«Инспектор, вы не знаете меня и чего-либо обо мне, но я однажды прочитала о вас в газете и разговаривала с вашей матерью. Я бы хотела с вами встретиться. У меня есть информация, которая, думаю, покажется вам интересной. Жду вашего ответа».
На этом всё.
Не отрывая глаз от айпада в течение нескольких минут, Лотти потянулась за телефоном и позвонила Бойду.
— Я получила сообщение от Сьюзен Салливан, — сказала она.
— Ты что, пьяна?
— Трезва, как стёклышко.
— Мёртвые не разговаривают.
— Поверь мне, Бойд, эта разговаривает.
— Ты определённо пьяна.
— Просто приезжай. Сейчас же. Сам убедишься, что я трезва.
Глава 38
Бойд сидел на кухне Лотти, поедая лапшу и держа другой рукой айпад.
— Мне интересно, почему она не отслеживала статус? — спросил он. — Или почему не пришла к тебе в участок?
— Это очень странно. Я хочу знать, что за информация у неё была. — Лотти наклонилась через плечо Бойда. — Эта лапша мерзко пахнет.
— Полное дерьмо. — Отложив пустую коробку в сторону, он продолжил. — Твоя мать сказала хоть что-нибудь об информации, которую хранила Салливан?
— Нет.
— Может, стоит проверить, не регистрировался ли на «Фейсбуке» и Джеймс Браун?
— Уже. — Лотти мерила кухню шагами. — Ты хоть представляешь, сколько там Джеймсов Браунов?
— Очень много?
— Именно. Раз уж ты онлайн, проверь и других, — сказала Лотти.
— Кого? Отца Ангелотти? Пропавшего священника? — Бойд напечатал его имя. Снова ничего.
Лотти присела рядом с Бойдом, забрала у него айпад, спросив:
— Ты зарегистрирован?
— Ради бога, — возразил Бойд, — даже не смей.
— Уверена, ты наверняка отслеживаешь страницу своей бывшей жены красотки Джеки и её парня.
— Он уголовник. А она по закону ещё моя жена.
— Должно быть, ты что-то к ней ещё чувствуешь, если не развёлся. Не так ли?
— Она была тусовщицей, а я нет. Но я люблю её, ну, то есть любил. Полагаю, я был не тем, кого хотела Джеки.
— А она хотела Джеми МакНэлли? Самого большого подонка в Ирландии? Где они сейчас?
— Коста-дель-Соль — последнее их местонахождение, о котором я слышал.
— Значит, всё же следишь за ней. — Лотти похлопала его по руке. Бойд отбросил её ладонь.
— Вовсе нет.
— Прошли годы, Бойд. Забудь о ней.
— Не начинай.
— Хорошо, — сдалась Лотти. — Я попробую найти мистера Хорька.
— Майка О’Брайена? Ой, да прекрати. Я знаю его.
— И? — Лотти в ожидании подняла бровь. — Он раздевал меня своими хитрыми глазками-пуговками.
— Но ему не досталось то, что я видел прошлой ночью.
— Заткнись. — Лотти нажала на имя О’Брайена. — Ничего.
— Я видел его в спортзале сегодня вечером. Он был весьма разговорчив. О’Брайен в очень хорошей форме, хоть со стороны и не скажешь.
— Ты нарисовал непристойную картину в моих мыслях.
— Какую?
— О’Брайена в лайкре.
— Отстой. Попробуй Тома Рикарда.
Лотти ввела имя в поисковик.
— Слишком распространённое. У нас уйдёт неделя на то, чтобы найти нашего парня.
— Рикард Констракшн?
— Ага, есть такое. — Лотти пролистала страницу ниже. — В основном рекламная ерунда. Это его деловая страница.
— Кто её «лайкнул»?
— Господи, под ней сотни «лайков». У него, похоже, было специальное предложение на один из его домов-призраков. — Лотти листала имена. — Я убью её.
— Кого?
— Кэти.
— Твоя Кэти?
— Да, моя дочь. — Лотти указала на фотографию. — Джейсон Рикард.
— Противный малый, правда? — спросил Бойд. — Должно быть, сын или родственник. Какое отношение он имеет к Кэти?
— Он бойфренд моей ненаглядной дочери! Этот мелкий щенок сидел в моей гостиной сегодня и курил травку.
— Ты меня заинтриговала. — Бойд удивлённо приподнял брови.
Лотти посмотрела на него:
— Я не шучу.
— Так арестуй мелкого мерзавца.
— Не такой уж и мелкий, а ещё он сын одного из тех парней, которые интересуют нас в рамках дела. — Лотти старалась оттолкнуть мысли о том, что Кэти может быть в отношениях с сыном Рикардов.
— Ты всё время твердишь о маленьких городишках, Лотти. В конце концов, все друг друга знают и знают о делах других.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Лотти понимала, что это правда, но не хотела, чтобы её дочь оказалась втянутой во что-то, в чём они сами замешаны.
— Почему мы всё узнаём последними?
— Как родители или как полицейские?
— И то, и другое.
— Ты устала. Оставь это на завтра. — Бойд потянулся, зевая.
— Не хочу ложиться спать. Мозги кипят. — Лотти взглянула на него. — И без комментариев о том, как ты мог бы меня утомить.
— Продолжим расследовать это завтра.
— Мы каждый раз оказываемся в тупике.
— Пойду домой, — сказал Бойд. — Разве что ты хочешь, чтобы я остался?
— Иди, — ответила ему Лотти.
Она не подняла взгляд. Не хотела видеть боль в его глазах. После того как Бойд тихо закрыл за собой дверь, Лотти вернулась к сообщению Сьюзен Салливан.
— Что ты хотела мне сказать? — спросила Лотти вслух.
***
1 января 1975 года
Он смотрел в окно. В коридоре тихо посвистывал сквозняк.
Он наблюдал, как из машины выходила девочка, а за ней — высокая худая женщина, державшая в согнутой в локте руке маленький свёрток. Девочка выглядела бледной и уставшей. Он склонил голову вниз, когда девочка посмотрела в белое створчатое окно. Её глаза, смотревшие словно в пустоту, напоминали ему испуганного мальчишку, которого он однажды увидел после того, как его избили. Девочка выглядела так же: движения были ломаными, будто её подталкивала невидимая сила. В жёлтом «Форд-Кортина» с включённым двигателем сидел мужчина.
Сестра Иммакулата[13] поспешила вниз по ступеням. Она взяла одеяльный свёрток и пригласила девочку идти рядом с ней. Высокая женщина он предположил, что эта была мать, поспешила обратно к машине, даже не поцеловав и не обняв девочку, и уехала прочь.
Он стоял там, прислушиваясь к порывам ветра, который, бывало, пугал его, пока не понял, что в «Санта-Анджеле» существуют вещи пострашнее, чем продуваемые коридоры. Он думал о новой девочке и об её свёртке об её ребёнке. Он понял, что это был ребёнок её малыш.
Тут он видел множество таких приезжих, но эта девочка с пугливыми глазами тревожила его. Некоторые оставались ненадолго, хоть и не все. Не так, как он. Ему казалось, что он будет здесь вечно. Предполагал, что много лет назад он и сам был в таком свёртке тёмный секрет, скрытый глубоко в покрывале. Была ли его мать такой же девочкой, как эта? Обычно он не позволял себе таких размышлений, но её лицо, выражавшее такую глубокую неуверенность и страх, растрогало его. Это был его дом. Другого он не знал. Станет ли это место домом и для неё? Какова была её история и чем она закончится?
Патрик, отойди от окна. Сколько раз повторять тебе? Простудишься ведь, сказала сестра Тереза, проходя мимо него.
Опустив ноги на пол, двенадцатилетний мальчишка насладился лёгким похлопыванием рукой по голове от пожилой женщины. Она ему нравилась. В отличие от других монахинь. Они изменились с тех пор, как приехал новый священник. Тот, с тёмными глазами. Нет, Патрику он совсем не нравился, а монахини были всё время настороже. Неужели они боялись? Поразмыслив, мальчик подумал, что, так или иначе, его это не беспокоит, и направился вдоль коридора, вымощенного чёрными и белыми мозаиками, к резной каменной лестнице. Сестра Иммакулата, выходя из детской, встала перед ним.
Время чаепития, Патрик, сказала она, наклонив к нему голову; лоб её выглядывал из-под длинной чёрной вуали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она шла впереди него вниз по лестнице, шелестя чёрными юбками. Мальчик шёл за ней следом, ощущая запах нафталина.
Как она будет выглядеть снизу, если толкнуть её с лестницы? Не первый раз мальчик задавался таким вопросом. Улыбнувшись себе под нос, он отправился мыть руки перед чаепитием.
