– Ладно, – Натан хлопнул его по плечу. – Оставайся с Жанн пить свой чай, а я, пожалуй, наверну мяса. Хотя там, скорее, суп, ну да это не важно. Главное, чтоб накормили.
Карел кивнул. Он зачесал волосы назад, чтобы не капали, и первым вышел в зал.
– А почему Жанн не идет ужинать с тобой?
– Ма питается шумом волн, – заметив смятение Карела, Натан хохотнул. – Это не я придумал, это Старик говорит. Ладно, я пошел.
Над платформой разнесся гул, видимо, зовущий на ужин. Карел остался было один, но почти тут же в зал вошла Жанн с чашкой и тарелочкой, на которой лежало что-то комковатое.
– О! Ну ничего себе. А что это ты ужинать не пошел?
– Да вот, решил остаться... – Карел растерянно потер затылок.
– Вот и славно, – обрадовалась Жанн, – держи чай, сейчас заварю еще.
Вернулась она через пару минут и села в кресло, ковыряясь ложечкой в своей тарелке.
– Жанн... гм, – Карел растерялся, не зная, как начать. – Натан сказал, что ты питаешься шумом волн. Это как?
Жанн расхохоталась, поперхнулась и еще долго кашляла. Карел суетился и то пытался дать в руки чай, то хлопал по спине. Становилось только хуже: Жанн начинала хихикать и все начиналось заново.
– Ох-ох-ох, – она наконец-то пришла в себя и сползал по креслу. – Чуть не померла с твоих вопросов. Я просто не ем после шести, поэтому ужинаю раньше.
Карел задумчиво пошевелил бровями и только через какое-то время решился уточнить:
– А это тогда что такое?
– Где?
– У вас в руках.
Жанн погрозила ему пальцем.
– Карел, мальчик мой, не умничай и тогда, возможно, проживешь долгую и счастливую жизнь.
Карел с сомнением хмыкнул.
– Видишь, я не ем. Просто старая женщина балуется, пока никого нет. А теперь пей свой чай, и чтоб я не слышала от тебя ни слова, пока не придут Натан и Старик.
– Почему Старик должен прийти?
– Карел, я что тебе сказала?
Карел замолчал и насупился, но за чай взялся. Жанн дважды ему подливала – лишь бы только не надоедал. Так она дотянула до конца ужина, а там и Старик пришел с Натаном. Тот сел на стул молча, явно чем-то раздосадованный.
Старик устроился в том кресле, в котором до того сидела ушедшая на кухню Жанн, вытянул ноги и внимательно уставился на Карела.
– Я даже подумать не мог, что эта женщина предложит тебе остаться у нас. Я вообще не планировал с тобой видеться до лекции. И надо же, такие новости. Ладно, спрашивай.
Карел не успел открыть рот, как Старик продолжил:
– Да, я знаю, что ты ничего не понимаешь. Итак, с чего начать? Пожалуй... Ты когда-нибудь был в Заводе?
– Нет.
– Что-о? – встрепенулся Натан. – Как не был? Ты же оттуда?
– Да, Натан, – раздраженно ответил Старик. – Ты притащил сюда какого-то постороннего парня, даже не попробовав узнать у него, откуда он! Но если ты кому-нибудь проболтаешься, я утоплю тебя в бочке с отходами, понял?
Натан только усмехнулся в ответ.
– Ма-а-ам, он мне угрожает!
Жанн уже стояла в дверях с двумя кружками. Она нахмурилась, поставила чашки на столик, подошла и от души отвесила Старику хорошую затрещину.
– Еще раз нахамишь брату, Хьюго, и это я тебя где-нибудь утоплю. Ты меня понял, милый?
Жанн погладила пострадавший затылок. Старик совсем по-детски насупился.
– Да я же любя, море его возьми... – Старик снова потер затылок и пожаловался Карелу. – Последние тридцать лет вот этот мальчик только и делает, что жалуется на меня маме. А я считаю своим долгом сделать из него мужчину. Надеюсь успеть до своей смерти.
– Скоропостижной, Хьюго, – пригрозила Жанн.
– Да я понял, мам, я молчу. Просто рассказываю. Ты посмотри на него, такое ощущение, что ската съел.
Жанн хмыкнула и ушла на кухню. Старик и Натан потянулись за своими чашками и пожали друг другу руки.
Карел с интересом за ними наблюдал. Наверное, когда-нибудь они с Альбертом тоже стали бы такими же братьями. Может быть.
– Итак, – Старик отхлебнул чаю и зажмурился. – Ты никогда не был в Заводе, никогда не был здесь. Но ты пошел сюда, а не в Завод. Почему?
– Там меня никто не ждет.
– Здесь тоже, – парировал Старик. – Еще?
– Мою сестру увезли в Завод, и ни она, ни тот, кто увез, не вернулись.
– Уже лучше, это мы приукрасим, и ты расскажешь. Что еще?
– Да вроде бы все, – Карел нахмурился.
Приукрасим?
– А почему все должны думать, что я из Завода?
– Чтобы ты мог рассказать, какие ужасы там творятся.
– Но зачем?
– Чтобы люди не сбегали туда, – Старик пожал плечами, как будто все было предельно просто.
– Ладно, возможно. А почему я из Завода пришел к вам?
– Потому что проникся нашими идеями, которые мы распространяем вот с этими листовками, – Старик протянул ему желтую мятую бумажку. – Ну, не только идеями, просто ты понял, как там все на самом деле ужасно. Вас же эксплуатируют!
Карел повертел бумажку в руках. Знакомо.
– Вообще-то, у нас буквы другие. Мало кто вот это понимает.
– Правда? – Старик отнял у него листовку и повертел в руках. – Это интересно, это тоже никому не говори, мы обсудим. То есть ты ее не читал?
– Читал, но смутно. Братья куда-то там. Ваш враг. Работа. Свобода, – перечисляя, Карел загибал пальцы. – Но в целом как-то не очень.
– Ага, ага, – закивал Старик. – Вот слушай, значит. Когда человек слишком долго делает одно и то же, то что случается?
– Он устает, – предположил Карел.
Натан скрестил руки на груди, зарылся носом в ворот свитера и задремал, давно потеряв интерес с разговору.
– Это верно, устает и начинает делать глупости. Ты, чтобы отвлечься, чем занимался?
– Книги читал.
– И как, помогало? А скажи, если у человека работа такая, книги читать, то что?
– А что, и такое есть? – Карел с сомнением хмыкнул. – Ну, тогда дать ему другое дело.
Жанн принесла им еще чаю, разлив его прямо из пузатого чайника с цветочным узором – необычно и бессмысленно.
– Вот, верно. И согласись, что заниматься другим делом лучше всего в компании.
Старик взял и с хрустом разгрыз комочек сахара. Крошки брызнули во все стороны, и Карел недовольно потер щеку.
– Кому как.
– Я тебя не спрашивал. Так вот, – Старик утер губы и запил чаем. – У нас у всех вроде как одно дело. И дело это – помочь тем, кто живет в Заводе, и облегчить их жизнь. И снять часть загруженности с его городов-спутников, вот как твой.
Карел отпил чай, чувствуя, как жжет небо.
– Но Гору при Заводе неплохо жилось.
– Никогда, – Старик посуровел. – Никогда никому этого не говори. Ты просто не понимаешь своего счастья.
Натан встрепенулся и подал голос так внезапно, что они чуть не расплескали свой чай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
