заполнены грязной, нездоровой, отработанной кровью. Открываем нижний патрубок, из которого в ночной горшок начинает изливаться, то есть уходить вовне, убираться из нашего организма наша старая грязная кровь. Одновременно с этим – внимание! – над кружкой Эсмарха наклоняется большая бутыль с чистейшей новой кровью алого цвета, и из горлышка этого благородного сосуда, символизирующего наше будущее здоровье, по мере опускания уровня старой грязной крови, бережно доливается струя свежей, ярко-красной.
Мы двигаемся по направлению к молочному магазину за необходимыми нам кисломолочными продуктами, а в это время по нашим мысленно представляемым сосудам движется обогащенная целебными веществами, чистейшим кислородом, воинственными бактериофагами новая живая кровь. Никто не может помешать нам представить себе, что баллон, содержащий ее, яркий солнечный свет, или более того: что направленный поток ультрафиолетового излучения пронизывает этот баллон и насыщает новую кровь энергией. А тем временем процесс замещения старой крови – бедной, грязной, больной – на кровь молодую, свежую, отменно здоровую продолжается. Вот уже в кружке Эсмарха этой темной жидкости почти не осталось, вот она уже вытекает из трубочек-щупалец в горшок, наполненный отвратительной жидкостью почти доверху, а вся наша система сердца и сосудов уже заполнена молодой новой кровью, представляющей собой саму жизнь. И вот приходит пора повернуть вентиль на выходном узле и прекратить истекание жидкости в горшок. И вот теперь станет понятным, почему этот горшок должен быть золотым: мысленно мы вырыли достаточно глубокую яму и относим в нее горшок со всем его содержимым. Заметим: не выливаем в яму жидкость из горшка, но ставим туда этот сосуд из металла, который не вступает в реакцию ни с какой жидкостью, и, более того, накрываем его золотой же крышкой. Только лишь после этого данный этап очистки наших сосудов и нашего сердечка можно считать завершенным. Захотим завтра повторить эту процедуру – кто же нам помешает, кроме самих себя? Захотим через месяц – опять-таки, милости просим.
